Её бледное лицо как-то странно приблизилось, бесцветные губы чуть приоткрылись.
И я закрыл глаза.
Поцелуй длился долго. Я незримо чувствовал, что уже поднялось солнце, пригревая мою спину… И приятно шумела вода, разбрасывая мелкие брызги.
Словно двое влюблённых уединились в укромном уголке для романтической встречи.
И вдруг Тина резко отстранилась: словно молния, отпрянула от меня. Её ладони сложились аркой, губы что-то прошептали, взгляд неподвижных глаз устремился вдаль. Машинально я проследил за её взглядом и вдруг судорожно выдохнул от изумления.
Потому что увидел чудо.
Стена сплошной льющейся воды приняла форму чёткой дуги: под влиянием неведомой силы вогнулась в середину, словно хотела раздавить меня, прижав к столбу. Я бесстрашно глянул сквозь неё и вдруг увидел страшное, безобразное солнце. Искажённое водой, оно змеилось неприятными уродливыми потёками красного, оранжевого, жёлтого, зелёного, синего и фиолетового…
Раздался хлопок и водяная стена резко опала вниз полосой бриллиантовых брызг.
Жуткие лучи искажённого солнечного цвета ещё змеились у меня перед глазами, когда я внезапно увидел небо.
Оно было чистого, пронзительно-голубого цвета. А плющ на стене дома показался мне удивительно зелёным. Я оглянулся и увидел Тину: глаза у неё действительно были голубые. Такие же, как это новое странное небо.
– Что происходит? – спросил я, моргнул раз, другой и свалился без чувств.
Над головой серело обычное небо.
– Обморок длился всего лишь десять секунд, – пояснила мне Тина. – Как вы себя чувствуете?
– Нормально, – я поднялся и сел. – Что это было?
Тина нахмурила бледный лоб.
– Оптическое раздражение спектролинз, – произнесла скороговоркой. – Ваш глаз принял солнечный свет, преломлённый как бы двумя линзами – словно прошёл через призму. Вернее, антипризму. Спектролинзы перестали на мгновение действовать, и нейроны вашего мозга неожиданно получили новый, необычный… позабытый сигнал. Всего лишь на несколько секунд вы смогли увидеть настоящий мир, не искажённый спектролинзами… Это и есть моё маленькое изобретение.
Я поднялся на ноги, стараясь игнорировать слабость в коленях.
В её бесцветных глазах светилось счастье – детский восторг напополам с неприкрытой гордостью. Собой и своим «изобретением». Неужели не обманывает?
– Как ты смогла заставить воду так выгибаться? – я прекрасно помнил чёткую водяную дугу.
– Какая разница, – Тина беспечно пожала плечами. – Я так с детства могу.
И вдруг выпрямилась:
– Донесёшь? – голос прозвучал жёстко и резко, контрастируя с её детским обликом.
Не выпуская Тину из виду, я не спеша проверил связь: работает. Быстро подключился к сфере.
«Изобретение действительно есть, – беспристрастно начал я рапорт. – Хитрое, но, в общем-то, несложное устройство – антипризма – преломляет по-особенному солнечный свет, вызывая странные цветовые галлюцинации…»
Дальше через монитор в сферу потекла запись с фонтаном, вплоть до безобразного солнца.
Подумав, я не стал передавать голубое небо и ярко-зелёный плющ.
«Куда больший интерес представляет девушка, – продолжил я, стараясь мыслить чётко и слаженно. – Невероятная способность к гипнозу и странная, необычная сила… Возможно, её стоит направить в научно-исследовательский центр для обследования…»
Закрыл сообщение.
…И сохранил запись в личном файле. Пока что.
Бледные глаза Тины, не отрываясь, испытующе смотрели на меня.
– Чародея никому никогда не поймать, – вдруг сказала она. – Это невозможно.
– Посмотрим, – усмехнулся я. – Но думаю, ему ещё недолго от нас бегать.
– Нельзя поймать того, кто и так не скрывается, – произнесла Тина и вдруг слабо улыбнулась. – Кто слишком далёк и оттого – слишком близок. Кто навсегда будет жить в твоём сердце, ибо ты – тоже часть её.
– Что? – я нахмурился. – Это такое признание? Так кто же он?
– Она, – ответила Тина. – Люди не зря прозвали её женским именем. Она, как настоящая мать, всегда будет заботиться о своих непутёвых детях.
Её бледно-серые глаза обратились к утреннему небу.
Я тоже поднял голову, стараясь найти ответ среди серых облаков.
Ох, неужели у этих сумасшедших культ некой богини? Этого ещё не хватало.
– Да посмотри же на меня, – вдруг сказала Тина и опять резко приблизилась, схватив меня за запястья.
Острым холодком пробежал по моей спине страх: я отчётливо увидел вспыхнувший голубой ореол вокруг чёрных зрачков её глаз. Но был это не привычный технический – пронзительный техноотсвет, нет, совсем иного, необычного свойства. Нежный, но насыщенный…
Васильковый?
