Мы подошли к бару, наполнили бокалы и вернулись к дивану.
- Ты только не забывай, что они продумали все заранее, тщательно обо всем позаботились, снабдили друг друга деталями про все их интимные дела. Но в целом это примерно выглядит так. Они назначают день, в субботу скажем. Вечером все укладываются, как обычно, в одиннадцать-полдвенадцатого, и дальше тоже все как всегда: немножко почитать, немножко поболтать и погасить свет. Когда свет потушен, мужья разворачиваются и притворяются, что уже заснули, чтоб жены не разыгрались слишком рано. Женщины, таким образом, засыпают, мужчины не спят. Затем ровно в час ночи, когда жена досматривает десятый сон, муж потихоньку выбирается из постели и в шлепанцах и пижаме беззвучно спускается вниз. Он открывает дверь и выходит из дому, поставив замок на предохранитель. Дома их стоят один напротив другого, через улицу. Тихий спальный район, на улицах ночью никого. Никто не увидит, как две фигуры в пижамах крадучись перебегают, направляясь в чужой дом, чужую постель, к чужой женщине.
Джерри слушал внимательно. Его глаза блестели хмельным блеском, но он ничего не пропускал.
- Все было продумано до мелочей, - продолжал я. - Они ориентировались в доме у приятеля не хуже, чем у себя. Могли, не зацепившись, в темноте подняться по лестнице, знали, какие ступени скрипят, какие нет, и точно знали, с какой стороны кровати спит женщина.
Войдя в дом, "муж" снимал тапочки и пробирался наверх босиком, в пижаме. Приятель мой говорит, что это по-настоящему щекотало нервы - в чужом доме, ночью, а путь в спальню проходил ни больше ни меньше, как мимо трех детских спален, двери которых всегда оставались на ночь чуть приоткрытыми.
- О! - вскричал Джерри. - А дети? Что, если бы кто-то из них спросонья пробормотал: "Папа, это ты?"
- Все было продумано, - отвечал я. - На этот случай они разработали аварийный вариант. И то же самое, если жена просыпается, когда он заходит в спальню, и спрашивает: "Что случилось, милый? Тебе не спится?"
- Да, что тогда?
- Очень просто. Мужчина пулей сбегает вниз, перебегает через улицу и изо всех сил звонит в свою дверь. Этим он извещает напарника, что дело не вышло, и тот, чем бы он ни был занят на тот момент, выскакивает, мчится вниз, открывает дверь другу, а сам летит к себе. Оба у себя дома.
- У каждого рыло в шоколаде.
- Ничего подобного, - возразил я.
- Да ведь звонок поднимет всех на ноги.
- Естественно! Муж возвращается в пижаме и говорит: "Я выходил посмотреть, кто там трезвонит посреди ночи, но никого не нашел. Должно быть, пьяный".
- Ну а второй? Как он объяснит, что, вместо того чтобы ответить ребенку или жене, он очертя голову полетел к входной двери?
- Он должен сказать: "Мне показалось, что кто-то ходит по дому, я бросился, чтобы схватить его, но он удрал". Жена спросила бы: "Но ты хоть видел его?" "Да, - сказал бы муж, - он выбежал на улицу, и мне его было не догнать". Засим его ждала благодарность за проявленную отвагу.
- Ладно, - перебил Джерри, - это и впрямь нетрудно. Продумать, предусмотреть - и вперед. Но что, если два самца влезают все-таки в чужие постели?
- Что "что"? То самое.
- А жены спят?
- Спят. Мужчина немедленно приступает к ласкам, умело и осторожно, и, когда женщина пробудилась, ей хочется только одного.
- И все это молча?
- Не открывая рта.
- Ну хорошо. Женщина проснулась, руки ее тоже проснулись. Как насчет телосложения? Как насчет того, что муж и новый партнер не совсем одинаковы? Один из них высокий, другой низкий, один полный, другой худой. Они же не были близнецами?
- Конечно нет. Однако оба имели приблизительно одинаковый рост и вес, иначе ничего бы не получилось. Оба бритые, с примерно одинаковой шевелюрой - словом, не сильно отличались. Смотри: вот мы с тобой, например. Наш рост и вес приблизительно одинаковы, правильно?
- Да? Я не знаю, - отвечал Джерри.
- Твой рост какой?
- Ровно шесть футов.
- А я пять футов и одиннадцать дюймов. Дюйм разницы. Сколько ты весишь?
- Сто семьдесят восемь.
- Во мне сто восемьдесят четыре. Что нам с тобой плюс-минус три фунта?
Джерри молчал и через застекленную дверь смотрел на веранду, где моя жена Мери беседовала с Бобом Суэйном и закатные лучи солнца горели в ее волосах. Она была смуглая, с отменной фигурой. Я наблюдал за Джерри. Он облизнул нижнюю губу.
- Знаешь, а ведь ты прав, - сказал он, не сводя глаз с Мери. Действительно, мы в смысле роста и веса практически одинаковы.
Он обернулся, и на его щеках выступил внезапный румянец.
- Что дальше про тех парней? И как насчет других различий?
- Лица, что ли? - переспросил я. - Кто же смотрит на лица в темноте?
- Нет, не лица.
- А что?
- А то кое-что, к чему все сводится. Ты же не станешь утверждать...
- Стану. Разве что один из двух обрезан, тогда...
- Ты всерьез полагаешь, что у всех мужчин размер одинаковый? Нет ведь?
- Нет.
- Бывают как у слона, а бывают как у муравья.
- Могут быть исключения, - сказал я, - но в целом у колоссального большинства разница с нормой не больше сантиметра. Мой друг говорит, что это для девяноста процентов так и только у десяти есть заметное отклонение от среднего.
- Не верю. - Джерри помотал головой.
- Проверь. Найди девицу поопытнее и поинтересуйся.
Джерри втянул большой глоток виски, по-прежнему пристально глядя на Мери издали.
- А остальное? - спросил он.
- Ну, остальное - запросто.
- Как же, запросто! Сказать тебе, почему все это чушь на постном масле? У мужа и у жены, проживших вместе несколько лет, появляются общие привычки, вроде как правила поведения. Новенького сразу определят. Да ты же сам понимаешь! Попробуй влезть со своим уставом, и женщина, как бы она ни разгорячилась, мигом почует неладное. Мигом!
Я возразил, что под любое правило можно подстроиться, надо его только заранее описать во всех деталях.
- Это не у всякого язык повернется.
- Все строится на взаимности. Каждый рассказывает другому все без утайки. Что он делает, с чего начинает, как продолжает - от начала и до конца.
- О Господи, - охнул Джерри.
- Каждый выучивает роль, делается вроде актером. Влезает в чужую шкуру.
- Хорошо на словах, - вставил Джерри.
- Приятель мой говорит, что нет ничего проще. Единственное, о чем надо помнить, - это не увлекаться и не пускаться в импровизации. Строго выполнять полученные указания.
Джерри отпил еще и еще раз посмотрел на Мери. Потом откинулся на диване с бокалом в руке.
- И ты говоришь, эти двое так все и разыграли?
- Да, и не только сыграли, но и продолжают играть. Раз в три недели.
- Фантастика, - сказал Джерри. - Причем чертовски опасно. Представь себе, какая буря начнется, если застукают! Немедленный развод - два развода, по обе стороны улицы. Овчинка того не стоит.
