Его внимание привлек гул приближавшегося парящего глаза, и он неохотно оторвал взгляд от неба и постарался изобразить занятость. Почувствовав, что шпион завис рядом, он взглянул вверх, одновременно продолжая копать.
Флоатер, серо-стальной шарик размером с бейсбольный мяч, парил на встроенных антигравах, заставлявших голую кожу покрываться мурашками от резкого увеличения статического заряда. Из аккуратной полости, вырезанной в сферической поверхности флоатера, на Джейми уставился одинокий пугающий человеческий глаз, немигающий и блестящий в своей питательной ванночке. Радужка была светло-голубой.
Интересно, кому принадлежал этот глаз. Вряд ли Вэлу; его уцелевший глаз был карим. К тому же среди рабов, обладавших медицинским образованием, ходили слухи, что собранные части человеческих тел не способны существовать отдельно дольше нескольких недель, хотя доказательств этому никто никогда не видел.
Джейми продолжал копаться в жидкой грязи, и через несколько напряженных секунд тон гудения повысился и парящий глаз уплыл прочь. Над раскопками парили сотни этих штук, постоянно наблюдая за рабами и, по-видимому, передавая информацию Хозяевам.
"Продолжай работать. Надо продолжать работать…"
Уже не в первый раз он подумал о Варианте Гектора. Это будет быстро и почти легко… и не придется переживать агонию вивисекции, когда за ним явятся Хозяева. Другие использовали Вариант Гектора, многие из них… и каждую неделю таких попыток становилось все больше.
"Нет. Должен быть способ…"
Его ладони провалились в грязь, и он отшатнулся от ударившей в нос вони.
– Ага, - сказал он. - Еще один.
Вэл подполз ближе, помогая копать. Мерзкая сладковатая вонь разложения становилась все сильнее и заставляла слезиться глаза, пока Вэл и Джейми раскапывали тело или, точнее, то, что от него осталось и лежало теперь во влажной земле, рядом с поваленной прямоугольной колонной разрушенного здания.
Пролежав около года в затопленной водяным фронтом Селесты почве, тело почти полностью разложилось и превратилось в скелет; лишь на лице и длинных плоских костях висела влажная, тонкая, как бумага, кожа да с черепа свешивались бесцветные волосы. Скелет лежал на спине, череп был свернут набок, пальцы правой руки зажаты в зубах, словно в отчаянной и бесплодной попытке сдержать смертный вопль. Судя по длине уцелевших волос и обрывкам одежды, сохранившимся на ребрах, Джейми решил, что скелет был женский. Из земли виднелась только верхняя часть туловища; позвоночник исчезал под упавшей колонной, и таз и ноги лежали где-то под многотонным каменным блоком.
Неважно. Так или иначе, органика не подлежала сбору, а металла хватало и здесь, прямо под руками. Золотое кольцо с крохотными камешками все еще опоясывало безымянный палец левой руки, а часы - запястье. С шеи свисало почерневшее ожерелье из плоских звеньев, золотых или, скорее, позолоченных. Какая-то брошь, с орнаментом из тяжелого серебристого металла вокруг изысканного ромбовидного гелиодора с изумрудной огранкой, лежала на ребрах, там, где когда-то была левая грудь. Звездочки рядом с черепом, по-видимому, были сережками.
Он быстро собрал с костей ювелирные изделия и сложил их в сумку Вэла. Застежка ожерелья так проржавела, что ему пришлось снять череп с хребта, чтобы до него добраться. Держа череп в ладони, он проверил, нет ли в зубах золота или драгоценных камней. Конечно, золотые коронки были всего лишь любопытной деталью далеких Темных Веков, медико-историческим фактом, но некоторые жители Облака любили использовать в косметических целях золотые или серебряные накладки. У этой безвестной женщины все зубы были свои и не было видно следов протезов. Тут и там на земле лежали крохотные крючки и застежки, бывшие некогда частями ее одежды. Каждая металлическая деталь была аккуратно извлечена из грязи и помещена в сумку.
Занимаясь этим, Джейми старательно игнорировал вонь и эмоции, кипевшие в нем, когда он снимал со скелета каждый грамм металла, до которого мог дотянуться, и всеми способами старался не думать о том, чем занимается. По опыту он знал: размышления и сожаления о том, что Хозяева заставляют его делать каждый день, совершенно бесплодны.
– Все, - сказал он, закончив. Он утер рот и бороду тыльной стороной ладони и указал в сторону: - Давай теперь туда.
Они продолжили движение по площади, обходя упавшую колонну и дюйм за дюймом исследуя жидкую грязь в поисках материалов для переработки - в особенности чистых металлов, а также драгоценных камней, пластика и даже осколков стекла и керамики. /*/*/ использовали все, заставляя рабов-людей подбирать каждый кусочек. Вокруг Джейми и Вэла, медленно расширяя зону раскопок, толпились тысячи оборванных, грязных, голодных, полуобнаженных людей. Они заполняли яму размером со стадион, голыми, покрытыми грязью руками выискивая в земле остатки собственных уничтоженных технологий.
Жизнь превратилась в почти невыносимый кошмар, в нескончаемую пытку монотонным рабским трудом, которая продолжалась изо дня в день и нередко прерывалась мгновениями пронзительного ужаса, когда появлялись Собиратели Урожая. Согласно календарю, выцарапанному на стене одного из бараков, они были здесь уже почти целый стандартный год.
Неужели всего лишь год? Существование здесь чертовски удачно повторяло картины адской вечности; правда, отсутствовали сера и пламя, однако боли было более чем достаточно.
Его ищущие пальцы наткнулись на искореженный кусок металла, поверхность которого настолько заржавела, что он даже не смог понять, что это… какая-то деталь возможно половина дефлостера или часть ручного стерилизатора. Он вытащил ее и передал Вэлу; находка заполнила нейлоновую сумку, и Бэл, медленно поднявшись на ноги, поковылял через площадь в сторону Коллектора, восседавшего посреди громадной ямы.
Джейми продолжал работать. Остановка означала смерть; и хотя смерть была бы для них благословением, большинство рабов предпочитали ждать и терпеть, зная, что есть лучшие способы вырваться из этого ада, чем горячие лезвия и микролазеры Собирателей Урожая.
"Неужели действительно прошел всего год?"
Год назад Селеста была величайшим городом в прекрасном голубом мире Облака. Башни жилых домов сияли белизной, игольчато-стройные полированные шпили возносились в небо вдоль голубой дуги гавани Селесты и расположенного неподалеку побережья моря Тамаринф. Население города превышало сто тысяч человек, а всего на планете жило не больше десяти миллионов.
Облако - названное так из-за звездных облаков Стрельца, столь заметных весной и летом в ночном небе северного полушария, - было колонизировано около двух веков назад людьми, бежавшими от неуверенности в завтрашнем дне и ужасов Мельконианских Войн. Пионеры приобрели дюжину больших транспортов и покинули измученные войной миры старой доброй Терры в поисках нового мира среди миллиардов солнц, толпящихся в богатых звездами пределах Ядра Галактики. Они пришли из десятка разных миров: с Дестри и Локхейвена, Альдо Церис и Нового Девоншира, Альфы Центавра и даже самой Терры. Они пришли, и одна мечта объединяла их - мечта о мире, где они смогли бы пустить корни, растить детей и хлеб и просто жить… в мире.
