Фолко старался записывать почти все, что слышал, но особенно ему запомнились две истории. Одну, чуть ли не в первый день ему рассказал Вьярд, который попросил Малыша понести поклажу пока он, Вьярд сходит в кустики, а сам забрался в фургон к хоббиту и под стук колес начал свой рассказ.
Было это в те времена, когда эльфы и гномы впервые встретились друг с другом и страшно удивились тому, что есть в мире такие уродливые существа. Один из сподвижников великого Дьюрина, некий Трор влюбился в эльфийскую красавицу Галадраль и, желая сделать ей дорогой подарок, стал копить золото и мифрил. Однако тогда еще было далеко до великой славы Мории, ее копей, богатых мифрилом, и для того, чтобы скопить много мифрила, приходилось либо добывать его с утра до ночи, промывая руду, без перерыва на обед, либо грабить на больших дорогах близ приисков. Трору не нравилось ни то, ни другое, поскольку не любил работать, а махать топором на большой дороге он не решался, поскольку с детства не выносил вида крови. Тех немногих орков, что он убил в стычках находили утопленными или задушенными. Соблазнив эльфийскую кралю, он пробрался из ее покоев во дворец и похитил волшебное сито, с помощью которого можно было добывать золото и мифрил даже из кучки орочьего помета. Гномы вскоре начали быстро богатеть, а Трора не подпускали после этого к эльфийским владениям на выстрел эльфийской стрелы. В кратчайшие сроки увеличив мифрильно - валютные резервы Морийской гномьей республики, Трор, опасаясь мести эльфов спрятал сито в глубинах Казад - Дума за неделю до своей загадочной смерти. На месте преступления нашли длинные эльфийские волосы и окровавленную пилку для ногтей. С тех пор гномы и эльфы стали сторониться друг друга, устраивая мелкие пакости на пограничной территории. То гномы, нарядившись эльфами, угоняли скот у роханцев, то эльфы, вооружившись гномьими топорами и доспехами останавливали пару-другую почтовых дилижансов Дристанийской почты, разрубая кучера пополам.
Вторую историю поведал Балин. В древние времена морийские чертоги были размером с трехкомнатную квартиру. Но неутомимый Дьюрин нашел бешеный камень - живое каменное существо, проламывавшее в бессильной ярости себе проходы в толще скал. Гномам оставалось лишь идти вслед за ним, обклеивая стены обоями. Но, опасаясь того, что это великое чудо сделает в конце концов из Морийской горы подобие прогрызенного насквозь яблока, его заманили в Ородруин, где он и сгинул. С тех пор говорят, что если увидел катящийся камень, то не торопись сказать что он бешеный. Лучше посмотри, какая собака его укусила.
Дождь утих только к следующему утру. Сегодня, по словам следопыта, им предстоял особо длинный переход, составлявшему примерно в две лиги, если верить карманному атласу, который от нечего делать, листал хоббит.
- Мы должны добраться до Сизой теснины до вечера, - хмуро сказал Рогволд. - Кто-нибудь видел мой карманный атлас?
Проплутав кругами расстояние примерно в три с лишним раза большее, отряд проголодался и вымотался.
- Привал, - огорченно скомандовал Рогволд, близоруко щурясь на вход в теснину. - И не шумите особо, тут места глухие, разбойники шалят, распорядился он и, навесив на себя рулон туалетной бумаги, скрылся в придорожных кустах.
Вечер прошел в диких песнях, распеваемых для храбрости гномами и охотниками. Звуки песен, исполняемых людьми напрочь лишенными слуха, далеко разносились над окрестностями.
Хоббит разжег огромный костер, едва не вызвав лесной пожар. Из порядком обгоревшего кустарника с грубой руганью вылез Рогволд с висячим замком в одной руке и клочками обгоревшей туалетной бумаги в другой.
- Негодяи! - завопил было он, но тут на отряд напали.
Черные тени возникли в ночи, как привидения и, обнажив тускло блеснувшие клинки с громкими криками бросились на застигнутых врасплох бойцов.
При первых же звуках схватки, хоббит бросился на землю, пытаясь нашарить хоть какое-то оружие. Сжав огромный половник, которым бил по лбу тех, кто пытался залезть в котел и спереть кусочек мяса для готовки, Фолко смело заполз в кустарник и стал прислушиваться. Было настолько темно, что ничего не было видно. Тут и там раздавались крики ярости, звенели клинки, раздавались стоны раненых и хрип убитых. Нападавших было настолько много, что казалось, что невозможно было плюнуть, чтобы в кого-нибудь не попасть. Приблизившегося на опасное расстояние разбойника, Фолко смело приложил половником по голове. Тот с тихим стоном распростерся на земле. Бой продолжался. Кто побеждал, определить было невозможно. Слышались только голоса нападавших. Фолко с испугом понял, что почти все его друзья уже убиты или ранены. Расправив плечи, смелый хоббит решил умереть с достоинством и, нашарив под рукой кирпич, метнул его на голос. Битва была настолько упорной, что длилась почти всю ночь. Хоббит смело размахивал половником, кидался кирпичами, шампурами, найденными рядом с котелком и, как ни странно, остался жив.
Светало. Хоббит с удивлением увидел дерущихся между собой неизвестных разбойников, выглядевших как распоследние бомжи. Тут и там валялись многочисленные трупы разбойников. Куда ни кинь взгляд, Фолко не мог найти ни одного знакомого бойца из отряда. Увидевшие, что бьются сами с собой пятеро оставшихся разбойников опустили мечи и виновато уставились на трупы своих сотоварищей. На сердце у хоббита полегчало. Из леса постепенно начали подтягиваться бойцы, измазанные землей, в которую они, видимо, храбро вжимались всю ночь. С большого дерева на опушке спрыгнул как всегда недовольный, но зато живой и невредимый Рогволд. Под деревом наметанный глаз хоббита разглядел свежие нечистоты - по-видимому, следопыту пришлось выдержать длительную ночную осаду на дереве без горшка, с которым он, обычно не расставался. Разобравшись в ситуации, старый следопыт приосанился и коротко распорядился:
- Пленных не брать! Ох, как я зол, как я зол! - бушевал старый следопыт. - Я им покажу, что такое спецназ!
Три десятка людей и гномов, похватав разбросанное вчера в суматохе оружие, принялись кромсать и рубить подлых разбойников. Уже спустя полминуты, пятерка головорезов возлежала на площади примерно в двадцать пять квадратных метров, причем разобрать, где чья рука и кому принадлежала голова, возможным не представлялось.
Вдруг на поле поя появился клуб дыма, из него кашляя, вышел давешний противный старичок.
- Вы еще живы? - он выпучил глаза. - Не может быть! Вы еще об этом пожалеете! - прошипел он и громко испортил воздух, после чего вновь исчез в клубах дыма. - Последний раз говорю, не ходите в Морию! - донеслось из дыма, затем вновь раздался неприличный звук.
Все застыли, как завороженные. Но тишину разорвал тихий и спокойный голос Малыша.
- Я тоже так умею! - заявил он и... раздался характерный неприличный звук. Стоявшие рядом Пертольд и Сдрун сморщили носы.
- Тут что, недавно произошел выпуск школы хороших манер? - язвительно поинтересовался Сдрун.
Все вздохнули и принялись подсчитывать потери. Двое охотников, Мурдень и Парез были найдены пригвожденными к дереву остро заточенными шампурами. Увы, к рассвету, когда неравный бой закончился, они оба уже испустили дух, а кто-то, особо расторопный успел поживиться в их карманах, разорванных с мясом так, что сквозь образовавшиеся прорехи виднелись неопределенного военные трусы цвета хаки. Кроме этих двух несчастных, потерь в отряде не было, если не считать, что у Смелобегу, Балину и Скидульфу кто-то в горячке боя разбил голову половником, а еще у двоих, Глумлина и Дурина под глазами красовались свежие синяки - следствие попадания в глаз кирпичей, которыми кто-то кидался во время боя.
Фолко тут же спрятал за спиной половник, который держал в руках и принялся напевать какую-то неприличную эльфийскую песенку из тех, что записал еще Фродо во время своего безумного приключения.
Банда орков как-то раз
Захватила унитаз
Не простой, как дырка в полу,
В обычных эльфийских вигвамах.
Из золота сделан он был.
И символом веры являлся.
Поднял тут на бой королевство Гэндальф
Ведь унитаз он привез из Заморья.
Отбили его от поганых ручищ,
Отмыли от липкого кала,
Но было колечко для смыва воды,
Оно безвозвратно пропало.
Как быстро потом все смекнул Саурон,
Найдя злополучную штучку,
Решил он изгадить волшебную вещь,
Изгадил он суть, извратя колдовством
То что было внутри безделушки
(купон на скидку при покупке второго унитаза)
С тех пор запылился златой унитаз
Ввезенный с Заморья Гэндальфом (беспошлинно).
И вот повелось кольцо называть
Не просто кольцом, а проклятьем.
Того же, кто может воду за собою смывать,
Назвали колец Властелином.
- Я вот только чего не пойму, - сокрушенно покачал головой Рогволд. Почему они напали на нас ночью, в лесу, когда мы спокойно могли разбежаться, то есть отступить и перегруппироваться. Впереди ведь узкая теснина, сквозь которую можно пробиться лишь на танке. Не понимаю, - старый генерал-ефрейтор вновь покачал головой.
