– Довольно, – прервал Гриввз. – Алабама, давай следующего.
На этот раз на экране появилась фотография древнего старика в инвалидной коляске.
– Джереми Уайт, – представил старика Алабама Смит, – восьмидесяти шести лет, пациент приюта для престарелых. Бывший профессиональный игрок. Плюсовой игрок, к тому же. Не сумел вовремя бросить, и в возрасте семидесяти лет проиграл всё состояние. С тех пор находился на попечении государства. Появился в казино в четверг, то есть через два дня после Брука. Тот же сценарий – обменял тридцать грандов, поставил десять из них на номер. Первые два раза, правда, не угадал. Зато угадал в третий. Ну, а дальше та же история. Восемь угаданных номеров за полчаса. Почти три миллиона. Деньги получил наличными. Согласно показаниям швейцара, покинув казино, сел в поджидавшую его машину, которая сразу умчалась. Тело Уайта найдено наутро, в подвале нежилой двухэтажки на окраине города. Без каких-либо признаков жизни. И, разумеется, без каких-либо признаков денег. По заключению патологоанатома, смерть наступила в пределах двух-трёх часов после того, как Уайт покинул казино. Причина – обширный инфаркт.
– Хорошо, запись, – коротко бросил Гриввз.
– Полный ноль, – пожал плечами Князь, когда запись закончилась. – Игра велась честно. Ни о каких системах не может быть и речи. Пожилой джентльмен, в общем-то, вёл себя, словно выполнял хорошо знакомую и нудную работу. Которую с честью завершил и, утерев со лба трудовой пот, отправился восвояси. В приют.
– Приют теперь у него вечный, – сурово сказал Гриввз. – Следующий.
– Анн-Мари Лекруа, – на этот раз на фотографии оказалась изображена молодая женщина. – Тридцать лет. Вдова Эжена Лекруа, проигравшего их общее состояние и покончившего с собой тремя годами раньше. После смерти мужа по некоторым сведениям подрабатывала проституцией. Та же история. Казино, рулетка, обменяла тридцать грандов, сорвала за полчаса три с лишним лимона и была такова. Деньги, как обычно – наличными. При выходе из казино села в машину. Серый «Кадиллак», последняя модель. Машину мы пробили. Взята в рент месяц назад твоим соотечественником, Князь, русским по имени Алекс Шарков. Место жительства Шаркова установлено, машина стоит в гараже. А вот куда делась Анн-Мари Лекруа, неизвестно. И куда деньги – соответственно, тоже. Домой она не вернулась, и, если экстраполировать два предыдущих случая, то можно предположить, что…
– Предполагать пока рано, – прервал Гриввз. – Что нам известно об этом русском, Шаркове?
– Кое-что я раскопал, – ответил Алабама Смит. – Шарков Александр, прибыл в Лас-Вегас из Москвы пять недель назад. Взял в аренду дом на Сахара авеню, заплатил за полгода вперёд. В доме с ним живёт, по крайней мере, ещё трое, личности устанавливаются. Я запросил информацию по Шаркову у коллег в Москве. Пока немного. Уголовник, рецидивист, из сорока лет добрых пятнадцать провёл в тюрьме. Пока всё.
– Понятно. Князь, хочешь что-то сказать?
– Ничего, – Трубецкой скрестил на груди руки. – То же, что и по обоим предыдущим случаям. Игра честная, бессистемная, на удачу.
– Ясно. Итак, господа, против нас явно предпринята акция. Совпадением могли быть два первых случая. Вероятность такого совпадения, Алабама?
– Меньше одной тысячной доли процента, босс.
– Спасибо. Считай, нулевая. Жаль, что нам пришло в голову озаботиться этим лишь с задержкой в несколько дней. Если каждая акция – часть направленной против нас операции, то проявленная нами и лично мной халатность непростительна. А то, что всё это – часть операции, сомневаться уже не приходится. После третьей акции вероятность стала не близка к нулю, а фактически ему равна. Не говоря уже о четвёртой, которая проходит сейчас, пока мы с вами мило беседуем.
Мобильник Лероя Джонсона тихо зазвонил. Гриввз утвердительно кивнул, и Мазафака поднёс трубку к уху. Наградив собеседника набором обычных факов, он разъединился и шумно выдохнул.
– Ну?! Говори, – наклонился вперёд Гриввз.
– Две факаные вещи, босс. Только что нашли ту шлюху, француженку, как её там. Само собой, дохлую. Миль за двести отсюда, в факаной пустыне. Это во-первых. А во-вторых, мазафака номер четыре вышел из казино и сел в машину. В ту же самую, что и французская оторва. Так что можно быть уверенным – всю бодягу затеял тот русский, этот, как его…
– Факаный русский, – вежливо подсказал Князь. – Факаный Александр Шарков.
– Спасибо, ваше сиятельство, – вернул шпильку Мазафака, – не хотел так называть вашего соотечественника лишь из глубочайшего уважения к вашей же персоне. К тому же…
– Отставить, – хлопнул ладонью по столу Гриввз. – В течение двух дней всю информацию о Шаркове – ко мне на стол. До мельчайших деталей. Плотное наблюдение за ним и за четвёртым фигурантом. Попытку устранения четвёртого пресекать любой ценой. Всем понятно?
– Простите, шеф, мне только что пришла в голову одна мысль, – задумчиво растягивая слова, проговорил Трубецкой. – Я думаю, нам всем надо выйти на воздух, господа. – Князь выразительно обвёл глазами помещение.
– Здесь нет прослушки, – строго сказал Гриввз.
– И всё-таки, я рекомендую выйти на воздух. Дело кажется мне слишком серьёзным. Что, если мы соберёмся через десять минут в гараже? И выедем куда-нибудь на природу.
Через полчаса верхушка службы безопасности казино и отеля «Белладжио» выслушала предложения помощника по игровым вопросам.
– Дело вот в чём, – сказал, опёршись о капот служебного «Вольво», Князь. – Систем, позволяющих побить рулетку, не существует. На протяжении полутораста лет поиском таких систем занимались лучшие умы человечества. Альберт Эйнштейн, в частности, отдал попыткам обыграть рулетку значительную часть жизни. И ничего не добился, как и все остальные. Математическое преимущество в два и семь десятых процента, которое казино имеет перед игроками за счёт рулеточного зеро – цифра, с точки зрения теории вероятностей, – огромная. При длительной игре, систематической или спонтанной, понтёр обречён на поражение. Простите, что повторяю азы, господа.
– Продолжай, пожалуйста, – сказал Гриввз.
– Извольте. Я склонен предположить, что Алексу Шаркову или тем, кто за ним стоит, удалось то, что считалось невозможным. Мы явно имеем дело со схемой, которая работает, и работает сверхрезультативно. Я вижу это так: Шарков, будем пока считать, что организатор – он, сделал фундаментальное открытие, нам неизвестное. Для реализации его он нанимает марионеток – нищих, опустившихся людей, так или иначе пострадавших в результате крупного проигрыша. Вероятно, потому, что таких легче уговорить на связанную с отыгрышем авантюру. Далее: Шарков использует марионеток втёмную – видимо, обещая долю в выигрыше. Снабжает начальным капиталом в тридцать тысяч долларов, даёт инструкции и доставляет в казино. Марионетка играет по предписанной Шарковом системе и выигрывает огромную сумму. После этого Шарков забирает выигрыш, а марионетку устраняет, имитируя естественную смерть или несчастный случай. Вы следите, господа?
