— Да. Вся планета теперь покрыта руинами былой цивилизации, — ответил Анд.
— Вы слышите? — обратился Бережной к своим спутникам. — Это вам не Землия, тут дела похуже! Недаром и в наше время кое-кто предупреждал. Видно, не смогли люди повернуть руль прогресса. Повсюду руины! И радио, должно быть, нет, чтобы нам отозваться. И вы не знали, ребятки, что мы прилетим? — обратился он к Анду с Эльмой.
Те отрицательно покачали головой.
— Горько вертаться в таку порушену хату, но все-таки домой. Ну, внученька, со своим звездным братиком будь знакома, Никитенком. Бравый хлопец! Сейчас из контейнера освободят.
Эльма с изумлением следила, как извлеченный из воды металлический ящик раскрыли и из него выбрался маленький мальчик, выпученными глазенками озираясь вокруг.
— А где птички? — спросил он.
— Будут тебе и птички, — пообещала красивая звездонавтка с распущенными по плечам огненными волосами, освобожденными из-под шлема.
Она подвела ребенка к Эльме, а сама обняла и поцеловала земную девушку.
Эльма схватила мальчика на руки и прижала к груди.
— Почему ты такая черная? — спросил он, отстраняясь.
— Не черная, а смуглая, — поправила его мать. — Это от солнышка, родной.
— А что такое солнышко?
— Помнишь, я показывала тебе в окне каюты звездочку? Она выросла и стала Солнцем. Видишь, оно над лесом поднимается большое и яркое.
— Я тоже вырасту, — заявил малыш.
— Однако не мешало бы узнать все подробнее и по порядку, — предложил, подходя, еще один звездонавт, полный, с добродушным лицом, второй командир экспедиции Крылов.
— Это будет длинный рассказ, — согласился Анд. — Рассказав о том, что нам с Эльмой удалось прочитать в книгохранилище древних.
— Хочешь сказать, наших современников или их близких потомков, — предположил отец мальчика Никита Вязов, забирая ребенка у Эльмы.
— Которые могли описать последствия того, что уже при нас начиналось, — добавил Крылов.
— Нам с Андом пришлось бежать, — начала Эльма.
— Почему бежать? — удивился лысеющий математик. — У вас что? Война?
— Вот его племя, — Эльма указала на Анда, — напало на наше.
— С оружием? — осведомился дотошный математик.
— С дубинами, — пояснила Эльма.
— Как и следовало ожидать, — заключил Крылов. — Если не после ядерной войны, так после войны с природой в руках у людей остались дубинки.
— Вам нельзя идти в Город Руин, — предупредила Эльма, глядя на маленького Никитенка. — Там — дикари. Они вас убьют.
— Атомную войну хотели предотвратить, а на дубину напоролись, — с сарказмом произнес Никита Вязов, спуская мальчика на землю.
— Надо улетать! — решил математик Галлей.
— Улетать? — с негодованием обернулась к нему Надя. — Шкуру свою спасать? Как бы не спустили?
— Они непременно спустят, если вы попадетесь им в руки, — заверила Эльма. — Ведь вы для них «ненавистные предки», во всем виновные.
— Ты нас не пугай, внученька. Мы такого насмотрелись, что… Как бороться против атомного оружия, мы знаем, а вот против дубин противоядие еще искать надо.
— И найдем! — твердо заверила Надя.
— Жанна д’Арк, она знает, — усмехнулся Вязов.
Жена бросила на него быстрый взгляд.
— Жанна не Жанна, донкихоты не донкихоты, все мы пока слушать будем. Угостим друзей наших новых завтраком звездным, — предложил Бережной. — И проясним ситуацию.
Анд, знаток синей растительности, собрал нужные для костра сучья и с удивлением наблюдал, каким чудесным способом пришельцы подожгли его.
Все уселись у костра.
Со стороны озера раздался легкий всплеск.
— Это рыба, — сказала Эльма. — Мы хотели ее здесь ловить.
И обитатели Города Руин, изголодавшиеся за время бегства, отдали дань яствам, о которых лишь читали в Доме до неба. И уж никак не думали, что им придется их попробовать.
Бережной, да и все его соратники тепло наблюдали за своими гостями, или вернее, хозяевами.
— На Земле-матушке всегда принято было сперва накормить, а уж потом расспрашивать, — говорил командир, умиляясь аппетиту Анда.
И когда тот оторвался от самого вкусного, что когда-либо в жизни ел, Бережной наконец спросил:
— Так кто из вас, внучата наши, нам хотя бы основное расскажет?
Анд посмотрел на Эльму, та на него.
Тогда Анд вынул из кармана брюк тетрадь и переедал ее Бережному. У Эльмы даже глаза расширились от изумления.
— Я захватил ее из книгохранилища, не знаю зачем, — тихо сказал он.
Эльма кивнула.
Бережной взял тетрадь и внятно прочел:
— «ДНЕВНИК ДИКОГО ЧЕЛОВЕКА».
И, не раскрывая ее, внимательно посмотрел на Анда.
— Здесь если не все, то многое из того, что я мог бы рассказать.
Бережной откашлялся:
— Ну что ж. Зачитываю «обвинительное заключение», — с горькой улыбкой произнес он.
И стал читать.
Все жадно ловили каждое его слово, иногда переглядываясь.
Бережной кончил в полной тишине. Опять послышался плеск воды.
— Тяжкое обвинение, — заметил Крылов. — Убедительное.
— Вы наш главный философ, командир Крылов, — обратился к нему Галлей. — Объясните, как это могло случиться?
— Скажу кратко словами одного мыслителя: «Цивилизация — это непрестанное воспроизводство техники, знаний, ценностей культуры при непременном стремлении к высокой нравственности. При утрате любой из этих основ цивилизация обречена». Очевидно, так и произошло без нас на Земле.
— Мне, например, очевидно одно: не на ту планету мы попали, — заявил в ответ Галлей.
— Может быть, не ту планету мы искали, которой помогать надо. Со своей улетели, а она больше всего в помощи нуждалась, — со вздохом заключил Бережной. Обернувшись к Анду и обращаясь ко всем, добавил: — Но послушаем потомков наших дальних, диды их немыслимые.
— А мы с Андом вам все расскажем, — начала Эльма.
Эльма с Андом едва успевали отвечать на жадные вопросы живых своих пращуров.
— Что ж, — подвел наконец итог беседы Бережной. — Выходит, задача у нас прежняя. Добавилась лишь ответственность за наших современников, все здешние беды допустивших.
— Задача ясна. Решения не видно, — мрачно заметил Галлей.
— Не видно, если глаза закрыть! — вставила Надя, уложив мальчика себе на колени. — Спи, родной. Ночка скоро.
— А птички? — пролепетал Никитенок, засыпая. Надя стала напевать колыбельную.
Эльма настороженно вслушивалась в чарующий напев: она никогда не слышала таких песен.
— Придется искать контакт с обитателями ближнего города, — размышлял вслух Крылов.
