– Лояльные снайперы, гм… – в сомнении пробормотал Терентий наш Семенович.
– Не вижу способа проверить их лояльность, – оборвал Балыкин, сморкаясь в платок. – Это тупик. Университетом надо заниматься.
– А если нападение с воздуха? – предположил Герка. – Чего проще? На улице по маршруту следования невзначай устраивается пробка, скажем, рекламный щит завалится или еще что-нибудь, а в это время пилот-смертник на легком самолете, набитом взрывчаткой…
– Над городом будут барражировать истребители, – отмахнулся Балыкин. – И еще вертолеты.
– Вдобавок отнюдь не просто срежиссировать покушение данного типа, – улыбнулся Фоло Робус.
– Вот я и говорю: в первую очередь университетом, понимаете ли, надо заниматься…
– Постойте! – Меня осенило. – По-моему, мы идем логически неверным путем. В первую очередь мы должны как можно яснее понять цели и мотивы…
Балыкин зарычал. Я не дал ему шанса произнести обидные слова.
– Именно цели и мотивы! Прошу не перебивать! Если целью убийства является война между двумя державами, то президент-гость должен быть убит не как-нибудь, а способом, бросающим тень на президента Рашки и уж заодно на всю эту страну. Терентий Семенович уже говорил о максимально подлом способе. Что это означает на практике? Поставим себя на место покушающихся. Если речь идет об отравлении медленным ядом, то место не имеет значения. Кстати, я бы выбрал именно этот способ. Сукин сын президент Рашки отравил своего коллегу на дружеском обеде! Обыватель клюнет. Шум и вонь на всю Малину! Ответные действия будут приняты на «ура».
– Мы уже приняли меры, – бросил Балыкин.
– Надеюсь, они дадут результат. Далее, возможно покушение любым способом после – повторяю, после того, как президенты дружески распрощаются. Фугас. Снайпер. Камикадзе. Шахид. Купленный охранник. Киллер-пешка – студент, разыгранный втемную. Бомба на борту президентского самолета. Поражение оного самолета неизвестно кем выпущенной ракетой. И так далее. Но уже после встречи двух президентов, а не до нее и уж подавно не во время. Оцените резонанс: подлый президент подлой страны подло нанес своему чистому, аки горный снег, коллеге удар в спину!..
Терентий Семенович улыбался мне, кивая, как китайский болванчик. Фоло Робус надувал щеки. Степан и Герка аж рты раскрыли: вот тебе, мол, и Вовка Соколов, вот тебе и середнячок, звезд с неба не хватающий! Голова!
– Все равно за год не разгрести, – покачал головой Балыкин.
Да, задачка у моих героев что надо. Не хотел бы я оказаться на их месте. Предотвратить покушение, организованное неведомо кем, неведомо как и ожидающееся неведомо когда! Причем сделать это надо тайно, точно и аккуратно. Ни о каком прямом сотрудничестве с местными спецслужбами и речи быть не может. Туземцам Малины совершенно незачем знать о множественности параллельных вселенных, о скользунах и о способах целенаправленного воздействия одного мира на другой.
Мой Вовочка упростил задачу лишь на первый взгляд. Теперь он и его коллеги должны найти иголку не в стоге сена, а лишь в большой копне. Но дурная бесконечность тем и дурна, что дели ее хоть на тысячу, хоть на миллион – все равно в итоге выйдет бесконечность.
Казалось бы, сейчас должны вернуться коллеги Фоло Робуса, что рыщут по городу, – не одного же скользуна направил в Малину мир Радости! – и принести новые сведения, резко сужающие круг поиска. Хорошо бы им взять ценного «языка», а на крайний случай годится и совсем малая зацепка, в которую объединенная команда вцепится, как клещ в собаку, и начнет раскручивать. И за пять минут до покушения мои герои познают истину, вопрос будет только в том, успеют ли они вмешаться или не успеют? (Ну конечно же, успеют.)
Но нет, ничего этого не будет, и коллеги Фоло Робуса (Соло Бобус и Гомо Фобус) вернутся практически ни с чем. Не будет этого не потому, что я ничего не слыхал о законах жанра, а потому, что я придумал кое-что поинтереснее. Балыкин верно сказал, что у него подобралась «так себе команда». Они не самые крутые оперативники. Один вообще теоретик, а у остальных разгильдяйские натуры. Вот я и придумал этим натурам занятие по душе. Не дисциплиной же их гнуть – это жестоко и скучно.
– Знаю! – прошептал вдруг Герка. Глаза его расширились – по-моему, он сам испугался небывалой продуктивности своего мозга. – Знаю, что надо делать. Мы дураки!
– Я попросила бы не обобщать! – послышался знакомый хриплый голос, и мы, невольно вздрогнув, увидели вернувшуюся Юлию.
– Я сказал «дураки», а не «дуры», – поспешно уточнил Герка. – Стой!.. Ты ранена?
На правом боку Юлии торчал вырванный клок материи. Вокруг него расплывалось темное пятно.
– Царапина. Где у нас аптечка? А, вижу. Отвернитесь.
Мы все равно не смотрели на нее. Мы смотрели на Герку – Балыкин и Терентий Семенович с недоверием, а мы с Семеном, пожалуй, с надеждой.
– Мы не тем занимались, – сказал Герка. – За два часа мы только и поняли, что точного решения нам не найти. Ну и не надо его искать. Надо действовать иначе. Разве наша задача не в том, чтобы предотвратить покушение? Зачем же мы тогда пытаемся вычислить исполнителей, заказчиков, способ убийства? Мы не сыщики. Нам не надо ловить их. Нам надо только предотвратить убийство, вот и давайте предотвращать!
Мы растерянно переглядывались. На лице Степана я, к своему неудовольствию, заметил признаки понимания. А ведь считается, что Степан у нас стрелок и костолом, а не мыслитель. Я сам пока еще ничего не понимал.
От Балыкина и Юлии последовало: «Поясни» и «Он прав».
– Есть только один способ решить задачу: мы сами должны имитировать покушения! – вдохновенно вещал порозовевший Герка – ну просто идеальный исполнитель роли какого-нибудь мирового гения в студенческой юности, сцена посрамления отсталой профессуры. – Мы должны прямо-таки терроризировать этого заезжего президента – нагло, вызывающе! Пусть рядом с ним плющатся пули, пусть неподалеку рвутся бомбы. Юлия уже начала, нам остается только продолжить…
– И тогда наши противники опешат, начнут выяснять, кто их конкуренты, и, разумеется, на всякий случай откужутся от своих планов, – ядовито проскрипел Балыкин и начал сморкаться.
Герка даже руками всплеснул.
– Да нет же! Тогда будет кардинально изменена вся программа пребывания президента в этой стране! Ни единого лишнего шага, протокольные мероприятия перенести в другое место и на другое время, маршруты следования – изменить, прессу – долой, необязательные мероприятия – тоже долой. Об университете можно забыть. Остается только президентский самолет, но тут мы вряд ли сможем как-то повлиять… И нам нет никакого дела до того, кто наши противники!
