«Нет, — подумал он, — это не совсем так. Во многих фразах слова и целые обороты могут занимать разное положение, и любое из них будет правильным грамматически. Но чёрт возьми! В своей основе-то идея совершенно правильна! Следовательно, логично предположить, что машину, построенную по принципу электронного вычислителя, можно настроить так, чтобы она сама расставляла слова в нужном порядке в соответствии с правилами грамматики. Значит, надо ввести в неё существительные, глаголы, прилагательные, местоимения, заложить их в память в виде словаря и устроить так, чтобы их можно было извлекать оттуда, когда потребуется. А йотом задать машине сюжеты, и пусть себе строчит».
Теперь уже Найпа ничто не могло остановить. Он немедленно приступил к делу и в течение нескольких дней работал не покладая рук. Гостиная была завалена листами бумаги, испещрёнными формулами и столбиками цифр, списками слов, тысячами и тысячами списков, среди них были и сюжеты рассказов, рассортированные по типам, длиннейшие выписки из «Тезауруса Роджета», целые страницы мужских и женских имён, сотни фамилий, взятых из телефонного справочника. Были тут и рулоны схем с изображёнными на них переключателями и термоэлектронными лампами, соединёнными сетью проводов, а также чертежи перфорирующего устройства, пробивающего отверстия разной формы на маленьких карточках, и чертежи диковинной пишущей машинки, способной печатать до десяти тысяч слов в минуту. А ещё здесь был чертёж пульта управления с рядами кнопок, на которых значились названия самых известных американских журналов.
Найп работал вдохновенно, он ликовал, сновал по комнате, пробираясь среди вороха бумаг, потирал руки и громко разговаривал сам с собой; иногда, озорно сморщив нос, он разражался целыми тирадами, содержащими цветистые проклятия, в которых неизменно присутствовали слова «издатель» и «редактор». На пятнадцатый день непрерывной работы он сгрёб все бумаги, сложил их в две папки и почти бегом понёсся в офис электротехнической фирмы «Джон Боулен, Инк».
Мистер Боулен был рад, что Найп вернулся.
— Ну что ж, Найп, видит Бог, выглядите вы гораздо лучше. Совсем другое дело. Хорошо отдохнули? А куда ездили? — говорил мистер Боулен, а сам в это время думал: «Такой же урод и неряха, как всегда, и почему он не может стоять прямо? Похож на сломанную палку». — Совсем другое дело, — повторил он. «Интересно, чего это он ухмыляется? Каждый раз, как я его вижу, уши у него, по-моему, становятся ещё больше».
Адольф Найп положил свои папки на стол.
— Взгляните, мистер Боулен, — воскликнул он, — взгляните на это!
И стал быстро рассказывать. Он открыл папки перед изумлённым коротышкой и развернул чертежи. Найп говорил почти час, подробно всё объясняя, а закончив, отступил назад и, раскрасневшись, с трудом переводя дыхание, стал ждать приговора.
— Знаете, что я думаю, Найп? Я думаю, что вы спятили!
«Ну, ну, осторожнее! — мысленно одёрнул себя мистер Боулен. — С ним надо обращаться бережно. Этот Найп дорогого стоит. Был бы он только не такой безобразный! Лицо лошадиное, зубы торчат. А уши у красавчика ну прямо как листья ревеня!»
— Но, мистер Боулен! Машина будет работать! Я же доказал вам, что работать она будет. Вы не можете это отрицать.
— Не волнуйтесь, Найп. Не волнуйтесь. И послушайте, что я вам скажу.
Адольф Найп внимательно смотрел на своего шефа, и с каждой секундой тот нравился ему всё меньше и меньше.
— Эта идея, — проговорил мистер Боулен, приводя в действие нижнюю губу, — эта идея очень остроумна. Я бы даже мог сказать, блистательна и лишь подтверждает то, что я думаю о ваших способностях, Найп. Но не относитесь к ней слишком серьёзно. В конце концов, мой мальчик, чем она может быть нам полезна? Кому нужна машина, способная писать рассказы? И какие, между прочим, деньги она может нам принести? Ответьте мне на эти вопросы.
— Можно я сяду, сэр?
— Ну конечно, присаживайтесь.
Адольф Найп уселся на краешек стула. Его шеф наблюдал за ним своими настороженными карими глазками, гадая, что последует дальше.
— Хотел бы вам кое-что объяснить, если позволите, мистер Боулен. Рассказать, что меня натолкнуло на это.
— Валяйте, Найп, — сказал мистер Боулен, а сам подумал: «Теперь его надо немного ублажить. Этот мальчишка — настоящее сокровище, прямо-таки гений. Для фирмы он просто незаменим. Взять хотя бы эти чертежи. Такой чертовщины я сроду не видел. Потрясающая работа. Но, ясное дело, абсолютно бесполезная. Никакого коммерческого интереса не представляет. Только подтверждает, что парень дьявольски способный».
— Пожалуй, я признаюсь вам кое в чём, мистер Боулен. Полагаю, это объяснит, почему я всё время… ну как бы это сказать?.. чем-то озабочен.
— Выкладывайте, Найп. Я всегда готов помочь вам, вы это знаете.
Молодой человек крепко сжал лежащие на коленях руки и поплотнее прижал локти к бокам. Казалось, ему стало очень холодно.
— Видите ли, мистер Боулен, если говорить начистоту, то мне не очень нравится моя работа. Я знаю, у меня она получается хорошо и всё такое, но не по сердцу она мне. Я хотел бы заниматься совсем другим.
Брови мистера Боулена взметнулись вверх, словно на пружинах. Он замер.
— Видите ли, сэр, всю свою жизнь я хотел стать писателем.
— Писателем?!
— Да, мистер Боулен. Вы не поверите, но всё свободное время я трачу на то, чтобы писать рассказы. За последние десять лет я написал сотни, буквально сотни коротких рассказов. А если быть точным, то пятьсот шестьдесят шесть. Примерно по одному в неделю.
— Боже милостивый! Зачем это вам?
— Могу сказать только, сэр, что такая у меня потребность.
— Потребность?
— Тяга к творчеству, мистер Боулен. — Поднимая глаза, Найп каждый раз видел, что губы у мистера Боулена становятся всё тоньше и тоньше.
— А могу я спросить вас, Найп, что вы делали со своими рассказами?
— Да, сэр, вот в этом-то и загвоздка. Их никто не покупал. Закончив рассказы, я посылал их в разные журналы. В один за другим. Я посылал, мистер Боулен, а они мне их возвращали. Это меня очень угнетало.
Мистер Боулен вздохнул с облегчением.
— Прекрасно понимаю, что вы должны испытывать, мой мальчик. — Его голос источал сочувствие. — Все мы в своё время прошли через это. Но сейчас, когда у вас есть доказательства — убедительные доказательства от специалистов, от издателей, что ваши рассказы — как бы это выразиться? — не слишком удачны, самое время покончить с этим. Забудьте о них, дорогой. Просто забудьте, и всё.
— Нет, мистер Боулен! Нет! Они ошибаются! Я знаю, у меня хорошие рассказы. Господи, да их не сравнить с тем, что печатают в журналах, даю вам слово, мистер Боулен, там из недели в неделю печатают такое барахло, такую скучищу, меня это просто бесит.
