Олесь Бердник - За волшебным цветком

Вечером Сеня два раза чихнул. После этого мама уложила его в постель, вызвала врача. Врач — молодая, синеглазая, светловолосая девушка — осмотрела Сеню, пожала плечами, улыбнулась и посоветовала Сене больше двигаться и чаще бывать на свежем воздухе. Мать обиделась, напоила сына горячим молоком с медом, дала аспирина на ночь и укутала в несколько одеял.

Утром Сеня проснулся от стука в дверь. Почтальон принес срочную телеграмму. Прочитав ее, мама сильно разволновалась, потом, надев свое лучшее платье, очень долго прихорашивалась перед зеркалом. Снова напоив Сеню горячим молоком, мама ушла, а ему приказала не вставать. Он с полчаса читал книжку Купера «Последний из могикан», потом замечтался. Большая муха села на нос парня, защекотала лапками. Он чихнул, муха возмущенно зажужжала и полетела к окну. Там она безрезультатно, но упорно забилась в стекло. Сеня посмотрел туда. За окном качались вершины каштанов, белые соцветия укоризненно махали головками. Сеня тоскливо вздохнул. На улице так чудесно, тепло, хочется уехать куда-нибудь далеко-далеко! Сеня перечитал десятки приключенческих книг, ему самому хотелось бы путешествовать, переживать необыкновенные приключения, но мама говорит, что у него слабое здоровье!..

Мысли Сени прервал шум в коридоре. Послышался радостный голос матери и еще один, мужской, такой родной и знакомый.

Двери резко распахнулись и на пороге выросла фигура человека, одетого в теплую толстую куртку и кожаные штаны. Длинная черная борода спадала на грудь. Между усами и бородой сверкнули белые зубы, морщины поползли от светло-синих глаз.

— Папа! — закричал Сеня, барахтаясь в куче подушек и одеял. Все это полетело в разные стороны. Парень прыгнул прямо с дивана к двери и попал в объятия отца — Леонида Львовича, который уже два года не был дома. Он руководил где-то в Якутии геофизической партией, которая разыскивала алмазы.

Отец опустил сына на землю, удивленно осмотрел его.

— Вот! Молодец, вырос-то как! А чего же это ты, такой толстый? Зажирел, брат! Никуда не годится!..

В комнату вошла обеспокоенная мать и младший брат Леонида Львовича, Николай — веселый рыжий парень, которого все называли просто Колей. Мать всплеснула руками.

— Ну как так можно! Леня! Он совсем больной! Сеня! Ложись немедленно!

Парень, недовольно поморщившись, лег. Отец разделся, внес в комнату лыжи.

— Это тебе подарок! — сказал он сыну. — Будешь зимой кататься!..

— Ему нельзя! Что ты, что ты, Леня! — воскликнула мать, накрывая стол. — Ребенок совсем больной! У него сердце слабое…

— Стыд! — рассердился отец. — Я два года брожу по тайге, а ты сделала из сына какого-то Обломова, мешок с мясом… Что же из него получится?..

— Он много читает! — похвалилась мать. — Сеня очень умный!..

— А к чему ему это чтение, когда он не может даже двигаться? В его годы я батрачил, хлеб зарабатывал!

Мать бросила сердитый взгляд на Леонида Львовича:

— Ему нет нужды зарабатывать на хлеб. Теперь не те времена!

— Леонид говорит не о том, — перебил ее Коля. — Ты сделала из Сени парниковое растение! Да и он хорош!.. Растяпа!

— Я же не виноват! — захныкал Сеня.

— Посмотри на себя, — иронично продолжал Коля. — На кого ты похож? Все время валяешься на диване, ожирел… Тебе двенадцатый год, в таком возрасте парень должен быть веселым, бодрым, сильным, мечтать о путешествиях, приключениях…

— Я тоже мечтаю, — оправдывался Сеня. — Видишь, сколько книг прочитал!

Он показал на полочку над столиком, где лежали книги Жюля Верна, Купера, Беляева, Конан-Дойля.

— Герои этих книг были сильными, волевыми людьми, — сказал отец, садясь за стол. — Они не боялись опасностей, а ты…

— У него сердце! — снова вступилась мать.

— Если бы мне вылечиться, — добавил Сеня, жалобно глядя на отца.

— Хотите, я его вылечу, — хитро улыбнулся Коля. — Пошлите его к деду Лёве. Пусть он пообщается там с такими же ребятами… Верьте мне — лучшего рецепта вам никто не выпишет!..

— Что вы! — обняла мать Сеню, бросая гневные взгляды на мужчин. — Ему надо на Кавказ, лечиться… Вы хотите потерять ребенка!

Но Сене план дяди понравился. Он вырвался из рук матери и подскочил к столу.

— А там есть лес?

— Есть! — авторитетно подтвердил Коля. — И лес и река!

— Правильно, — отозвался отец. — Я тоже так думаю… Пусть он едет к деду!

— Нет, я его не пущу! — решительно заявила мать. — Утонет же он. Надо хоть человека нанять чтобы ухаживал за ним!

— Вот еще, — обиделся Сеня. — Разве я маленький?

— Он жирный, не утонет, — пошутил Коля.

— Ну как вам не стыдно! — не сдавалась мать. — Ребенок же больной!

— Температура есть? — поинтересовался отец.

— Нет… Но он вчера чихал…

— Ну и на здоровье! — засмеялся Леонид Львович. — Сегодня вечером и поедем.

Глаза Сени заблестели от радости. Он поцеловал обеспокоенную мать в щеку и затанцевал по комнате.

…Вечером черный «ЗИМ» мчался отца и сына по автостраде Киев-Харьков, мимо хвойных и дубовых лесов на юг.

Ехать к деду надо было на маленьком теплоходе, который ежедневно ходил из Киева вниз по Днепру. На второй день после разговора а сыном Трофим Львович отвез его на берег Днепра, где была пристань. Речная волна ласково плескалась в лучах утреннего солнца. Васе казалось, что это струиться не вода, а расплавленное серебро. Он прыгнул с кручи вниз, радостно погрузил руки в воду, которая была прохладной и свежей.

— Вася, скоро садиться! — крикнул с обрыва отец.

Вася зачерпнул воду ладонями, плеснул вверх. Брызги искристо вспыхнули в воздухе, словно осколки солнца.

Пронзительно завыла сирена, и теплоход, рокоча моторами, причалил к дебаркадеру.

Вася, схватившись рукой за густые ветви кустов, свисающие к воде, выскочил на кручу. Положили сходни. Две женщины, тяжело кряхтя под огромными сумками, зашли на корабль. Остался только кузнец с сыном.

— Быстрее! — крикнул сверху молодой, веселый капитан. В каждом его движении чувствовалась энергия и добродушие. Возле него, в окошке показалась морда большого бульдога. Пес равнодушно взглянул на кручу, заросшую кустарником, зевнул, оскалил пасть с огромными клыками, и снова спрятался.

Трофим Львович поднял сына высоко над головой, потом прижал к груди, поцеловал в щеку. Жесткая щетина уколола Васю. Но он счастливо прижался к широкой груди отца. И ему вдруг захотелось сделать что-то хорошее, чтобы больше никогда не нахмурились сердито эти косматые родные брови над милыми серыми глазами. Но что же сделать? Пообещать, что он будет хорошо учиться? Вася уже хотел сказать эти слова, но что-то сдержало его.