Магистр поскучнел.
— Это только двое. Кто третий?
Леа похолодела от дурного предчувствия. Эти убийцы могут придумать…
— Девчонка.
— Заложник?
— Сдалась она… Мы же не собираемся вламываться в ракету. Этот вопрос пока закрыт, и она нам больше не нужна. Кроме всего прочего, при таком подходе у нас устанавливается равновесие сил: трое на трое. Ведь это хорошо.
— Действительно хорошо, — тряхнул головой магистр. — Остается одна деликатная деталь. Кто возьмет на себя ликвидацию лишних людей?
— Вы!
— Нет-нет. Я не смогу, вы хотите слишком многого.
— Давайте делить грязь пополам, — вскипел магистр — Лаборанта я прикончу сам, но первый советник — ваша забота.
— Идет, — махнул рукой второй советник. Он поднялся и бесшумно шагнул в кусты, куда раньше скрылся первый советник.
Магистр посидел немного, почесывая шею, потом тяжело вздохнул, достал из кармана пистолет, передернул затвор, поднялся. Грузно ступая, он подошел к связанной Леа. Она попыталась откатиться подальше, но бесполезно. Магистр внимательно посмотрел на нее и поднял пистолет. Черное отверстие ствола уставилось ей прямо в лоб. Вдруг из кустов с глухим рычанием вылетела свирепая рыжая молния, ударила в магистра, смяла и опрокинула его. Уронив пистолет, он покатился по земле с придушенным криком, пытаясь оторвать от себя бешеный живой клубок. Напрасно. На этот раз рысенок не был настроен останавливаться на полдороге. Ноги магистра дернулись раз, другой, выпрямились и замерли. Рысенок поднял окровавленную морду, поглядел на Леа золотистыми от ярости глазами, оскалил сахарно-белые клыки и хрипло мяукнул. Леа никак не могла сообразить, что ей делать дальше, и как поведет себя нежданный освободитель. Не попадет ли она из огня да в полымя? В таком состоянии хищник способен на что угодно.
В небе скользнула стремительная тень. Леа успела заметить перекошенное лицо бегущего к ней лаборанта, ударил порыв ветра, и тут же она почувствовала, что поднимается в воздух. Орел тоже появился как нельзя более вовремя. Его огромные когти аккуратно и даже нежно подняли Леа.
— Позвольте мне принести вам искренние извинения за неудобства, причиненные столько внезапным воздушным путешествием. Но выражу надежду, что, принимая во внимание обстоятельства развития событий, вы не будете протестовать слишком резко. Тем более, что дела принимали, как мне кажется, совсем скверный оборот.
— Спасибо, — пискнула Леа, поняв, как чувствует себя мышонок в когтях ястреба.
— Путешествие будет совсем недолгим и не причинит вам никаких беспокойств, кроме уже испытанных. Наш друг ждет нас. Он глубоко сожалеет о некорректности своего поведения при последней встрече и готов принести все необходимые извинения.
— Друг?
— Совершенно верно. Разве у вас с Тайлоном иные отношения?
— Аг-га.
Головокружительный полет действительно оказался коротким. Хмурый Тайлон, виновато опустив голову, уже ждал ее возле ракеты. Орел бережно опустил Леа и церемонно поклонился.
— Сейчас я считаю, что моя задача выполнена полностью и успешно, поэтому позволю больше не тревожить вас своим присутствием. К сожалению, нам больше не придется увидеться, и я с величайшей грустью прощаюсь с вами.
— Я так тебе благодарна, — прошептала Леа. — Ты дважды спас меня.
— Не стоит, в этом заключался мой первейший долг, — ответил орел.
— Прощай, — грустно сказал Тайлон.
Орел еще раз поклонился.
— Я до сих пор отлично помню нашу первую встречу, которая всегда будет служить мне уроком против самонадеянности и чрезмерного тщеславия. Но если бы только видел Эскистафелькунгсхольм… Что же до дальнейшего, то я полагаю, что Ленивец вам все объяснил: как поступать и когда.
— Да, — кивнул Тайлон. — Но действительно ли так необходимо расставаться? Мне будет не хватать вас.
Орел развел крыльями так, что их едва не опрокинуло порывом ветра, и, кажется, хлюпнул клювом.
— Наши миры слишком различны, их взаимопроникновение может плохо кончиться и для вас, и для нас. Но может, мы еще встретимся, далеко отсюда, когда вы повзрослеете. — Голос его подозрительно осекся, орел поспешно отвернулся, взмахнул крыльями…
Уже сверху донеслось:
— Прощайте!
— Идем, — вздохнул Тайлон. — Надеюсь, твой сумасшедший кот больше не будет нападать на Крошку Енота.
— Он еще раз спас мне жизнь, но сам остался там, и я не знаю, что с ним теперь, — грустно ответила Леа.
— Это можно выяснить достаточно быстро. Идем. — Тайлон схватил Леа за руку и поволок за собой. Очутившись в рубке, он насильно запихнул ее в кресло перед экраном. — Смотри.
Снова Леа увидела поляну, где еще недавно лежала связанной. Ее невольно передернуло.
…казавшиеся игрушечными фигурки людей суматошно метались внутри черного кольца, охватившего поляну. Тайлон сделал изображение крупнее. Перекошенные лица стражников, лаборантов… Так, оба советника тоже здесь. А это кто? Они увидели странную личность. Высота — около пяти локтей, тело составлено из шаров маслянистой коричневой жидкости, слабо поблескивающей на солнце. Фигура скорее не ходила, а переливалась с места на место, разбрызгивая в стороны сотни мельчайших капелек. Двигалась она медленно, словно боялась расплескаться. И она явно гонялась за людьми. Один из лаборантов суматошно размахивал руками, как мельница крыльями, но почему-то не двигался с места. И тут Леа вспомнила.
— Сумасшедший Клей!
Тайлон непонимающе уставился на нее.
— Кто?
— Клей! Сварился наконец.
Тайлон понимающе улыбнулся, решив, видимо, что от переживаний она тоже слегка сошла с ума.
Хотя Клей двигался важно и вальяжно, круг-то был небольшим, и он сумел загнать в кусты второго советника. Пока тот барахтался в зарослях, Клей выбросил тонкое коричневое раздвоенное щупальце, вцепившееся советнику в спину. Другим концом щупальце ухватилось за старый корявый пень. Вначале длинное и тонкое, оно начало быстро сокращаться, утолщаясь и волоча за собой советника. Бам-м! Им показалось, что они услышали звонкий удар, хотя с экрана не донеслось ни звука. Советник оказался приклеенным спиной к пню. А щупальце, выбросив при ударе небольшую кляксу, прихватило еще и его правую руку, так что он стал совершенно беспомощен. Сумасшедший Клей тем временем ухитрился склеить стражника с лаборантом, да так ловко — руки одного с ногами другого. Началась веселая кутерьма. По крайней мере, Леа хохотала до слез.
А потом она увидела рысенка. Он сидел, спокойно умывался и с интересом следил за Клеем. Когда коричневая фигурка приблизилась к нему, рысенок встопорщил баки, съежился в комок и великолепным прыжком перемахнул через черное кольцо, которое, похоже, тоже было клейким — на нем трепыхался, как муха в варенье, первый советник. Не оглядываясь, рысенок скребанул задними лапами землю, выразив свое презрение Клею, и, не спеша, затрусил к видневшейся неподалеку рощице.
