Он вышел на середину дороги и поднял руку. Грузовик остановился. Жуликоватый шофер оценил обстановку.
- И кто ж его, сердешного? Надеюсь, не ваше благородие?
- Твое дело маленькое. Поедешь мимо поста ГАИ. Остановишься и скажешь, что на сто девяносто третьем километре ЧП. Вернее ДТП. И свободен.
- Э, нет, командир. Мимо поста я не ездок. - Он шмыгнул в кабину. Офицер вспрыгнул на подножку и сжал ему руку.
- Несообщение о происшествии? А что везешь? - Глаза шофера забегали. - Делай, что тебе говорят. Рядом с этим никому ты не нужен.
- Твоя взяла, ваше благородие.
- Ой ли?
- Мамой клянусь.
Грузовик тронулся. Ефрейтор презрительно посмотрел ему вслед и сплюнул.
- Через час доберется. - Он вылез из машины, сел на обочину и закурил.
К капитану подошел старичок из автобуса.
- Товарищ капитан, объясните все-таки, что случилось? Его ведь не сбили?
- Я не следователь. Сейчас приедет милиция и разберется.
- Я бы сказал, что разбираться здесь - дело военных.
Капитан посмотрел старичку в глаза.
- Товарищ капитан! - раздался голос ефрейтора. Поглядите-ка!
Офицер был рад отвязаться от дедка, но тот засеменил следом. Ефрейтор стоял под ближайшими к дороге деревьями. Он принялся объяснять:
- Сижу, покуриваю, вдруг гляжу - какая-то странная черная куча. Присмотрелся, подошел - так это та самая собака. И тоже дохлая. Зацепил, наверно, автобус и ее.
Офицер уже догадывался, какую картину он увидит, но все оказалось еще нереальнее. Собака походила на старые тренировочные штаны, которые использовали как половую тряпку и отшвырнули в угол. Не нужно было прикасаться, чтобы понять, что у нее тоже нет ни одной целой кости. Капитан все же потрогал ее в том месте, где должны были быть ребра. Собака уже остыла, но оставалась мягкой, как студень.
- Пойдем, - сказал он своему подчиненному. - Присматривай, чтобы гражданские сюда не лезли.
- И все-таки, товарищ капитан, что это значит? - подал голос дедок.
- Это значит, - капитан остановился и повернулся к нему. Надо было припугнуть этого назойливого старика. - Это значит, что происходят серьезные вещи. И я, как единственный представитель власти, объявляю здесь чрезвычайное положение, а это уже значит, что всякое невыполнение моих приказов будет караться заключением под стражу. Ефрейтор! Проследи за этим особенно.
- Так точно, товарищ капитан.
Дедок попятился и проковылял к своим. Тем уже наскучило происшествие. Сумчатые тетки втянули городскую по виду женщину в обсуждение каких-то проблем, похоже, мало связанных с сегодняшним трупом. Дети, мальчик и девочка почти одного возраста, перекидывались летающей тарелочкой. Водитель автобуса осматривал свою машину.
- Ничего нет. Ни единого пятнышка, ни вмятинки. Я ничего не протирал. Вон, пыль на месте.
- Я вижу. Присмотри лучше, чтобы к трупу никто не подходил.
*
Недавно заступивший на дежурство лейтенант автоинспекции устроился в комнатенке отдыха вздремнуть, наказав напарнику сержанту будить только если произойдет что-то из ряда вон выходящее. Сержант слегка боролся со сном в "стакане" застекленной будке высоко над дорогой. Движение было скудным и, благодаря предупреждающим знакам, совершенно безупречным.
Потрепанный грузовичок, фыркая, сбросил скорость. Рефлекс, подумалось сержанту. Эта телега и в свободном полете не превысит скорость. Но он, вроде, собрался остановиться. Нет, проехал. И все-таки остановился. Дал задний ход и заглох в десяти метрах от стеклянной будки.
Сержант рассматривал допотопного уродца. Водитель вылез из кабины. И человек, и машина были такими, что еще встречаются в полузаброшенных деревнях. Наверняка мужичок пробавляется чем-то левым. Например, эти бревнышки в кузове... Сержанту было наплевать на все это, но что заставило мужичка искать разговора с ним? Он нехотя спустился из "стакана".
- Начальник, - помялся мужичок, - там авария. Человека сбили. На сто девяносто третьем километре. И еще километров пять по дороге к воинской части.
- Кто сбил?
- Не знаю, мимо проезжал. Автобус стоит, народ высыпал. Газик армейский. Летчик командует. Велел вам сообщить.
- Ранен кто?
- Может, ранен, может насмерть - не видел. Лежит на обочине. Я не разглядывал, начальник. Летчик сказал поторопиться. Но врачей вызывать не просил, так что, думаю, жмурик.
- Подожди здесь.
- Начальник! Тороплюсь очень! И так крюка дал. Ни в жисть бы в ваши края не сунулся. Войди в положение, начальник!
Сержант попытался поймать взгляд бегающих глазок.
- Ладно, гуляй. Но номер я запомнил. Если пошутил, лучше сейчас извинись.
- Какие шутки, начальник. Поторопитесь. Уж больно этот военный нервничает.
Грузовичок с трудом завелся, развернулся и затарахтел обратно. Сержант прошел в заднюю комнатенку и разбудил напарника. Тот вскочил.
- Ну что еще случилось?
- Происшествие, шеф. Похоже, сбили человека.
- Кто сбил? Где?
- На дороге к воинской части. Мужик проезжал мимо, сообщил.
- Где он?
- Отпустил я его. Толку с него никакого. Деревенщина в старой колымаге. Сам ничего не видел. Какой-то летчик погнал его сюда. На всякий случай я номер записал.
- Тьфу, черт! Ладно, придется смотаться. Будешь за старшего. Да, вызови туда врача, мало ли что. В любом случае, хотя бы констатирует смерть.
- Слушаюсь, шеф.
Лейтенант сел в патрульную машину и поехал, не включая мигалки. Шоссе было пустынным.
*
Патрульная машина остановилась в нескольких метрах от трупа. Милиционер козырнул военному и подошел к телу. Водитель автобуса порывался начать свои объяснения, но лейтенант жестом остановил его.
- Сначала осмотрим место происшествия, потом соберу показания.
Пассажиры автобуса снова начали проявлять любопытство.
- Никто ничего не трогал. Я проследил, - заметил летчик. Лейтенант кивнул, склонился над трупом и свистнул. Затем попробовал повернуть его голову, но тут же отдернул руки, будто коснулся огромного паука. Он обвел взглядом всю публику.
- Нет, - произнес он бесцветным голосом, - сначала, все-таки, показания.
Были опрошены все, кроме детей. Все сходилось, и картина получалась предельно простой. Но совершенно невероятной. Человек расшибся в лепешку, но ни на нем, ни на автобусе не было никаких внешних повреждений. То же самое с собакой. Хозяин и собака погибли одновременно и одинаково. Мистика какая-то.
Оба офицера отошли в сторонку.
- Честно говоря, я ничего не понимаю.
- Я тоже, - серьезно ответил летчик.
- С другой стороны, это вообще не мое дело. Автобус его не сбивал, это очевидно. Как и собаку.
- Я это видел собственными глазами.
- У вас в части случайно не проводятся какие-нибудь эксперименты?
