Он позвонил. Открыла его невеста, уже созревшая, красивая до умопомрачения. В одном халатике.
Анатолий попросил маму.
— Мама на рынке.
Девушке не понравился Анатолий, он ее испугал, но не настолько, чтобы спрятаться в доме.
— Тогда я у вас подожду, — сказал Анатолий. — Я твой дядя.
— Николай! — позвала девушка.
Вышел здоровый молодой парень, в лучшие времена Анатолий взял бы его в телохранители.
— Разберись, — сказала девушка. Она была такой же холодной, как ее истинная мама. Для нее существовали только ее самец и жизненные блага. Но, конечно, самец был важнее.
— Простите, — сказал Анатолий, — я опоздал. Я ухожу.
Девушка встала на цыпочки, прижалась к Николаю, стала кусать его ухо и ластиться к нему.
— Пошел, пошел, — велел парень.
«Я еще вернусь, — подумал Анатолий. — Еще не все потеряно».
К обеду он отыскал еще одну свою невесту. Она работала официанткой. Анатолий уселся за стол в кафе, в меню которого были капуста с сосисками и чай. Заказал пиво. Пиво нашлось. Он стал спрашивать девушку, кто ее мама. Тоже назвал себя дальним родственником, который знал маму в детстве.
Девушка даже не старалась быть вежливой.
— Погодите, — сказал Анатолий. — Вы не имеете права меня игнорировать. Я вам докажу…
Он нервничал.
Официантка позвала повара.
Повар был непростым поваром, а местным бандитом. У Анатолия был на таких наметан глаз. Девушка была его любовницей. Впрочем, с такой иначе нельзя.
Повар выбросил Анатолия из кафе. Хорошо, что не побил.
Анатолий пошел к Виктории, бывшей подруге Раиски. Виктория долго не могла узнать Анатолия, так он изменился и поизносился.
— Ты к ней не лезь, — сказала Виктория. — Она живет у Марининого хахаля. Они круто живут.
— Кто такая Марина? — спросил Анатолий и уже догадался — его невеста.
Он не выдержал.
— Не для них я все это сделал!
Виктория не поняла. Но адрес дала.
Они в самом деле жили в солидном доме, Анатолий не решился звонить. Он долго ждал на той стороне улицы, пока не показалась Раиса.
Грузная старуха, с палкой, в другой руке тащила сумку с овощами. Страшная как смертный грех.
Анатолий окликнул ее.
Раиса сразу его узнала.
— Не смог приехать, как хотел? Где твой боевой конь, господин маршал?
— Это временно, — сказал Анатолий, — то есть я нарочно, чтобы не узнали. Провожу инспекцию.
— И лучше ничего не придумал?
— Мне не надо придумывать.
— А я рада, что ты приполз ко мне, как побитый пес, — сказала Раиса. — Я тебя боялась, ой как боялась. А теперь можно не бояться. И ты больше не будешь мне сниться, как с охраной приезжаешь и увозишь мою девочку.
— Я приеду.
— Нет, — сказала Раиса. — И уходи отсюда, а то увидят тебя — я не буду защищать или врать. Я хочу, чтобы тебя убили.
— Но я подарил тебе дочь!
— Ты отнял у меня все остальное.
Анатолий пожал плечами. Своей вины перед Раисой он не видел.
— Как она… Марина? — спросил он.
— Пока верна своему Эдику. Только пока. Она далеко пойдет. Она шлюха почище меня, но моих ошибок не допустит.
— А ты?
— Мне и на кухне хорошо. Жизнь ведь недобрая штука.
— Я хочу посмотреть на Марину.
— Я тебя предупредила.
Марина вышла из-за угла. Они и не заметили.
— Вот ты какой, Анатолий, — сказала она. — Мать мне про тебя все рассказала.
— Как ты могла! — возмутился Анатолий.
— Я от тебя защищалась.
— Так я тебя предупреждаю, работорговец, — сказала Марина, звук голоса которой казался Анатолию зовом флейты, — чтобы ты близко ко мне не подходил. И к моим, так сказать, сестренкам, сколько их осталось, — не приближался. Мы вместе соберемся и яйца тебе отрежем!
— Я думаю, что это уже не актуально, — сказала Раиса.
Они пошли к дому, от дома Марина обернулась и сказала:
— Кыш отсюда. Линяй.
Анатолий отыскал еще двух невест. До одной не смог добраться — она уехала отдыхать со своим хахалем. А последнюю отыскал.
Случайно.
Она шла по улице в платье на просвет — вся фигура видна. Он побежал за ней, тяжело дыша.
Его невеста остановилась и ждала его.
И неясно, может, она уже поговорила с Мариной, а может быть, бредовая теория о том, что клоны могут унаследовать память своей матери-донора, что-то значит… Не знаю. Не скажу. Я описываю только то, что будет.
Она остановилась и ждала его.
А когда он подошел и неуверенно поздоровался, шаря глазами вокруг — не появится ли молодой битюг, она вдруг сказала:
— Толик, утри нос, в соплях запутаешься.
Давным-давно Анатолий слышал эти слова. Из записных книжек Ильфа и Петрова.
— Прости, — сказал Анатолий, — я хотел только напомнить, что я пошел на это ради высокого чувства любви.
— И больше не возникай, старикашка вонючий.
— А если бы я вернулся… если бы я весь ваш городишко купил, с потрохами?
— Купи. Тогда посмотрим.
— Я это сделаю.
— Никогда не сделаешь. Но если бы и сделал, все равно бы ты никого из нас не купил. Мы все, весь клон, — потаскухи, давалки, изменщицы, ради мужика готовые на все… но покупают нас не деньгами. С самого начала надо было понимать.
— А чем? — спросил Анатолий.
Девушка засмеялась.
— Погоди. — Анатолий полез в карман, вытащил горсточку алмазов в газетке. — Вот возьми, это стоит больше вашего города Веревкина.
Но девушка уже уходила прочь, а догнать ее Анатолий не мог — одышка.
Он хотел утопиться, но не решился, потом пошел на станцию, чтобы броситься под поезд, но поезда долго не было.
Его забрали омоновцы. Избили. И он умер в камере под утро.
Там его нашла Раиса, которая чуяла недоброе.
Она взяла у зятя денег. Его похоронили в Веревкине. На похороны привезли его мать, но она так и не сообразила, кого хоронят.
Девушки, а их в городе осталось шесть или семь, на похороны не пришли, да и не пустили бы их — не такое время, чтобы красивые девушки разгуливали по городу без охраны.
Махонький муравей волочит сосновую иголку, для него эта ноша солиднее, чем бревно для участников субботника.
Неизмеримы возможности и достижения.
За подвигом должно стоять страстное желание его совершить.
В 1998 году чемпионом мира по футболу стала сборная Франции, которая разгромила в финале великих и непобедимых бразильцев. За спинами французов маячили Фермопилы. Поэтому поражение, столь очевидное для всего трезвого мира, оказалось немыслимым.
