- Ух ты, папака! - закричал он, глядя на отца. "Папака" довольно улыбнулся. Последние недели у него было отличное настроение. Этой весной у Алекса получалось многое, не только каты, а работа с Питом получила новое и очень плодотворное направление.
После рокового открытия резонансного влияния динамической голограммы на зрителя компаньоны долго ломали головы над тем, как же все-таки окупить затраты на проект. Деньги нужно было получить, не выявляя грозного "феномена Алекса". Для Пита и Алекса было само собой разумеющимся, что, пока они не найдут защиты от гипнотического воздействия резонанса, ни о какой продаже права проката аппаратуры речи быть не может. Феномен стал пока камнем преткновения для их наполеоновских планов, а деньги были нужны: финансовые запасы Пита за год истощились. Единственное, что они имели, - нерезонансные фильмы Алекса. Но как их продавать, не демонстрируя генератор?
Пит ответил на этот вопрос. В один прекрасный день ему пришла в голову спасительная идея. А что, если фильм делать силами Алекса со шлемом и генератором, а воспроизводить на аппаратуре трехмерников? Это был выход. Питу пришлось здорово попыхтеть над созданием установки перезаписи голографического фильма на проектор "Синема Ин-тернешнл", но с работой он справился блестяще. Теперь Алекс создавал полнометражные, вполне профессиональные картины по своим сценариям, а потом Пит переписывал их на стандартную голографическую пленку и продавал кинокомпании. Спрос на уникальную художественную видеоработу, которая не требовала ни актеров, ни режиссеров, ни операторов - ничего! - был бешеным. И высокооплачиваемым - денежные дела Пита и Алекса пошли в гору.
Казалось бы, друзья с честью вышли из положения. Но это было не так. Решение финансовой проблемы вызвало к жизни необходимость решения другой, намного более серьезной.
За бешеным спросом на загадочную продукцию домашней киностудии последовал и не менее активный интерес. "Как, какими средствами, почему? А можно ли это увидеть своими глазами? А потрогать руками? А взять себе? Нет? А купить?
Вокруг студии Пита появились лазутчики "Синема Интернешнл", боевые группы тележурналистов, к дому стали подкатывать блестящие длинные легковые автомобили, в двери стучались солидные воротилы кинобизнеса. Все их усилия были напрасными. Как и положено в такой ситуации, до момента защиты авторских прав секрет производства компаньонами держался в глубокой тайне.
Пит и Алекс, как всегда, много работали. Теперь они не только делали фильмы - висели на телефонах, согласовывали сценарии, заключали договора на производство фильмов, встречались с заказчиками, а их осаждали везде: лезли в окна студии, грубо нарушая границы частного владения Пита Милтона; хватали за рукав на улице и в коридорах кинокомпаний; совали в рот толстые микрофоны и по-сутенерски завлекали в кабинеты... Пит и Алекс работали, держали оборону
и понимали, что долго так продолжаться не может. При таком давлении рано или поздно стены их крепости должны были рухнуть - причем, возможно, вследствие кражи генератора и документов! - и допустить этого ни в коем случае было нельзя.
Как-то вечером они сели за свой "кофейный" стол, чтобы серьезно обсудить создавшееся положение. Их волновали два вопроса - угроза потери авторских прав и выход в мир "феномена Алекса". Вопросы эти надо было закрывать, и как можно скорее. Именно поэтому они оставили даже самые неотложные текущие дела и все последние дни вплотную занимались активной юридической защитой детища Пита. А попутно, как могли, искали противоядие гипнотизму резонансных
голограмм. Они более подробно изучили свойства резонанса.И еще больше озаботились. После ряда экспериментов Пит сделал вывод, что индуцируемое лазером излучение как бы "транспортирует" ментально-эмоциональное состояние Алекса в пространстве. И при этом световые волны не являются несущими, не модулируются мыслями и чувствами оператора, а как бы "тянут" их за собой, сопровождают. Там, где существовала резонансная голограмма, имел место и гипнотический эффект. Но вот что удивительно. Даже если голограмма просто окружала некое замкнутое пространство - Пит залезал для такого эксперимента в огромный студийный шкаф и плотно закрывал за собой дверцы, - резонанс действовал и там. Физических преград для "феномена Алекса" не существовало...
Жизнь Алекса была полна работы, событий и смысла. За долгие годы он почувствовал себя настоящим человеком. В семье появились хорошие деньги, успокоилась Кэт. Несмотря на все рабочие проблемы и загруженность, у него вдруг появилось свободное время, время для себя. Теперь он уставал намного меньше, чем в первые месяцы партнерства с Питом, а главное, его операторская работа перестала быть авралом, с ростом его умения она уверенно приобрела плановый характер. Он стал раньше приходить домой, дольше гулял с Микки, чаще держал его за руку, носил на плечах, читал сказки.
А потом настал пляжный сезон, и Алекс занялся тем, чем занимался всегда, как только удавалось хоть чуть-чуть сбросить с себя груз забот.
Алекс всегда помнил свое "китайское" юношество. И не столько из-за экзотики Востока - это почему-то его трогало мало, - сколько благодаря цепкой памяти тела. Его тело помнило тренировки на татами, сосредоточенное дыхание перед схваткой, огонь в груди от ударов соперника, необычные движения, больше похожие на танец, нежели на выпады, удары и броски. Оно помнило ледяные струи горного водопада, тяжесть речных валунов, неимоверное напряжение занятий, освежающее расслабление после схватки. Его руки и ноги, его мышцы любили просто движение и нагрузку, но навсегда запомнили эффективную слаженность и красоту действия в китайской борьбе. Когда-то Алекса - очень незаметно! - покорила дисциплина, которая превращала обычную физическую работу в философию, схватку в искусство. И теперь, многие годы спустя, стоило ему найти время и силы для ухода за собой, только пожелать физической нагрузки - память услужливо выдавала ему древние китайские упражнения - каты, стоило только начать двигаться определенным образом - тело мгновенно отвечало всплеском полузабытых движений, радостным откликом и ожиданием команд.
Алекс никогда не пренебрегал памятью тела. Он ценил ее. И как только появлялась возможность, отдавался ее мудрому зову. Сейчас у него такая возможность была.
Алекс встал из шпагата и сделал несколько успокаивающих дыхательных упражнений. Потом взглянул на часы и покачал головой: пора собираться домой/а как не хочется уходить! Он посмотрел на вконец продрогшего в воде Микки и снова сделал страшное лицо:
- Микки Норман! Я иду за тобой!
