— Я уже закончил, — мрачно сказал Котя. — Все, что перечислил, — это и есть вся моя работа. Теперь второе — что я могу как куратор. У меня есть вот это обиталище в Тибете. Уж не знаю, как выдрессировали этих монахов, чего наплели, но служат они фанатично. Я здесь бываю нечасто, но если надо — это надежное укрытие для куратора. Я могу передвигаться… ну… — Котя заколебался, подыскивая слова, — вроде как сквозь пространство. В любое место, где бывал раньше и которое запомнил. Мне надо придумать для него какое-то обозначение, кодовое слово — и потом я могу открыть к нему портал.
— Только к любому месту? — спросил я.
— Или к человеку. — Котя выглядел смущенным. — Которого знаю лично. Ну… на тебя у меня была наводка. Я периодически поглядывал… после того, как поссорились. Ну… на Иллан…
— Все ясно. А что ты еще умеешь?
— Да ничего, — раздраженно сказал Котя. — Каких-то совсем уж хитрых способностей у меня нет. Ни знаний всего на свете, как у таможенника. Ни силы, как у полицейского. Ни способностей к врачеванию. То есть все это как бы тоже есть — но слабее, чем у них.
— Фигня какая-то, — не выдержал я. — Ты же главный! Смотритель над всей Землей!
— Ага! — Котя тоже вспылил. — Как ты думаешь, у старосты барака в концлагере много было прав? Ну, пайка посытнее, койка помягче, да еще право с надсмотрщиками разговаривать. Вот и все! Ты уж не преувеличивай мои способности. Я всего лишь посредник. Специалист широкого профиля, но — все широкие специалисты неглубоки. Увы.
— Чем лужа больше, тем она мельче, — назидательно произнесла Иллан.
Мы с Котей удивленно посмотрели на нее.
— Афоризм, — неуверенно сказала Иллан. — А?
— Не получился, — ответил я. — Ладно, проехали. Котя, а чего ты лишился в последнее время?
— Я не могу открыть портал в обитаемые миры. — Котя развел руками. — Вначале закрылся Аркан, потом стали недоступны другие миры с цивилизованной жизнью. Тебе чертовски повезло, что Янус мне пока доступен… Я пытаюсь выйти на почтальона — но не могу. То ли он не появляется на нашей Земле… то ли как-то от меня закрылся. Должно было прийти письмо с Аркана, но не пришло. И отчеты от акушеров перестали поступать. Ну… будто я вышел из доверия. — Он косо улыбнулся. — Или… словно они ждут, кто из нас с тобой победит.
— Как так вышло, что я стал функционалом? — задал я вопрос в лоб. — Вот только без историй «пришла разнарядка, очень не хотелось, но я человек подневольный…».
Котя вздохнул. Кажется, мы дошли до какого-то момента истины.
— Я сам дал твое имя Ивановой, — мрачно сказал он. — Ну, будто мне такое указание пришло… Воспользовался, можно сказать, служебным положением в личных целях.
— Зачем?
— Ну скучно мне было! — с тоской сказал Котя. — Хотелось, чтобы кто-то из друзей стал функционалом. Чтобы можно было дурака повалять, прикинуться случайным участником событий… Меня же в лицо никто не знал. Даже эта дура Наталья! Куратор — он самый скромный правитель в мире…
Я фыркнул:
— Да уж… куда скромнее.
В камине потрескивал огонь. Иллан, свернувшись калачиком в кресле, внимательно смотрела на Котю. Удивительно идиллическая картина…
— Котя, что ты собираешься делать?
— Я? Я ничего делать не собираюсь. Мне страшно, Кирилл. Мне как дали способности — так и отберут. Чудо, что я ухитрился тебя спасти. И наверняка за мной как-то следят, ведь я остаюсь функционалом.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы все осмыслить.
— Котя, ты мне предлагаешь действовать одному?
— Ну да! — Он даже удивился. — Конечно, я буду помогать. Чем могу. Пока могу.
— Спасибо. — Я покосился на Иллан, но она молчала. — Спасибо, конечно. Только пока все мои действия — это спасение собственной задницы. А за мной носятся супермены с Аркана, норовит схватить каждый полицай, способностей никаких…
— Способности-то у тебя есть, — досадливо поморщился Котя. — Только странные они какие-то и проявляются непонятно… Нет, Кирилл, ты не думай. Мы с Иллан вчера весь вечер просидели, составляли план.
— Для тебя, — уточнила Иллан.
Я развел руками.
— Польщен. Тронут. Премного обязан.
Но ни Котя, ни Иллан на мой сарказм не реагировали.
— В каждом мире рано или поздно возникает подполье, борющееся против функционалов, — сказала Иллан. — На вашей Земле оно наверняка тоже есть — но я здесь никого не знаю. Была лишь Настя, и мы только приглядывались к другим людям… Но есть мой мир — Вероз, есть Антик… И есть… — она запнулась на секунду, — есть Твердь. Мир, в котором люди знают о функционалах.
— Это где попы всем голову задурили? — сказал я с той развязностью, что присуща только людям, одновременно «во что-то такое» верящим и стесняющимся этой веры.
— Можно сказать и так. — Иллан кивнула. — С их точки зрения наши миры — искажение божественного промысла. А функционалы — пособники дьявола, которых необходимо сжечь на костре.
— Замечательные союзники, — согласился я.
— Очень сильные. — Иллан упорно отказывалась замечать иронию. — Если тебе удастся их убедить, что, разгромив Аркан, они положат конец господству функционалов и освободят все миры от дьявольского наваждения, — мы получим реальную поддержку.
— Толпу попов с кадилами?
— Кирилл, Твердь — мир победивших биотехнологий. В свое время церковь там ухитрилась подчинить себе весь мир…
— Подожди, — встрял я. — Какая церковь?
— В том-то и дело, что наша. Ну, христианская. Различия в деталях значительные, но в целом — это что-то вроде католической церкви эпохи Ренессанса.
— То есть — влияние уже ослабло?
— Ничуть. Просто церковь так сильна, что позволяет различные вольности. Изучает их, скажем так.
— Это как в первые послереволюционные годы в России, когда дозволялось очень много вольнодумства, — встрял Котя. — Если на основные постулаты большевиков не посягать, то можно было придерживаться любых философских течений, придумывать совершенно сумасшедшие социальные идеи. Не признак слабости, а признак силы…
— Самое странное с нашей точки зрения — они совершенно не развивают технику, — сказала Иллан. — Как я понимаю, это было навязано экспериментом арканцев, но на сей раз те доигрались: правители Тверди узнали о них, восприняли все в целом неправильно — но зато начали охоту за чужаками. И преуспели. Вместо техники у них животные… очень странные, с нашей точки зрения…
— Короче, есть у них такие собачки — чужаков чуют, — сказал Котя. — Любой пришелец из другого мира пахнет чуть иначе — и его немедленно хватают.
