Девушка словно подключилась к моим спектролинзам.
– Вы думаете, я сумасшедшая? – с горечью сказала она и, немного помолчав, добавила:
– Вы не видите очевидного: мир уходит от вас, становится всё более недоступным. Вернее, это вы спрятались от него за своими спектролинзами.
Хорошо же её кто-то «прокачал». Знать бы кто…
– Вы говорите – бледнеет, но я вас прекрасно вижу, – произнёс я, пряча улыбку. Наивная пылкость девушки всё же мне понравилась. – Вот вы, вот солнце, вот ваш серый букетик…
– Человек так создан, что видит только то, что хочет. А ваши дурацкие спектролинзы показывают только самый первый слой. Остальные, более глубокие пласты, вам недоступны…
Девушка вздохнула и вдруг спросила:
– Какого цвета у меня глаза?
Я сделал вид, что задумался.
– Серые, конечно.
– Нет, голубые, – тут же возразила она. – Вернее, васильковые, или цвета летнего неба…
– Но небо серое, – возразил я. – Или насыщенно-серое, когда ночь. Да и васильки ваши тоже…
Девушка окинула меня оценивающим взглядом и вдруг пронзительно расхохоталась.
– А у вас глаза застывшие, неживые, – внезапно успокоившись, произнесла она. – Светятся ярко, как у вурдалака в лунную ночь. Интересно, какие они на самом деле…
– Такие же, как и сейчас, – немного резко ответил я. Только что спектролинзовый монитор сообщил мне, что вурдалак – озлобленная тварь из сказок, пьющая человеческую кровь.
– Мне бы хотелось ещё с вами поболтать, – как можно спокойнее продолжил я. – Не поймите превратно…
Девушка внимательно изучала моё лицо. Вот она слегка наклонила голову и несовременные, слишком длинные бесцветно-серые волосы рассыпались по плечам.
– Кто вы по профессии?
Я чуточку напрягся, но моё лицо оставалось благодушным.
– Менеджер… Рекламщик. А вы?
– Ясно, – девушка натянуто улыбнулась, игнорируя мой вопрос. – Так вы приехали из города и хотите болтать… – она задумалась. – Кстати, ваша яркая аура ещё пылает отсветами техноцветов, но через недельку-другую ваше спектральное излучение побледнеет и вы будете чувствовать себя лучше… Тогда и люди не будут от вас шарахаться, не говоря уже о рыбе.
Для жительницы диких мест девушка совсем неплохо информирована. Интересно, как здесь налажена связь с цивилизованным миром, без техники? Откуда она черпает знания? Неужели из старых книг? Я видел читающих людей, когда прогуливался по деревне… Когда-то мне попадалось несколько старинных энциклопедий, изготовленных ещё в то время, когда вовсю использовалось производство бумаги.
– Ну хорошо, – решилась девушка, – зайдите к вечеру в «Пятачок», я там буду. А сейчас прошу извинить, у меня дела.
Дела? В этой глуши?
– Хорошо, – я улыбнулся как можно радостней. – А как вас хоть зовут-то? Вы не назвались…
– Тина.
– А меня – Сергей.
…«Пятачок» оказался простым деревенским кабачком с просторным ухоженным двориком. Бледные звёзды быстро рассыпались по сумеречному небу, и народу в общую гостевую залу набилось много.
Посреди «Пятачка» горел яркий белый огонь в очаге, жарилось обязательное в этих краях мясо на решётке.
Когда я вошёл, все тут же обернулись ко мне. Наверное, даже моя аура, которую я лично не ощущал, причиняла некий дискомфорт окружающим. Я сел за столик в самом дальнем углу, но подозрительных взглядов только прибавилось.
Подлетел официант – пузатый и неприятный усач в гладком накрахмаленном фартуке.
– Советую пельменьки, – смачно произнёс он, чуть сплёвывая. – С уксуском, лучком и сметанкой. А к ним винцо из дикого виноградца…
Пельмени не люблю, но заказал, чтобы усач отвязался. Тем более, Тина не показывалась, отчего ж не поужинать?
Кабачок мне понравился: под старину всё – простенько и со вкусом. Стены дубовыми панелями обшиты, столы и стулья украшены тонкой витиеватой резьбой. Даже небольшая сцена в углу имелась, с неяркой подсветкой: на ней, на трёхногой табуретке восседал скрипач. Только он и портил всеобщее впечатление: его смычок выводил дребезжащую надрывную мелодию, словно тонкий железный прут лениво скользил по рельсам.
Стало тоскливо.
Быстрее бы Тина пришла…
– Занято?
Прежде чем я успел ответить, на стул шлёпнулась чья-то тень, преображаясь в совершенно дикого старика в грязной потрёпанной одежде. Он уставился на меня огромными белками глаз, абсолютно лишёнными какой-либо радужки.
Я обмер.
– Михалыч, – представился непрошенный собеседник.
– А ведь ты не слепой… – Он вытер рукавом морщинистое лицо, громко икнул и почесал пятёрней седую взлохмаченную голову. – Я вон, и то чувствую, как ты пылаешь.
– Да, я абсолютно нормален, – брезгливо сказал я, невольно отодвигаясь от странного собеседника.
Старик замер. Белки его глаз медленно придвинулись ко мне: он перегнулся через стол всем телом. Я наблюдал, как нижний край его грязной рубахи тонет в моём сметанном соуснике.
– Это тебе только кажется, что ты нормален, – шепнул мне старик и довольно хихикнул. – А на самом деле вы все ненормальные. Помешанные на своих технических штучках. Прогресс, понимаешь… А скажи-ка, друг, из чего сделали эту сметану? – старик бесцеремонно засунул палец в соусник, нагло размешал, а после облизал с гнусным чмоком.
Невольно я потянулся к спектролинзам: быстро подключился к сфере, нашёл нужную информацию.
– Заквасочный баккоцентрат растворяют в тёплой воде и вместе со сливками вносят в технологическую ёмкость, где будет происходить процесс сквашивания, – отчеканил я, быстро просматривая монитор спектролинз.
– Тьфу, – сплюнул старик прямо на скатерть, почти попав мне в тарелку с «пельменьками».
Есть расхотелось окончательно.
– Ты мне без гляделок своих скажи, – продолжал старик, – из чего сметану делают?
Да какая мне разница! Никогда этим вопросом не интересовался. Проклятый старик раздражал.
Но, собственно, задумался. Одёрнул мысль, вновь побежавшую к спектролинзовому монитору. Из чего, из чего?…
– Из молока, – поразмыслив, произнёс я.
Старик шумно и счастливо вздохнул.
– Неплохо, – произнёс, – жив ещё…
После он зашёлся кашляющим смехом, поднялся и удалился, оставив меня в глубоком замешательстве.
Чтобы расслабиться, я закрыл глаза и потянулся к спектромонитору, к своим личным файлам. Представил обычную картину пароля – хм, слишком легко, надо бы поменять на днях… Пробежал текст задания, досье на подозреваемого.
«…Чародей. Неизвестный изобретатель, не зарегистрирован, не определён… Опасен… Паранормальные явления… Причина поиска: галлюциногенное изобретение, якобы показывающее истинный мир… Опыты на людях, есть смертельные случаи. Пропаганда, революционные настроения в спецпоселениях, попытки восстаний, немногочисленные… Все изолированы, Чародей не найден…»
