— Поехали, — сказала она козлику.
Было так рано, что в заповеднике еще многие спали. Но все-таки они кое-кого встретили.
Неподалеку от входа по тропинке шли гуськом три гнома на работу. Впереди два брата, которые несли лопаты, кирки и маленький отбойный молоток. За ними плелся Веня.
— Вот! — крикнул он, первым узнав Алису. — Я докатился! Мне приходится колоть породу и добывать руду. Скажи, кому нужны эти традиции?
— Здравствуй, Алиса, — сказали гномы. — Здравствуйте, Иван Иванович. Мы решили воспитывать Свена. Не разрешаем ему жениться, пока не научится работать, как положено гному и отцу семейства.
— Я страдаю, — сказал Веня. — Дашенька сидит взаперти. Ты мне сочувствуешь?
— Сочувствую, — улыбнулась Алиса. — Но не очень сильно. Твоих братьев можно понять.
— Я никогда на тебя не надеялся, — сказал Веня. — Хотя на свадьбу я тебя позову. Ты будешь моей тещей.
— Кем? — удивилась Алиса.
— Дашиной мамой и моей тещей. Разве у Даши есть другая мать?
— Конечно нет, — сказала Алиса. — У кукол вообще не бывает матерей.
— Вот и будешь ее матерью. А то меня все спрашивают — а твоя невеста из хорошей семьи? Что мне прикажешь отвечать? Что ее сделали на игрушечной фабрике? Нет, я гордый гном. Я отвечаю: моя невеста из лучшей семьи в Москве, ее мать — Селезнева. Вы знаете Селезневых? Им принадлежит дом в центре и целый зоопарк.
— Но это же неправда! — сказала Алиса. — Дом не принадлежит нам, он общий, а зоопарк государственный.
— Не разочаровывай меня! — сказал гном сердито.
Тут его братья остановились и стали звать его, а козлик, который спешил, гневно топнул ногой.
— Подчиняюсь! — пискнул гном. — Подчиняюсь грубой силе.
И убежал вслед за братьями.
На полянке за домом Красной Шапочки, из трубы которого шел дым — видно, бабушка уже готовила завтрак, — они увидели Серого Волка. Волк сидел на огороде и полол морковку. Делал он это с отвращением, но старательно.
В речке плескалось что-то большое и зеленое. Алиса догадалась, что это резвится Русалочка, но не стала ее звать — Русалочка любит поговорить, а время дорого.
Но все равно пришлось задержаться. Дверь в дирекцию была закрыта изнутри. Алиса долго стучала в нее, но никто не отзывался. Тогда она перебежала на соседний мостик и заглянула в окно к королю. Так и есть — король спит на троне-кровати, а его живот мерно поднимается и опускается.
— Король, — позвала Алиса. — Откройте. Уже утро. На работу пора.
Король и не думал просыпаться.
Сбоку со скрипом растворились ворота, и оттуда выглянула одна из голов Змея Гордыныча.
— Кто шумит, спать не дает? — спросила голова сонным голосом.
— Змеюшка! — крикнула Алиса. — Солнце уже скоро встанет.
— Ох! — сказал дракон. — Кого я вижу! Ты чего пожаловала?
— Мы с козликом решили сходить в легендарную эпоху, — призналась Алиса. — Может, найдем Кусандру и вернем директору прежний вид.
— А что? — спросил дракон. — На профессоров надежды нету?
— Мало.
— Я всегда говорил, — сказал дракон, — что медицина только и умеет, что анализы брать и уколы делать. То ли дело — колдовство. Мне в древние времена одна бабка так зубы заговорила, что до сих пор не болят.
— Как нам к машине времени пройти? — спросила Алиса. — Король спит, не открывает.
— Это мы сейчас сообразим. — Дракон просунул в окно тронной комнаты свою длинную шею и дотянулся до короля. Как раз до пятки. И легонько пощекотал ее языком.
Король вскочил, будто его ужалили.
— Что? — закричал он. — Пожар? Что случилось?
— Простите, ваше директорство, — сказал дракон. — Иван Иванович с Алисой просят аудиенции.
— Что ты со мной сделал! — закричал король, показывая дракону красную пятку. — Что он со мной сделал?
— Я лизнул, — сказал дракон, — пощекотал, можно сказать.
— Вот и щекотал бы крокодилов, — сказал король. — У тебя же на языке наждачная бумага… Ой, теперь мне не встать! Как я буду исполнять директорские обязанности?
Король так расстроился, что лег на кровать и накрылся одеялом.
— Ваше величество, — сказала Алиса, — хотя бы ключ нам дайте.
— Рад бы, — сказал король. — Только я опасно болен, у меня кожу с пятки слизали. Страдаю я.
И король жалобно застонал.
— Извините, — сказал дракон виноватым голосом. — Я хотел как лучше… Гости ведь, и даже начальство.
— Сейчас я ему помогу, — сказала Алиса. — Не бойтесь. Через окно можно влезать?
— Лезь, — сказал дракон. — Почему нельзя? Окно ничем не хуже двери.
Алиса влезла через окно в тронный зал, достала из сумки пластырь-заживитель и подошла к королю.
— Ваше величество, — сказала она, — протяните пятку, я облегчу ваши страдания.
— А хуже не будет? — спросил король, не открывая глаз.
— Нет, — сказала Алиса. — Будет лучше.
Король высунул пятку из-под одеяла, и Алиса осторожно налепила на нее пластырь.
— Все, — сказала она. — Вам уже лучше, а через минуту станет совсем хорошо.
— Верю, — сказал король, но голос его не выражал никакой радости.
— Вы недовольны? — спросила Алиса.
— А чем мне быть довольным? — сказал король. — Я же надеялся, что можно будет день-другой поболеть, не ходить на работу, а ты меня вылечила. Это очень печально сознавать.
— Но почему же? — удивилась Алиса. — Я думала, что все взрослые хотят быть здоровыми.
— А ты когда-нибудь была директором заповедника сказок? — спросил король. — Не была. Твое счастье. Я думал, что буду командовать, не слезая с трона, а оказалось, что это не работа, а сплошное мучение. Я уж не говорю, что вчера пришлось ехать в город верхом на этом пресмыкающемся, папку вам везти. А пока нас не было, в заповеднике произошла тысяча неприятностей. Во всем мне приходится разбираться, все приходится делать самому, не могу же я положиться на моих так называемых помощников. Ты только послушай: за один лишь вчерашний день я разобрал жалобу Волка на двух молодых зайцев, которые искусали его за то, что он украл две морковки на их огороде. Я понимаю, воровать морковку нехорошо. Но ведь Волк перевоспитывается, старается, ему чем-то питаться надо, чтобы на тех же зайцев не нападать. А они сразу кусаться! Только я Волка утешил, царапины ему перевязал, твой любимый дракон лезет ко мне, чтобы я срочно прочел ему письмо, которое прислали из Шотландии со свежими сведениями о его двоюродной сестре Несси. Но за тысячу лет я совершенно забыл английский язык. Приходится звонить в бюро переводов и под их диктовку записывать перевод глупого письма, в котором нас извещают, что Несси не хочет выходить на берег, однако самочувствие у нее хорошее. А тут выясняется, что мыши забрались на склад и порвали три мешка с мукой. А мы только что постановили испечь пироги на свадьбу гнома. Как назло, мыши не волшебные, а самые обыкновенные, и я над ними не имею никакой власти. Стал я искать Кота в сапогах, чтобы он мышей разогнал. А у Кота лирическое настроение, временно он влюбился в Русалку, сидит по горло в воде и поет песни. Тут же ко мне бежит гном Веня с жалобой на своих братьев, которые его угнетают… Я вам надоел? Но это еще далеко не все! Скорей бы вы, Иван Иванович, возвращались в человеческий облик и принимали от меня этот зверинец! Я отказываюсь. Я правил целым волшебным царством тридцать лет, и это было куда проще.
