Но доктор Прюньер уже склонился над телом моего друга. Прошло минут пять, прежде чем он не совсем уверенно проговорил:
– По-моему, просто обморок. Но его нужно немедленно перевезти в больницу. Это, несомненно, шок, пульс очень слабый, и я боюсь…
Я вскочил, позвал двух рабочих, и мы перенесли Поля в грузовичок, где для него наспех устроили что-то вроде носилок. Прюньер уехал с ними, пообещав держать меня в курсе дела.
Я собирался покинуть станцию, когда снова появился инженер-стажер.
– Месье Перизак, – обратился он ко мне, – вы бывали в тропиках; скажите, вам когда-либо доводилось видеть подобное явление? Говорят, что там грозы куда сильнее, чем здесь.
– Нет, такого я никогда не видал! И даже не слышал, что подобное бывает. Из своего окна я видел огненный столб, он опускался на станцию, и это было самое невероятное зрелище в моей жизни! При каких обстоятельствах произошло несчастье с месье Дюпоном?
– Это мы узнаем, когда механик, единственный свидетель, сможет говорить.
– Его тоже задело?
– Нет, но он ошалел от страха. Бормочет какие-то глупости.
– А что он рассказывает?
– Пойдите расспросите его сами…
Мы вернулись в медпункт. Там на койке сидел мужчина лет сорока с выпученными блуждающими глазами. Инженер обратился к нему:
– Мальто, расскажите, пожалуйста, все, что вы видели, этому человеку – он друг месье Дюпона.
Механик бросил на меня затравленный взгляд.
– Понятно, вы хотите, чтобы я говорил при свидетеле, а потом вы упрячете меня в сумасшедший дом как психа! Но все равно, клянусь, это правда! Я видел, видел собственными глазами!…
Он почти кричал.
– Полно, успокойтесь! Никто вас никуда не упрячет. Нам нужны ваши показания для отчета. Кроме того, они могут принести пользу месье Дюпону, врачу будет легче его лечить.
Механик заколебался.
– Ну если для врача… А, да наплевать мне на все! Поверите вы или нет - ваше дело. Тем более я и сам не знаю, может, я и впрямь свихнулся?
Он глубоко вздохнул.
– Так вот. Месье Дюпон попросил меня проверить вместе с ним генератор номер десять. Я стоял в метре от него, слева. Вдруг нам показалось, что воздух сразу насытился электричеством. Вы бывали в горах? Тогда вы знаете – это когда альпенштоки начинают петь, как струны. Тут месье Дюпон мне крикнул: «Мальто, беги!». Я бросился в дальний конец машинного зала, но там дверь была заперта и я обернулся. Месье Дюпон все еще стоял возле генератора, и по всему телу его пробегали синие искры. Я закричал ему: «Скорее сюда!». И тут весь воздух в зале засветился фиолетовым светом. Знаете, как в неоновой трубке, только свет был фиолетовый… Свечение не дошло до меня примерно на метр!
– А Дюпон? – спросил я.
– Он бросился в мою сторону и вдруг замер. Он смотрел куда-то вверх, и вид у него был растерянный, удивленный. Он стоял в самом центре светящегося столба, но это его, похоже, не тревожило. И тогда…
Механик умолк, несколько мгновений колебался, и, наконец, выпалил, словно бросился в воду:
– И тогда я увидел призрачную фигуру! Она плыла по воздуху прямо к нему, и была почти такого же роста, как месье Дюпон. Он, должно быть, тоже увидел, потому что вытянул руки, словно хотел ее оттолкнуть, и закричал: «Нет! Нет!». Призрак коснулся его, и он упал. Вот и все!
– А потом?
– Потом я не знаю, что было. Я от страха грохнулся в обморок.
Мы вышли, оставив Мальте в медпункте. Инженер спросил меня:
– Ну что вы скажете?
– Скажу, что вы, наверное, правы: ваш механик просто ошалел от страха. Я не верю в призраки. Если Дюпон поправится, он нам сам расскажет, как это было.
Было уже пять часов утра, поэтому вместо того, чтобы вернуться домой, я зашел к доктору, взял там свой мотоцикл и помчался в больницу. Полю стало лучше, но он спал. До рассвета я просидел с доктором, которому не преминул рассказать фантастическую историю Мальто.
– Я его хорошо знаю, – заметил Прюньер. – Его отец умер два года назад от белой горячки, но сын, насколько мне известно, спиртного в рот не берет! Впрочем, все возможно.
Незадолго до рассвета сестра-сиделка предупредила нас, что Поль, видимо, скоро проснется. Мы немедленно прошли к нему. Он был уже не так бледен, сон его сделался беспокойным. Поль все время шевелился. Я склонился над ним и встретился с ним взглядом.
– Доктор, он проснулся!
Глаза Поля выражали бесконечное изумление. Он оглядел потолок, голые белые стены, затем пристально посмотрел на нас.
– Как дела, старина? – бодро спросил я. – Тебе лучше?
Сначала он не ответил, потом губы его зашевелились, но я не смог разобрать слов.
– Что ты сказал?
– Анак оэ на? – отчетливо проговорил он вопросительным тоном.
– Что?
– Анак оэ на? Эрто син балурем сингалету экон?
– Что это ты говоришь?
Я едва удерживался, чтобы не расхохотаться, и в то же время во мне нарастало беспокойство.
Он пристально поглядел на меня, и непонятный страх отразился в его глазах. Словно делая над собой отчаянное усилие, он проговорил наконец:
– Где я? Что со мной случилось?
– Ну вот, это уже лучше! Ты в клинике доктора Прюньера, который стоит рядом со мной. Ночью тебя поразила молния, но, похоже, все обошлось. Ты скоро поправишься.
– А тот, другой?
– Кто другой? Механик? С ним ничего не случилось.
– Нет, не механик. Другой, который со мною…
Он говорил медленно, как в полусне, с трудом подбирая слова.
– Но с тобой больше никого не было!
– Не знаю… Я устал…
– Не разговаривайте с ним больше, месье Перизак – вмешался доктор. – Ему нужен полный покой. Завтра или послезавтра, я думаю, он сможет вернуться к себе.
– Тогда я пойду, – сказал я Полю. – Буду ждать у тебя.
– Да, жди меня… До свидания, Кельбик.
– Какай я тебе Кельбик! – возмутился я.
– Да, правда… Извини меня, я так устал!
На следующий день ко мне заехал доктор.
– Пожалуй, будет лучше перевезти его домой, – сказал он. – Ночь прошла беспокойно, он все время звал вас: бредил, произносил какие-то непонятные слова вперемежку с французскими. Он твердит, что белые стены больницы – это стены морга Здесь, у себя, в привычной обстановке, он поправится гораздо скорее.
Старая экономка прибрала в спальне, и вскоре мы уже укладывали Поля на огромную, сделанную специально по его росту кровать. Я остался с ним. Поль проспал до темна, а когда проснулся, я сидел у его изголовья. Он долго рассматривал меня, потом сказал:
– Вижу, тебе хочется знать, что со мной случилось. Я тебе расскажу позднее… Понимаешь, это настолько невероятно, что я и сам не могу еще поверить. И это так изумительно! Сначала мне было страшно. Но сейчас, ах, сейчас!…
