— Хм. Занятные вещицы.
— К тому же простые в обращении. И чувствительные. Микрофон диктофона способен уловить звон от упавшей на пол булавки с расстояния двадцати метров. Камера делает четкие снимки при практически полном отсутствии освещения; а при использовании инфракрасной подсветки снимать можно и в совершенной темноте. Когда проникнешь внутрь купола Фергюса, все фиксируй на пленку.
— Если Фергюс не будет возражать.
— Это уж твое дело.
Вслед за ним я вернулся в гостиную, где нас ожидали стаканы с выпивкой, чувствуя себя ходячей рождественской елкой.
Здесь Стив сказал:
— Тебе пора возвращаться, Джон.
Я взял из коробки одну из объемных фотографий Элспет Фергюс и поставил ее к себе на ладонь.
— Ничего, переживу, — проговорил я.
— Да, — согласился он, — это очень действенный способ, чтобы забыть женщину, не так ли?
— Ты так считаешь? — Я взглянул на изящную фигурку. Ты очень мила, но все-таки ты не Илона.
— Но только не забывай, что ты на работе. Ты работаешь на меня. И на правительство.
— Я очень благодарен тебе за эту работу, — сказал я ему.
Стив с неожиданным беспокойством взглянул на меня.
— Надеюсь, что так оно и будет, Джон, — пробормотал он. — Во всяком случае, я очень на это рассчитываю.
— Илона, — начал я.
Крохотный экран тотчас же погас, в доказательство того, что на том конце провода отключили канал визуальной связи.
— Что? — сердито отозвалась она.
— Это Джон.
— Вижу, не слепая. Чего тебе надо?
— Я улетаю сегодня вечером.
В ее голосе появились нотки явного интереса.
— Куда же это?
— На Луну. То бишь на Венцель.
— И всего-то? По тому, как ты это преподносишь, можно подумать, что речь идет по крайней мере о Малом Магеллановом Облаке.
— Я подумал…
— Прощай, — отрезала она тоном не терпящим возражений.
Еще какое-то время я неподвижно стоял перед умолкшим аппаратом, постепенно осознавая, что повторно набирать ее номер просто бессмысленно. Тогда я вышел из кабинета и вернулся к Стиву Виналеку и Лиз Барток, коротавшим время в убого обставленном холле общежития, постаравшись придать своему лицу выражение веселой беспечности.
— Ну как, дозвонился? — поинтересовалась Лиз.
— Да, — ответил я.
— Какая жалость, — проговорила она.
— Что ты хочешь этим сказать? — строго спросил я.
— Ты сам знаешь, Джонни.
Стив посмотрел на часы и объявил:
— Ну что ж, Джон, тебе пора.
— Да, мне тоже так кажется., - согласился я.
Лиз разлила выпивку по трем маленьким стаканчикам.
— Как там раньше говорили на Земле в таких случаях? — спросила она. На посошок?
— Всего наилучшего, Джон, — сказал Стив.
— Удачи тебе, Джонни, — вторила ему Лиз.
— Спасибо, — ответил я.
И тут я вдруг осознал, что не хочу никуда улетать с Каринтии, что стараюсь любой ценой растянуть свои последние минуты пребывания на этой планете. Должно быть, виной всему была несбыточная надежда, что Илона сжалится надо мной и сама перезвонит мне сюда, в общежитие. И уж, разумеется, еще более нелепо было мечтать о том, что она примчится в Порт Таубер, чтобы проводить меня.
— Тебе пора, — напомнила Лиз.
— Это совсем недалеко, — ответил я. — И не надолго.
Она печально взглянула на меня, покачала головой и хотела что-то сказать.
— В чем дело? — строго спросил Стив.
— Ни в чем, — пробормотала она.
— Хорошо. Тогда идем.
Я поднял с пола портфель и легкую дорожную сумку — остальной багаж был уже погружен на корабль — и в сопровождении двух своих друзей вышел из общежития, направляясь по обожженной бетонной полосе в сторону "Лунной Девы". Освещенный лучами мощных прожекторов корабль казался крошечным и хрупким на фоне могучих подъемных кранов и транспортеров, которые как раз в этот момент освобождали взлетную площадку, после того, как на борт судна были доставлены последние тонны груза, предназначенные для отправки на Луну. На остром, похожем на шпиль, носу ракеты мигал красный огонек — тот самый красный сигнал старта, который вопреки всякой логике (хотя тому, несомненно, имеется историческое объяснение) называется "Синим Петром". Похожий красный огонек мигал и на башне центра управления космопорта.
Мы остановились у подножия трапа, и задрав головы, взглянули вверх, на люк переходного шлюза. Там стоял человек в форме астронавта. Заметив Лиз, он радостно замахал руками и затем сбежал вниз по трапу.
— Айвор, — сказала Лиз, — познакомься, это Джонни Петерсен. Он полетит на вашем корабле. Джонни, это Айвор Радек, второй помощник.
Мы обменялись рукопожатиями.
— Зря, конечно, вы не взяли билет на "Королеву" или хотя бы "Принцессу", — заметил Радек. — Там вам было бы гораздо привычнее и куда комфортнее.
— Не верь ему, Джонни, — вмешалась Лиз. — Они ничем не лучше вот этой самой "Девы".
— Но зато они пассажирские суда, — настаивал Радек. И вдруг заговорщицки подмигнул мне. — А среди пассажиров почти всегда оказывается несколько роскошных блондинок.
— До того, как Айвора повысили в должности, — объяснила Лиз, — он служил третьим помощником на "Королеве Луны".
— Повысили в должности? Возможно, это и можно было бы считать повышением, если бы только на этой посудине была бы предусмотрена должность третьего помощника. Но его здесь нет.
— А сколько пассажиров вы берете на борт? — поинтересовался я.
— В принципе, можем взять двенадцать. Но сегодняшним рейсом летите вы один.
— Мистер Радек! — раздался голос из переходного шлюза.
— Я здесь, сэр!
— Задраивайте люки! И поторопитесь!
— Сейчас, сэр! Уже иду!
— Джонни, если вдруг что, — сказал Стив, — не забудь позвать на помощь.
— Уж не забуду.
— До свидания, Джонни, — проговорила Лиз. Она порывисто обняла меня, потом еще раз, и я вдруг подумал, что глубоко заблуждался на счет ее якобы материнского отношения ко мне.
— Мистер Радек! — снова раздался из распахнутого люка все тот же нетерпеливый голос.
— Ладно, друзья мои, пора прощаться, — объявил второй помощник. — Нам еще надо успеть поднять в воздух вот эту посудину.
В сопровождении Радека я поднялся по трапу. Дожидавшийся нас наверху офицер в форме помощника капитана приветливо кивнул мне, а затем отдал распоряжение девушке, облаченной в летную униформу:
— Мисс Бенц, пожалуйста, проводите этого джентльмена в его каюту.
— Следуйте за мной, сэр, — вежливо сказала она.
Вслед за ней я вошел в осевую шахту и поднялся наверх по винтовой лестнице. Лифт на таком крохотном корабле был бы непозволительной роскошью. Карабкаясь вверх по лестнице, я по привычке обращал внимание на расположение различных уровней и зон. Вот грузовой отсек. Вот здесь был установлен гироскоп, но, разумеется, на следующем уровне отсека для межзвездного двигателя не было и в помине. Площадки для выращивания растений в условиях космоса, так называемой "фермы", тоже не было. Поначалу это показалось мне странным, но потом я понял, что лунный грузовик попросту не нуждается в таком оборудовании, так как запас воды и пищи, необходимый для непродолжительного перелета, запросто умещался в грузовом отсеке, а воздух в помещениях корабля очищался химическим путем, причем недостаток кислорода восполнялся за счет дополнительных кислородных цилиндров.
