– Это кабинет директора. Некогда здесь был музей, посвящённый Второй мировой войне.
– Откуда ты знаешь?
– Моя мама, бабушка учились здесь. Могла бы учиться и я. Если бы не переехали в Америку.
У Ани стало немного тоскливо на сердце, но, как всегда, она скрыла под своими душевными водами чувства.
– Здесь, кроме разрухи, ничего нет. Уходим.
– Ник, что именно мы ищем?
– Аномалии.
– Неожиданно. Может быть, объяснишь?
– Тени. Призраков. Что угодно. Я хочу понять, почему нас сюда звали. Голоса и видения из таких мест не просто так приходят. Они что-то от нас хотят. Что именно – это предстоит узнать.
– Ты говорил, они могут загнать нас в ловушку.
– Верно. Но как мне кажется, если здесь есть белые духи, они помогут нам прояснить ситуацию, что произошла здесь много лет назад. Нужно понять, что произошло.
– Ник, ты сам на себя не похож.
– Похож. Просто я перерыл в своей голове много знаний. Но я так и не нашёл логичного объяснения, отчего район за четыре года одряхлел так, словно за двадцать лет, а то и за тридцать. Остаётся только спросить у тёмных сил. Именно это я и сделаю.
– Как? Большой Батя, ты что? – Пилот действительно не на шутку была удивлена тем, что говорил Ник.
– Всё логично, Пилот. Если есть тёмные, злые и вредящие человечеству духи, то есть и те, кто может помочь. Нужно просто найти. И попросить.
Анна промолчала. В душе понимала – Ник хоть и не показывал этого, но был в отчаянии. Оно и понятно почему. Всегда сталкивался с вопросами, кои можно было логически объяснить, обосновать, однако в данном вопросе ни одного логичного объяснения не было. Просто было непонятно, как такое может быть. Анна и сама не понимала этого и не могла ответить на сей вопрос.
Разговаривая, вышли из кабинета директора и попали в класс, что был справа от входа в директорскую обитель. Пред ними предстали многочисленные ржавые и покорёженные временем металлические детали парт и стульев. Сохранилась и половина доски, что спокойно чудом догнивала на своём месте. Подошла к ней. Прикоснулась. Поверхность была шершавая. Фантазия невольно начала рисовать картинки. Так и пролетали многочисленные эпизоды того, как учитель что-то рассказывал своим ученикам. Ставил оценки. Отвечал на вопросы учеников.
Несколько минут простояла, как вкопанная. Внезапно что-то дёрнуло пройти в лаборантскую. Вход был около доски. Тесное серое помещение – начисто лишённое краски на стенах, предметов мебели и даже полов. В нём лежало истлевшее тело, разложившееся до состояния полускелета. Внезапно на стене она увидела несколько вооружённых людских теней. Со спины к ней подошёл Ник.
– Стой, не шевелись и смотри, – шёпотом сказала Аня. Тот ничего не ответил. Замер могучей статуей, да и был таков. Тем временем по полу заскользил ещё один человеческий силуэт.
– Эй, здесь есть кто-нибудь? – раздался голос из ниоткуда. Аню и Ника это не удивило. Оба воина привыкли к подобным явлениям.
– Попалась!
Затем две вооружённые тени начали стрелять, а потом вообще исчезли.
– Интересно, что это такое? – в душе Анны проснулся интерес. Неведомая энергия мощной волной захлестнула разум.
– Неизвестно. Но похоже, кто-то расстреливал безоружных людей, – спокойно вымолвил Ник. Несмотря на то, что его голос был холоден, в нём улавливались ноты сожаления и грусти.
– Экстренная мера по предотвращению распространения заражения. Очень жестокая, но эффективная. – Бурлящий в крови интерес сменился небольшим шоком, что вспучил душевные воды, всколыхнул сердечное море. Однако в душе понимала – это было необходимо. Понимала с тяжёлым сердцем.
– Отчаянные времена – отчаянные меры. Ничего не поделать. Идём дальше. Нужно докопаться до сути вещей.
– Пожалуй, ты прав.
Вернулись обратно. Дошли до выхода из школы. Снова перед выходом появилось множество человеческих теней. Все чем-то напуганы. Внезапно ворвались силуэты, напоминающие джагерхоровские и человеческие.
– Внимание! Введён карантин, отсюда никто не выйдет и не войдёт, пока мы не узнаем, что происходит. Сохраняйте спокойствие, и ничего не случится.
По всей видимости, кто-то испугался и попытался бежать. Вооружённые силуэты открыли огонь на поражение. Перестреляли всю толпу. Кто-то из людей припомнил непереводимый русский фольклор. После этого всё исчезло.
– Эти места раз за разом переживают одни и те же события.
– Значит, всё это было взаправду.
– Да. И сейчас мы стали свидетелями того, что при постановлении на карантин школы произошло много кровопролитных событий.
– Такое чувство, что это какой-то заговор.
Душу Анны начали пронизывать холод и страх. Страх за тех людей, что пережили этот кошмар. Душевные воды словно начали заледеневать, не давали нормально мыслить. Однако смогла взять себя в руки.
– Ты в порядке?
– Да. Просто такое леденящее чувство. Не очень приятно.
– Пошли дальше?
– Да.
Направились прямо, прочь от входа. Некогда это был коридор, ведущий в другой корпус. Теперь же вместо него была длинная груда обломков строительного мусора. Идти по нему не стали. Решили обойти рядом по разбитому асфальту. Прошли несколько метров и очутились на небольшой площадке. Справа вход в большое помещение. Левее небольшой «переулок». В переулке три двери. Ник краем глаза осмотрел их – разбросанные деревянные сгнившие верстаки, рубанки, киянки. Пилы по дереву. Всё это говорило о том, что это был кабинет труда. Пошли направо. Ржавые металлические остатки каркасов стульев. Столов. Ржавые ложки. Вилки. Кастрюли. Всё лежало в хаотичном беспорядке. Перевёрнуто. Выпотрошено. С потолка то и дело сыпалась бетонная крошка. Иногда вниз срывались достаточно большие куски бетона, но потолок ещё держался. Ник и Анна понимали – лучше здесь не задерживаться. В лучшем случае получат по голове камнем. В худшем завалит.
– Сюда не пойдём. Эта часть здания может рухнуть.
Отошли обратно. Анну пробирала лёгкая дрожь. Стало ещё страшнее и непонятнее. При московском климате, чтобы рухнул дом – нужно лет пятьдесят или около того. Но не четыре года.
– Ничего не понимаю, – решительно заявила Анна.
– Вот и я не понимаю.
Решили двинуться обратно. Не вышло. По полу снова пошли несколько вооружённых теней. Охотники обернулись. На площади было уже с десяток теней. В очередной раз прозвучали живые и в то же время мёртвые голоса.
– Никому не двигаться, вся территория школы на карантине. Никто отсюда не выйдет и не войдёт! Попытаетесь сбежать – у нас чёткий приказ стрелять на поражение.
