— Кто здесь плачет? Не надо плакать, — неожиданно услышал я ласковый женский голос.
— Я заблудился. У меня светильник погас, — ответил я.
— Это плохо. Я, к сожалению, не знаю, как выйти из подземелья, но вечером сюда придет человек. Если ты будешь поблизости, он проводит тебя наверх. А хочешь, я передам ему, что у тебя погас светильник, он позовет людей с факелами и тебя быстро найдут.
От звуков человеческого голоса все страхи мои развеялись как дым. Ощупывая дорогу мечом, я вскоре приблизился к двери, из-за которой он доносился. Дверь была тяжела и массивна, хотя и не заперта, и я долго возился, прежде, чем сумел ее открыть. Где-то поблизости раздавалось журчание воды.
— Как тебя зовут, маленький человек? — услышал я.
— Я Джон из рода Конгов.
— Я могла бы догадаться. Осторожней, здесь ступенька.
— Ты видишь в такой темноте?
— Чуть-чуть. Мы, драконы, видим в ближнем инфракрасном диапазоне.
Я замер. Любая собака на сто километров вокруг знала, что Конги содержат в подвале живого дракона, но влететь вот так, в темноте, прямо в его логово… Сказать, что я испугался — значит ничего не сказать.
— Если ты сделаешь четыре шага влево, — продолжала между тем дракона, — то найдешь широкую скамью. Можешь сесть на нее, или даже лечь.
Как во сне я сделал четыре шага и на самом деле наткнулся на скамейку.
— Мне кажется, — задумчиво произнесла дракона, — ты меня боишься.
— Драконов все боятся, — храбро ответил я.
— А я боюсь крыс. Когда-нибудь они до меня доберутся.
— Разве драконы кого-нибудь боятся?
— Конечно, боятся, маленький Джон из рода Конгов.
Страх проходил. К тому же, ошеломляющая новость, что драконы тоже чего-то боятся, вытеснила все остальные впечатления. А еще — в руке у меня был меч.
— Не надо звать меня маленьким. Я вырасту и стану хозяином замка.
— Но ведь пока ты не вырос. Ну хорошо, не буду. Как получилось, что ты заблудился в подвале?
Я начал рассказывать, а дракона задавала множество вопросов, так что рассказ об исследовании подземелий вылился в повесть о жизни замка и его обитателей. Хотя в помещении драконы было чуть теплей, чем в коридоре, вскоре я дрожал всем телом и стучал зубами от холода.
— Ты совсем замерз, малыш. Если не боишься, можешь подойти и прижаться ко мне.
Я так и сделал. Оказывается, в стене было отверстие и в этой комнате находилась только голова и шея драконы, а тело, лапы и хвост были где-то за стеной. Справа от драконы по желобу в полу протекала вода. Дракона сказала, что ее можно пить, и я напился. Вода была вкусная, но очень холодная. По совету драконы, я подтащил скамью, забрался на нее, а с нее на шею драконы, сел верхом, а потом и лег. Лежать было не очень удобно, но зато тепло. Под собой я ощущал овальные, чуть выпуклые, твердые как камень чешуйки. Скоро я перестал дрожать, хотя по-прежнему испытывал холод. Дракона между тем рассказывала мне сказки. Удивительные сказки, в которых все всегда заканчивалось хорошо. Однако, время шло, но никто не появлялся.
— Леди дракона, а скоро придет тот, о котором вы говорили?
— Можешь звать меня тетя Элли. А полное мое имя — Элана. Сказать по правде, я сама не знаю, почему Уртон задерживается.
Старого Уртона я знал. Это был немолодой уже мужчина могучего сложения с шапкой седых, давно нечесаных волос. В обязанности его входило кормить дракону и всех остальных узников, когда такие имелись. Впрочем, как правило, темницы замка пустовали. Отец говорил, что незачем разводить дармоедов. Если виноватый заслуживает казни, его надо казнить, а нет — выпороть, заклеймить, надеть ошейник — и пусть работает.
— Странно, — сказала дракона. — Скоро ужин, но никто не идет.
— Как ты узнала, про ужин?
— Посмотри налево. Ах, ты же не видишь. Когда в следующий раз придешь с факелом, посмотри налево. Там отдушина вентиляционной системы. Эта система соединяет обеденный зал и еще пять или шесть комнат. Если прислушаешься хорошенько, услышишь как сплетничают служанки, накрывая на стол. А на правой стене отдушина, которая ведет на кухню. Там известны все новости. Но всегда так гремят посудой… Я просто с ума схожу, когда посуду моет такая… сварливая. Она будто специально стучит тарелками.
Я прислушался, но ничего не услышал.
— Это потому что у тебя нет таких больших ушей, как у меня, — объяснила дракона. — А я слушаю разговоры целыми днями. Готова спорить на свой хвост, что знаю по голосам всех обитателей замка. Если б ты знал, как обидно бывает услышать только середину истории. Я неделю ломала голову, кто такая Гарсия, которая хворает. Переживала за нее, биографию ей придумала. А ты сказал, что это борзая… Ох, Джон, ты же говорил, что твой папа уехал на охоту. Когда он вернется?
— Завтра, наверно. А может, послезавтра. Сегодня они заночуют у сэра Сноу.
— Плохо дело. Когда хозяина нет в замке, я иногда остаюсь без ужина.
Как только речь зашла об ужине, я понял, что жутко проголодался. Уже совсем приготовившись заплакать, я неожиданно громко чихнул.
— Ох ты, господи! — обеспокоилась дракона. — Так дальше нельзя. Надо принимать меры. Слушай меня внимательно, Джон из рода Конгов. Сейчас я позову людей, а ты выйдешь в коридор и никому никогда не расскажешь, что был у меня, обещаешь?
— Тетя Элли, даже маме?
— Маме — особенно. Пусть это будет наша тайна. Если ты кому-нибудь расскажешь, у меня будет масса неприятностей. Да и у тебя тоже. Так что — чок-чок-чок — молчок.
— Чок — молчок, — ответил я.
— А теперь слезай с меня, отнеси на место скамейку, закрой уши и открой рот.
Я так и сделал. Первый крик был не очень громкий, но второй… Тоскливый вой заметался, загрохотал в каменном мешке. Оказывается, это был вовсе не Черный Упырь. Я сел на пол, зажал голову между коленок, но от рева не было спасения. От него раскалывался череп, сотрясалось все мое тело.
— Теперь сюда обязательно кто-то придет. У нас такой уговор. Вот… Слышишь? Наверху дверь хлопнула. Иди в коридор и держись так, как будто ты по двору гуляешь. Да, посох не забудь.
— Это меч. До свидания, тетя Элли.
— До свидания, юный Джон… Постой… Скажи, твой меч… случайно, не из березы сделан? — В голосе драконы прозвучала робкая надежда.
— Из березы. Его мне папа сделал.
— Джон… Ты не мог бы подарить его мне? Пожалуйста…
Я встал на одно колено, поцеловал меч и положил его перед драконой. Так делал однажды сэр Лесли, папин вассал, а потом папа поднял меч и трижды похлопал им сэра Лесли по плечу. Это было очень красиво и торжественно.
— Спасибо, Джон. Я этого не забуду, слово дракона. А теперь тебе пора идти.
