Зачем, собственно, понадобилась Живому Пророку вообще вся эта затея с постройкой биотрона, руководство НАСА не интересовалось. Деньги - и очень большие деньги - заплачены, работа сделана, завтра прибудут испытатели. И все. А к странностям этого непостижимого старика, который умудрялся уже не один десяток лет держать в напряжении Восток, а весь остальной мир - в тревожном ожидании, успели попривыкнуть.
Иногда всерьез начинало казаться, что Пророка не волнует ни Запад, ни Восток, что старец этот вытворяет, что захочет. Захотел - выставил из страны всех иностранцев. Захотел - купил у прогрессивных соседей ракетный комплекс. Захотел - сформировал клерикальное правительство. Захотел потопил на глазах изумленного человечества два чужих супертанкера. Ну и что?
И уж менее всего Пророк интересовался общественным мнением своей собственной страны, поскольку никакого общественного мнения не существовало. Некому было спросить, почему средства, остро необходимые голодающим детям, гибнущим в эпидемии двум провинциям, вложены в строительство Колыбели - это дело Живого Пророка, слава Знающему, слава Матери Коршунов во веки веков, аминь.
Кое-кто из людей, близких к источникам достоверной информации, еще помнил о том, что лет двадцать тому назад Пророк анонимно финансировал одну частную лабораторию, занимавшуюся синтезом эликсира бессмертия. На эту бредовую затею Пророк, не моргнув глазом, выложил миллиард долларов.
Старец быстро утомился. Пришлось подниматься наверх, не осмотрев как следует Колыбель. В зале старец огляделся, пожевал сухими губами и вытянул тонкий желтый палец, указывая на дверь, отделяющую операторскую от комнаты для отдыха.
Молодой генерал приподнял брови, изображая вежливое недоумение. Старец, привыкший к мгновенному повиновению, потемнел лицом и неприязненно сказал:
- Там нужно устроить кумирню.
Генерал ужаснулся, представив себе в современном интерьере Колыбели эту самую кумирню, традиционное для страны Живого Пророка помещение в любом здании: низенькая темная комнатка для молитв, пол которой застлан круглым синим ковром, пирамидальный алтарь, прозрачные завесы, медноликий идол, дымок курильниц и ритуальные ножи... Только этого не хватало!
Советник попытался приятно улыбнуться и позволил себе возразить:
- Но... зачем же здесь обиталище Бога? Ведь здесь будут жить неверные...
Старец строго посмотрел на генерала и сказал с непреклонностью фанатика:
- Дом сей возведен во славу Бога, именем Бога. И неверные, пребывая подле обиталища Бога, приобщатся его безмерной благости, и узнают свет истины, и вручат свои души Знающему...
Пророк произнес всю длинную формулу восхваления, генерал даже успел соскучиться, сохраняя на лице выражение почтительного внимания. В конце концов, черт с ним, с этим упрямым Пророком, устроим кумирню, ребята хоть на досуге между вахтами повеселятся.
Старец замолчал, отер влажный лоб прозрачным платком и опустил глаза. Дежурный офицер, неслышно подскочив, кинул на белоснежный пластиковый пол кошму, поверх нее - шкуру барса. Старец величественно опустился на муаровый рисунок меха. Перед ним на вышитой льняной скатерти появился обычный нехитрый завтрак - сухая рисовая лепешка, пиала сливок, козий сыр. В быту Пророк был аскетичен.
Старик разломил лепешку, обмакнул кусок в густые сливки. Свита почтительно отступила, один генерал стоял дурак дураком - он никак не мог привыкнуть к некоторым особенностям общения с августейшими персонами.
Пророк неспешно позавтракал, простер перед лицом ладони и забормотал благодарственную молитву, которой чуть слышно вторили телохранители и дежурный офицер. Наконец старик поднялся, отвергнув помощь офицера. Минуту постоял, с усилием разгибая скрюченные подагрой колени.
Покинув купол Колыбели, Пророк снова благословил охранников, на этот раз Большим Каноном. И армейский устав не выдержал, рухнул - часовые, бросив оружие, повалились на колени. Генерал лишь сцепил зубы и про себя поклялся обеспечить часовым суток десять ареста под любым удобным предлогом.
Живой Пророк отбыл. И лишь тогда молодой генерал, советник проекта "Колыбель" от НАСА, дал себе труд задуматься. Ведь ночной визит Пророка, который посетил биотрон почти без охраны, без официальной свиты, без членов кабинета, был событием из ряда вон выходящим. Знают ли об этом в правительстве? Хотя... какое правительство? Государство - это он, Живой Пророк. Генерал усмехнулся и отправился вздремнуть. К полудню должны были прилететь бионавты.
Засыпая, генерал вдруг вспомнил приватный разговор с одним из советских летчиков-астронавтов, ныне работающим в Главкосмосе. Тот очень интересовался системой "Биосфера-2" и сожалел, что Пророк не пригласил для участия в работах по проекту "Колыбель" советских специалистов. Уникальный же все-таки эксперимент, стоило бы объединить усилия. Генерал отвечал односложно и счел за лучшее не рассказывать, что Пророк даже не разрешил использовать разработки советских ученых по системам жизнеобеспечения. Зачем обострять отношения? Но из-за упрямства этого старика потратили много времени и труда, чтобы отладить регенерацию воздуха.
Новоселье бионавтов оказалось до обидного обыденным. Вздымая с бетонки тучи мелкого песка, сели четыре вертолета. Первая смена операторов контроля за полчаса провела тестирование аппаратуры. Эти полчаса бионавты занимались переодеванием в одинаковые голубые комбинезоны с вышитыми на груди зелеными полумесяцами (по настоятельному требованию Живого Пророка) проходили процедуру облучения под ультрафиолетовыми лампами. А потом, доложив готовность, пустились лифтом в цветущие сады Колыбели.
Восемь человек. Четыре девушки и четверо юношей. Средний возраст двадцать пять лет. Прошли жесточайший отборочный конкурс. Давно знакомы между собой, умеют поддерживать в своей группе, которая отныне стала моделью человечества, добрые и ровные взаимоотношения. Чтобы не осложнять им задачу, старались подобрать людей, не разъединенных религиозными и политическими убеждениями. Каждый из них подготовил солидную программу работы на два года по своей специальности. Вот сейчас закончится еще один этап контроля аппаратуры и... Колыбель начнет жить своей жизнью, полностью в автономном режиме. Первый месяц Земля еще будет помогать, а потом наблюдатели смогут вмешаться советом или действием только в самом крайнем случае.
Восемь человек. Анна, Юлия, Елизавета, Мария, Адам, Марк, Муса, Александр. Вот их лица проплывают на экранах мониторов слежения. Генерал ослабил узел форменного галстука, прогнал мысли об историчности момента и склонился к микрофону:
