Полчаса назад его привезли мертвым, с дыркой в виске. Вместе с Мехметом Экинчи, бойцом из «Пиллума» – тот отдал концы по дороге. Троих «быков», выделенных Темирхановым, уже увезли в элитное похоронное бюро. Ах да Сева – всех обслужил, особенно Мехмета отделал, – и это называется «лежачий больной»?
Мэнсон походил, набычившись, затем вызвал Юмэна во двор.
– И как ты считаешь, все идет по плану?
– Я найду Кречетникова.
– А мы и не теряли его. С дронов идут сведения, что джип с ним сейчас в районе заброшенного парка. Приглашает, так сказать.
– Я с ним встречусь. Распорядись – я поеду вместе с Шэффером.
– Ты поедешь один. У нас осталось слишком мало людей – как ты понимаешь, никто не ожидал таких потерь.
– Как скажешь. Ты – босс.
Когда свет от фар машины с Юмэном погас за листвой, на веранде появилась Джэд. Затянутая не в комбинезон из метаматериалов, а в маленькое черное платье.
– Лео поехал через центр. Так что догоним.
– Понял, – Мэнсон вызвал по рации Шэффера.
– Садимся в машину в номер два.
Боец из «Пиллума» сел за руль, на заднем сиденье разместились Джэд и Мэнсон.
Обычные экраны показывали картину с дронов в изометрической проекции, виртуальные экраны в режиме «дополненной реальности» накладывали информационную сетку на покрытый мраком пейзаж. Особая аппаратура сообщала о движении потоков ускоренного и замедленного времени через мембрану Настоящего.
Неожиданно внедорожник поравнялся с джипом Юмэна. Тот стоял на обочине, но когда Мэнсон и Джэд подбежали к нему, то увидели, что Лео там нет.
– Вышел в подпространственный канал. Минус одна секунда, – сказала Джэд.
Секрет, который так тщательно хранил Юмэн, давно не был тайной ни для нее, ни для Мэнсона. С тех пор, как они проанализировали снимки терагерцевого сканера высокого разрешения, сделанные, когда Юмэн проходил третий шлюз в «пентагоне». На снимках была показана дисперсная, но червеобразная структура, обвивающая позвоночник Лео и уходящая в его череп. Консультации с медиками не прояснили ситуации, а вот Джэд догадалась. Юмэн заражен, только паразит в его теле не биологический, он связывает «носителя» с миром, находящимся за пределами привычного континуума.
Мэнсон глянул на экран.
– Показана деформация пространства, интенсивность высокая, градиент угрожающий, сейчас он вернется. Пошли-ка обратно к машине.
Но до внедорожника Мэнсон не дошел. Его как будто смыло волною с берега и потянуло вглубь.
Он вырвался, выкарабкался на твердь, побежал, но от вампира уйти невозможно.
Юмэн ожидал его в Преднастоящем, поэтому возник внезапно.
– Шэффер, грохни его! – завопил Мэнсон.
Раздались выстрелы, но попасть в вампира практически невозможно.
Мэнсон вдруг увидел свои ноги высоко над землей. Когда он падал вниз, кровь на его затылке уже забурлила. Не успел он упасть, как она брызнула наружу через разошедшиеся кости черепа.
Мэнсон больше не встал, а вот Юмэна, разорвавшего главные кровеносносные сосуды шефа, ожидало мягкое приземление.
Шэффер вдруг вылетел из машины, поцеловался с землей, но когда попытался уползти, то заметил, что у него уже нет руки. Боец «Пиллума» увидел около лица ботинок Юмэна, хотел было дотянуться целой рукой до пистолета, однако удар в голову опрокинул его. Шэффер успел лишь понять, что его тело распадается на куски – крутящиеся члены, захваченные серебристым вихрем, уходили в багровую воронку.
Юмэн обернулся и обратил свое залитое чужой кровью лицо к Джэд.
– Ты все порушил, – бесстрастно сказала она. – Весь в своего дедушку-троцкиста.
– Нам не нужны эти придурки. Я не мог быть вместе с тобой, если бы знал, что Мэнсон, который еще вчера запихивал в тебя свой подкачанный помпой член, жив и здоров.
– А теперь, значит, мы вместе?
– Вместе.
– Ошибаешься.
Он не успел уловить момент, когда она исчезла. На ней не было комбинезона из метамерных материалов, который позволяет обмануть зрение. Дело было в другом.
Все произошло слишком быстро. Из-за резкого толчка рот его оказался вдруг набит листвой, а перед носом оказалась кучка собачьего кала. Лео поднял голову, роняя кровавые сопли. Джэд стояла над ним.
На ней действительно не было комбинезона, лишь короткое черное платье – хорошо видно, что ее кожаные покровы утратили свой цвет. Над ним завис скелет, обтянутый прозрачной плотью. Она находилась в Преднастоящем.
– Когда ты успела подхватить паразита?
– Ты же мой ближний, поэтому твои червеобразные друзья скоро наведались и ко мне.
Внутри него словно распрямилась пружина, он вскочил, но Джэд была проворнее. Ее пальцы оказались у него на затылке, а ноги на плечах. Еще недавно он любил такие моменты, но сейчас из ее туманного лона вышел шип, который сиял словно расплавленный металл, и поразил его в сплетение нервных волокон ниже кадыка.
Тяжелый огонь растекся по Юмэну, ногти Джэд, усиленные металлоорганическим покрытием, вошли ему в шею, а поток его забурлившей крови полетел в ее рот. Она вбила его голову в землю, и он продолжал падать в багровую воронку безвременья…
Матушка Ефросинья вышла около здания городской администрации. Сева, доехав до памятной ротонды, выключил двигатель. Опустил стекла. Приехали.
Джэд появилась рядом с ним, когда он почти задремал – около левой дверцы.
– Здравствуй, племянничек.
– Вы… моя тетя. А вы мало изменились.
– Стараюсь. Да и ты парень хоть куда.
– Никуда.
– Свои повреждения ты с лихвой компенсировал. Все было очень убедительно…
Она протянула к его щеке свою изящную руку.
– Вы обокрали и убили моего отца.
– Положим, не я. У любого процесса есть объективная и субъективная сторона. Если бы мой муж не забрал документацию, это сделал бы какой-нибудь акционер. Убивать Андрея никто не собирался, корпорация хотела только поскорее загрести ноу-хау. Всем было ясно, что Кречетников никогда не будет работать на «Сирл». Все остальное стало делом случая… Леонид, конечно, понимал, что недотягивает до уровня твоего отца. И это субъективная сторона. Но я уже вдова.
– И что с ним случилось?
– Я убила его.
Хотя правая дверь джипа не отворилась, Джэд оказалась на соседнем сиденье.
– Неувязочка, вы не открывали дверь, а уже оказались в салоне машины.
– Извини, забыла. – Джэд распахнула дверь. – Я знаю практически все, что с тобой произошло, Всеволод. То, что потеряно, уже не вернешь, а жалость только унизит тебя. Сейчас перед нами открыты новые горизонты.
– Перед нами?
– Перед нами. Ближе меня у тебя никого нет и не будет. Наши способности будут дополнять друг друга. Я стану для тебя соратницей, помощницей, матерью. Если захочешь, я буду твоей женщиной – не в нашем положении обращать особое внимание на обыденную мораль. Кстати, отец пророка Моисея был женат на собственной тетке.
