— Насколько я понимаю, да.
— Отлично. — Дешон залез в карман пиджака и вытащил оттуда карточку. — Вот счёт, на который я хотел бы, чтобы вы перевели десять долларов, — сказал он, протягивая карточку.
Карен взяла её и поднесла к сканеру устройства. Загорелся ещё один индикатор.
Карен что‑то набрала на клавиатуре, и…
— Постойте! — сказал Дешон. — Что вы только что сделали?
— Ввела свой ПИН, — ответила Карен.
— Ваш персональный идентификационный номер?
— Да.
— И терминал принял его?
Карен подняла устройство. Зелёный огонёк был ясно виден даже с мест присяжных.
— Кто ещё, кроме вас, знает этот ПИН?
— Никто.
— Он у вас где‑нибудь записан?
— Нет. Банк говорит, что этого нельзя делать.
Дешон кивнул.
— Вы поступаете мудро. Итак, терминал опознал вас не только на основании вашей биометрии, но также и по информации, которую может знать одна лишь Карен Бесарян, верно?
— Именно так, — ответила Карен.
Дешон кивнул.
— Теперь вы можете завершить перевод — я не хочу терять десять баксов…
Присяжных повеселило это замечание, и Карен нажала ещё несколько клавиш.
— Перевод завершён, — сказала она и подняла терминал, на котором загорелась соответствующая комбинация индикаторов.
Это была простая и элегантная демонстрация, и мне показалось, что по крайней мере на некоторых присяжных она произвела впечатление.
— Спасибо, — сказал Дешон. — Миз Лопес, свидетель ваш.
— Не сейчас, — сказал Херрингтон. — Мы начнём с этого места завтра утром.
Той ночью, примерно в три часа, я рассказал Карен о станных разговорах, которые я вёл, по‑видимому, с другими копиями меня. Мы прогуливались по подстриженным лужайкам её поместья. Жужжали насекомые, в небе носились летучие мыши. Полумесяц луны насмехался над нами с неба; где‑то на её обратной стороне жил сейчас единственный другой Джейк Салливан, которому положено существовать — мой биологический оригинал.
— Как, я уверен, ты знаешь, — говорил я, — в квантовой физике существует явление, которое называется «спутанность». Оно позволяет квантовым частицам оставаться связанными на любом расстоянии; измерение одной влияет на другую и наоборот.
Карен кивнула.
— Ага.
— И, в общем, уже давным‑давно существуют теории о том, что сознание имеет квантовомеханическую природу — самая известная, по‑моему, из книги Роджера Пенроуза 1980 года.
— Да, — сказала Карен. — И что?
— А то, что я вот что думаю: не спрашивай меня, как, я не уверен насчёт конкретного механизма, но я думаю, что «Иммортекс» сделало много копий моего сознания, и что иногда, время от времени, я каким‑то образом к ним подключаюсь. Я предполагаю, что это квантовая спутанность, но это может быть и что‑то другое. Но так или иначе, я слышу их как голоса у меня в голове.
— Это как… как телепатия?
— Гмм… терпеть не могу это слово — слишком уж оно связано со всякими психами. Кроме того, я же не слышу мысли других людей; я слышу свои… в некотором смысле.
— Прости, Джейк, но по‑моему более вероятно, что в твоём новом мозгу просто что‑то работает не так, как нужно. Наверняка если ты расскажешь об этом доктору Портеру, он…
— Нет! — сказал я. — «Иммортекс» делает что‑то плохое. Я… я чувствую это.
— Джейк…
— Это лежит в самой основе технологии мнемосканирования: способность создавать столько копий исходного разума, сколько потребуется.
Мы с Карен держались за руки. Ощущение было далеко не таким интимным, как если бы я был из плоти и крови, но, опять же, по крайней мере, у меня теперь ладони не потели.
— Но зачем им такое делать? — спросила она. — Какая у них может быть цель?
— Красть корпоративные секреты. Личные коды безопасности, пароли. Шантажировать меня.
— Шантажировать чем? Что ты такого сделал?
— Ну… ничего такого, чего стоило бы стыдиться.
— Правда? — игривым голосом спросила Карен.
Я не хотел терять нить разговора, но почему‑то задумался на секунду над её вопросом.
— Нет, правда; в моём прошлом нет ничего такого, за неразглашение чего я заплатил бы хоть сколько‑нибудь существенные деньги. Но дело не в этом. Может, они просто зондируют почву. Хотят посмотреть, что им это может принести.
— Например, секретную формулу «Old Sully's Premium Dark»?
— Карен, серьёзно. Что‑то происходит.
— О, я не сомневаюсь, — сказала она. — Только, знаешь ли, я слышу голоса в голове всё время — голоса моих персонажей. Я ведь писатель. Может быть, и у тебя что‑то похожее?
— Я не писатель, Карен.
— Ну, ладно. Хорошо. А ты читал Джулиана Джейнса?
Я покачал головой.
— О, я обожала его в колледже. «Происхождение сознания путём распада бикамерального разума» — потрясающая книга. А уж название! Мой редактор никогда бы не позволил мне дать книге такое название. Так вот, Джейнс говорил, что два полушария мозга — это, по сути, две отдельные личности, и голоса ангелов и демонов, которые некоторые люди, по их словам, слышат, на самом деле исходят от другой половины их собственной головы. — Она посмотрела на меня. — Может быть, полушария твоего нового мозга недостаточно хорошо интегрированы? Пусть доктор Портер в этом покопается, и, я уверена, он всё наладит.
— Нет, нет, — сказал я. — Это настоящее.
— А сейчас ты можешь это сделать? Выйти на связь с другим тобой?
— Я не могу это делать по желанию. Это происходит само собой.
— Джейк… — мягко сказала Карен и оставила моё имя висеть в ночном воздухе.
— Нет, правда, — сказал я. — Это правда происходит.
Её голос был непередаваемо добр.
— Джейк, ты никогда не слышал о спиритических сеансах? Говорящих досках? Синдроме ложной памяти? Человеческий разум способен убедить себя в том, что разного рода явления реально существуют или исходят откуда‑то извне в то время, когда они порождены им самим.
— Это не то, что происходит со мной.
— Так ли? Эти твои… голоса сказали тебе хоть раз что‑то такое, чего ты ещё знал? Что‑то, чего ты не мог знать, но мог бы проверить и убедиться, что это правда?
— Ну, нет, разумеется. Другие копии держат где‑то в изоляции.
— А зачем? И почему со мной ничего подобного не происходит?
Я слегка пожал плечами.
— Не знаю.
— Ты должен спросить об этом доктора Портера.
— Нет, — сказал я. — И ты тоже ему ничего об этом не говори — пока я не разберусь, что происходит.
На следующий день в десять утра Мария Лопес предстала перед Карен, снова занявшей свидетельское место.
