Увы, я оказалась одной из таких «бабочек», и, без всяких сомнений, пути назад у меня не было. Безусловно, я не вернусь к Али. Нельзя было допустить больше жертв — жертв новой охоты. А за мной охотиться не перестанут — это тоже было ясно как день. Те, кто меня преследуют, не отступятся и не оставят своих намерений. Это значит: я «ИМ» нужна. Потому что я — «бабочка», в чьей смерти очень заинтересованы «террористы». Чья смерть вызовет такой временной сдвиг и такое глобальное нарушение привычной истории, после которых, как сказал Клайв, «не будет цивилизации вообще». Но она есть — цивилизация существует, человечество не погибло, оно развивается до сих пор, и именно поэтому его пытаются уничтожить. Пытаются. Но пока безуспешно. Значит, меня не убьют. Пока…
Скрипнула дверь. Я увидела сквозь ресницы, что в комнату заглянула женщина в переднике. За ней показался Клайв. Они осторожно вошли. Клайв держал в руках поднос с завтраком и поставил его на столик возле кровати. Не открывая глаз, не поворачивая головы, я приготовилась сказать им всё, что о них думаю. Я их ненавидела, как и себя.
— Так меня не убьют?
— Нет, — согласился Клайв.
— И вы это знаете!.. Вы уверены, — сказала я, постаравшись вложить в свои слова как можно больше сарказма. — Путешествуете во времени и подглядываете в замочную скважину…
— В этом нет нужды. Есть другой способ.
— Другой? Не связанный со временем?
— Он тоже связан. Но путешествовать… физически перемещаться в будущее или в прошлое было бы слишком затратно. Нужна колоссальная энергия, а её нет, это невозможно. Наблюдать можно по-другому.
— Как?
Клайв вздохнул.
— Это осознать непросто. Но само по себе это… Проще пареной репы — как говорили когда-то… Просто, как всё гениальное. Главное — понять сущность. Главный принцип нашего мира — замкнутый круг. Постичь мироздание невозможно. Главный исходный принцип — непостижимость главного.
— Что-что?
— Змея, кусающая свой хвост. — Он помолчал и взглянул на меня. — Поймите: «Замкнутый круг — основа сущего». Нет начала и нет конца. Точнее, их не найти.
Вечный вопрос: что первично — курица или яйцо? ДНК, в генах которой записан ответственный за её сборку белок-фермент, — или всё-таки сам этот фермент, синтез которого невозможен без информации ДНК? Что появилось прежде, что первично? На это ответа нет! Вселенная — это сразу и курица и яйцо. Всё, что случится, уже было определено в момент рождения нашей Вселенной, а после Большого Взрыва длится вечно… Но существующее в реальности ещё существует и в другой форме — и тоже существует всегда. Вне времени и вне пространства. Оно существует, записанное в световых отблесках, странствующих по Вселенной. Это волны Эфра-Райта. Открытие твоего отца. Картинки, записанные в этих волнах, вместе с солнечным светом отражаются от всего вокруг — от луны и земной поверхности — и курсируют меж звёзд и планет — вечные, как свет во Вселенной. В прошлом, настоящем и будущем — ибо время едино, как та змея, кусающая свой хвост. Потому что в момент Большого Взрыва фактически было определено всё, что потом будет происходить вечно. Понимаете?
Я кивнула.
— Волновые записи можно уловить. Как приёмник улавливает и воспроизводит радиоволны. Всё можно увидеть на экране… только звуковые волны затухают, а свет вечен. Понимаете?
Да. Я понимала. Мне всегда было жаль, что жизнь вокруг нас проходит зря… Жалко, что отцветает цветок и умирает пчела, укусив вас за палец. И что бессмысленно умирает человек, и его жизнь, и любовь, и вся сидящая в голове бездна воспоминаний — канут в лету и пропадут напрасно… Для чего всё это?
Теперь я знала: не совсем зря. Получается, что мы живём вовсе не напрасно?
И я сказала:
— Выходит, жизнь существует вечно?
— Наверно, творцу, который создавал этот мир, показалось глупым создавать одноразовую игрушку. И он сотворил вечность…
— Вы сумасшедший?
— Да, я знаю, человечество отказалось от религий и давно не верит в Творца. Но по-прежнему не известно, существует ли Он на самом деле… Вопрос до сих пор не снят.
Я опять подумала о цветке, который на самом деле никогда не отцветёт и будет цвести, пока существует мир, и о пчеле, которая не умрёт для вечности, после того как, истлев, превратится в сухую пыль. И почему-то на душе стало легче.
— Значит — «рукописи не горят»? Даже если сгорают… И ничто не пропадает бесследно?
— Это так.
— И наш мир — долгоиграющая игрушка? Для кого? Мы всё равно умираем. И что нам с того, что «фильм» о нас существует вечно? Он нам ничем не поможет. «Того света» нет, и нет другой жизни. Для кого снимается этот фильм?
— Для творца.
— Вы опять…
— Да, я знаю. Человечество давно ушло от религий и мыслей о боге. После Потопа стало ясно: если он есть, на нас ему наплевать, а это всё равно, что его нет. Ни одна церковь не удержала своих позиций. Тот бог, в которого верили люди, был придуман людьми. Религия помогала одним обуздывать других, и в этом был смысл.
И смысл этот имел право на жизнь, пока играл свою роль в обществе. Он помогал выжить. Но когда люди стали высокоморальными без религии и поняли, что убивать друг друга нет смысла, потому что скоро убьют их всех, в религиях надобность отпала. Отпала нужда в карающем выдуманном боге.
— Так вот как, — удивилась я. — Тот бог, в которого верили, был сочинён людьми. Но это не значит, что другого нет. Да? Что другой отсутствует… Может, он-то и хочет нас сейчас уничтожить?
— Нет. Ведь мы говорим о творце. А вовсе не о том, выдуманном, боге. Выдуманный мог карать и наказывать, уничтожать. Творец уничтожать не может, иначе это вовсе не Творец.
— Так кто же стремится нас уничтожить?
— Неизвестно.
Я удивилась:
— Как? Разве не те… в «летающих тарелках»?
— Те самые, — согласился Клайв. — Но мы не знаем, кто они такие. Мы их никогда не видели, мы с ними не встречались и никогда не входили с ними в контакт. Они — загадка.
— А может, их сотворил этот ваш «творец»?
— Не похоже. Потому что они — глупцы. Они пытаются выжить нас с Земли, освободить для себя планету, и они совершенней нас в техническом отношении. Их «тарелки» неуязвимы, их оружие совершенно. Они ни разу не дали нам себя победить. Но они не понимают главного — борьба бессмысленна… Им не выиграть.
— Почему они этого не понимают?
— Потому что, скорей всего, их наука не открыла то, что известно нам, — те самые волны Эфра-Райта, благодаря которым мы видим будущее. И прошлое… И знаем, кто выиграл эту войну…
— Почему же они не открыли этого?
— Им не хватило чего-то, их науке.
