— Значит, вы облюбовали для храма Белую Башню, святой отец? Но ведь вам наверняка не удалось войти внутрь!
— Да, Посланник. Мне не удалось найти входа. Но я достаточно знаком с законами архитектуры, чтобы понимать: она не может быть монолитной. Внутри есть помещения, и к ним наверняка должен быть доступ. Вход в знание или скрыт хитрыми секретами, или засыпан и его можно найти, окопав здание вокруг. Тем более, — священник спрятал довольную улыбку, — что среди жителей города ходят рассказы о том, что вы, господин, проникали внутрь Башни, и именно от нее получили свою нынешнюю мудрость…
— Да, — не стал лгать Найл. — Я был внутри Белой Башни. И я действительно получил от нее тайны далеких предков. Только тайны предков, и ничего более. Вы можете не окапывать ее, ничего не получится. Ее фундамент уходит в землю больше чем на сто метров. А стен у Башни нет. Совсем. И если она пожелает, в нее может войти любой.
— Как это? — не понял священник. Я ощупал ее всю, каждый сантиметр. Но она гладкая, без единого шва, холодная и прочная, как камень!
На несколько минут правитель замолчал, обдумывая, как лучше объяснить средневековому священнику принципы работы силового поля. Внезапно в его глазах запрыгали веселые искорки, он придал лицу серьезное выражение и ласково поинтересовался:
— Вы слыхали про Семнадцать Богов, отец Теор?
— Но я рукоположенный служитель Семнадцати…
— Но в таком случае вы должны знать, что уходя на небо, Боги оставили свои знания здесь, в надежде на то, что людям они рано или поздно понадобятся! Боги поместили их в Белые Башни, поставленные в центрах самых больших городов. Башни наблюдают за людьми, и если видят нужду в своей помощи, то открывают свои стены достойным и отдают оставленные великими Богами знания. Стены Башен сделаны не из камня, не из стали и даже не из драгоценных камней. Они сделаны из того, прочнее чего нет на свете — они сотканы из чистого знания. Если ты хочешь, то можешь попробовать, я разрешаю. Стенам выбранного тобой здания не способно причинить вред ничто: ни огонь, ни металл, ни острые грани бриллианта. Знание не подвластно материальному оружию.
— Но этого не может быть! — растерялся священник, — если оставленная Богами Башня не пускает в себя меня, своего служителя, то как она могла впустить язычника?!
— Башня служит не Богам, святой отец, она служит людям. Когда я пришел в этот город, люди были рабами пауков, покорными домашними животными, не помышлявшими о сопротивлении. Белой Башне это не могло нравится, и она избрала меня, чтобы показать, кем являются люди на самом деле. Она впустила меня в себя, и вложила в мою память историю развития рода двуногих, законы физики, химии, астрономии, газодинамики и сопромата, она дала мне знания о множестве величественных строений, созданных людьми, о подвигах, совершенных на пути познания, о мужестве, проявленном в защите людьми своего достоинства. Разумеется, ничего из этого знания в обычной, повседневной жизни мне так и не помогло. Но выходя из Башни я твердо знал — человек не может быть рабом! Человек создан, чтобы быть свободным. И тогда я начал свою борьбу. Моя вера в человеческую сущность, которую я обрел в Башне, помогла мне дойти до Великой Богини Дельты — и победить. После этого пауки признали равенство двуногих, и из господ стали нашими верными союзниками.
— Но если с вами, господин, произошло такое чудо, — растерялся священник, — то почему вы упорствуете в вере в Великую Богиню, почему не приходите в храм Семнадцати Богов?
— Потому, что Белая Башня — это всего лишь собранное воедино знание наших предков, — пожал плечами Найл. — А к Великой Богине я прикоснулся своими собственными руками. Потому, что Белая Башня дала мне чувство собственного достоинства, а Великая Богиня — свободу живущим в городе людям. И наконец, потому, что Белая Башня не просила меня верить в Семнадцать Богов. Она хотела, чтобы я обрел веру в себя.
— Этого не может быть, — внезапно пошел на попятный священник. Если бы Боги оставили после себя Белые Башни, мы бы знали про это из священных книг.
— Я думаю, святой отец, — улыбнулся Найл, — вам следует начать с того, чтобы попробовать нанести на поверхность Башни хотя бы царапину. Я, Посланник Богини и правитель города, разрешаю вам использовать для этого любые средства, которые вы только сможете придумать.
— Хорошо, я проверю ваши слова, господин, — согласился священник.
Он покинул покои, ярко воображая, как поцарапает стену здания взятым у Доруха алмазом, а потом ткнет правителя носом, уличая язычника во лжи. «Пускай побалуется, — с облегчением подумал Найл. — Хоть некоторое время отвлекать не станет».
— Что ты увидел на тренировке воинов? — живо поинтересовалась княжна.
— Долго рассказывать, — уселся за стол Посланник. Но я так думаю, мы попытаемся оказать помощь твоему отцу.
— Ты посылаешь князю войска? — к его удивлению, Ямисса радости не высказала.
— Я ухожу сам, с пауками и небольшим отрядом людей.
— Не нужно, — покачала головой княжна. Я не хочу, чтобы ты превратился в жижу, как те сотни воинов, что сражались в Муравьиных лесах.
— Но ведь кто-то должен остановить ученых из экспедиции Флойда?
— Пошли туда Поруза, или Дравига. Они ведь опытные военачальники.
— Это не поможет, — покачал головою Найл. — Ты слышала, о чем я говорил отцу Теору? Белая Башня дала мне знания о прошлом человечества. Танки и вездеходы, это далекое прошлое. Без меня справиться с ними будет очень трудно.
— Я не хочу, чтобы ты уходил, — Ямисса подошла сзади и крепко обняла правителя. А вдруг тебя ранят?
Княжна боялась, что дикие астронавты могут убить Найла, но не решилась произнести этого слова вслух.
— А я не буду участвовать в сражениях, — улыбнулся правитель. Шериф Поруз сегодня довольно наглядно показал, что пользы в рукопашной схватке от меня никакой. Я буду сидеть далеко-далеко, на высоком холме и отдавать приказы.
— Все равно не пущу, — сжала свои объятия княжна. Не пущу!
— Пустишь, — кивнул Найл. — Ведь тебе же нужно проверить тайное мастерство правительницы? Кстати, на сегодняшнюю ночь я должен дать тебе очень важное задание. Ты должна выяснить, что за бормотание доносится каждый вечер из-под пола.
Найл вывернулся из объятий жены, встал, подхватил ее на руки отнес в спальню и положил на постель:
— Но сперва мы должны совершить очень важный обряд, завещанный нам Семнадцатью Богами во имя продолжения человеческого рода.
Когда Ямисса уснула, Найл тихо поднялся, вышел в коридор и мысленно вызвал Тройлека.
