Амелия стиснула зубы. Тайлер, как всегда, поступил по-своему, даже не спросив ее мнения.
– Я его прикончу, – сказала она. – Мы должны определиться с резервным предприятием питания, потому что я проведу в тюрьме ближайшие пятнадцать лет.
– Ты сошла с ума? – спросила Гретхен. – Шутки в сторону. Твой муж хочет взять тебя в Лондон, а ты расстроилась? Я была бы счастлива, если бы кто-нибудь сводил меня поесть бургеров.
– Я злюсь не потому, что он хочет взять меня в Лондон. Я злюсь оттого, что он все делает у меня за спиной.
– Чтобы ты не могла ему отказать, – заметила Бри.
Амелия откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди:
– И что? Я поступлю безответственно, уехав так скоро. Я уезжала на встречу одноклассников, а к осени уйду в декретный отпуск.
– Тайлер сказал, что привезет тебя обратно в четверг вечером, – произнесла Натали. – Фактически, твое отсутствие никак не повлияет на работу фирмы. На следующей неделе торт готовить не нужно. Клиенты заказали кексы у местного поставщика. Но я думаю, ты можешь не выходить на работу в уик-энд в любом случае.
– Почему? – спросила Амелия.
– У тебя будет недомогание из-за смены часовых поясов, – сказала Натали. – Когда ты вернешься, тебе будет не до работы.
– Кроме того, ты должна побыть с Тайлером, – прибавила Бри. – На испытательный срок остается все меньше времени. Вы оба сильно переволновались из-за аренды дома и ребенка. Вам нужно отправиться в романтическое путешествие и попытаться получить удовольствие. Побродите по улицам Лондона и позвольте себе влюбиться друг в друга.
Влюбиться? Отношения между Амелией и Тайлером складывались хорошо, но мысль о любви почему-то до сих пор казалась ей нелепой. Амелия любила Тайлера как друга, но была вполне уверена, что ей не обязательно влюбляться в него как в мужчину. У них осталось только две недели. Им хорошо вместе. У них замечательный секс. Но любовь? Амелия никогда не была влюблена. Она решила, что для того, чтобы влюбиться в Тайлера, ей потребуется нечто гораздо большее, чем прогулки вдоль Темзы.
– По-моему, меня тошнит.
Тайлер повернулся лицом к Амелии. Они стояли на обочине напротив аукционного дома «Сотби». Ее щеки порозовели от мартовского холодного лондонского воздуха.
– Что? Тебе снова нехорошо?
Амелия улыбнулась и взяла его за руку:
– Извини. Я не имею в виду, что меня тошнит в прямом смысле этого слова. Мне тошно при одной мысли об этих алмазах и миллионах долларов, которые за них платят.
– О! – Он усмехнулся, испытав облегчение.
Амелию почти не тошнило по утрам, особенно с тех пор, как они прибыли в Лондон, поэтому он удивился ее внезапному заявлению. Аукцион подобного уровня испугал бы любого новичка. Величайшие драгоценности и антиквариат мира выставлялись в этом аукционном доме, и за них давали умопомрачительные деньги.
– Мы так много съели за завтраком, что я боялся за твой желудок половину аукциона.
– О, еда была изумительной. Теперь я полюбила французские пирожные макарони. Нужно будет их приготовить, как только мы вернемся домой. Мне кажется, они отлично подойдут для десерта.
Амелия и Тайлер приехали в Лондон утром предыдущего дня. Из-за смены часовых поясов оба чувствовали себя уставшими, поэтому он быстро показал ей город, а потом они выпили чаю в отеле. Сегодня они пили чай в отеле до поездки на аукцион.
– А мне нравится пить чай после обеда, – продолжала она. – К этому времени я всегда голодна. Булочка и чай намного вкуснее газировки и шоколадного батончика. Я не понимаю, почему в Америке не принято пить чай в пять часов вечера. В этом вопросе мы отстаем от цивилизации.
– Я только что потратил двести двадцать тысяч на алмазно-жемчужную тиару девятнадцатого века. И мне не кажется, что я отстаю от цивилизации.
Амелия покачала головой и повела его по улице:
– Может быть. Если ты будешь пить чай в тиаре.
Рассмеявшись, Тайлер пошел за ней. Сегодня она замечательно выглядит, и он готов следовать за ней повсюду. На Амелии потрясающее синее шерстяное пальто до колен. Яркий цвет резко контрастирует с ее светлой кожей и огненно-рыжими волосами. Под пальто на ней платье более приглушенного оттенка с серо-голубым геометрическим рисунком. Она надела сапфировые серьги, которые он подарил ей на прошлое Рождество. Увидев, как они ей идут, Тайлер пожалел, что не купил колье с бриллиантами и сапфирами, которое выставлялось на аукционе сегодня.
– Куда мы идем? – спросил он, когда они прошли несколько кварталов в противоположном направлении от отеля.
– Ты ведешь меня на «Лондонский глаз».
– Я? – Посещение гигантского колеса обозрения с видом на Темзу не входило в планы Тайлера, но он не возражал. Он никогда на нем не был. – Я думал, что после аукциона мы поужинаем.
– Поужинаем, но я еще не голодна. Мы поедим, когда покатаемся на «Глазе».
– Хорошо. – Тайлер смягчился и поднял руку, чтобы остановить такси. Сегодня подходящий вечер, чтобы покататься на колесе обозрения. В Лондоне удивительно ясное небо для этого времени года, поэтому они насладятся видами. Когда они доберутся до него, начнется закат, и включится городское освещение.
Усевшись в такси, Тайлер достал телефон и нашел номер агентства, которое организовывало мероприятия на «Лондонском глазе». Ему удалось забронировать отдельную кабину на двоих.
Они наблюдали закат и пылающее оранжево-красное небо, освещающее лодки на реке и едущие по мостам автомобили. Перед ними были здание парламента, Биг-Бен и Вестминстерское аббатство.
Тайлер не сомневался, что сегодня ему особенно повезло. Он наслаждается прекрасным видом рядом с красивой женщиной. Сначала она злилась, что он организовал поездку в Лондон тайком от нее, но потом смирилась.
Сейчас она стоит к нему спиной, разглядывая панораму. Ее рыжие волосы собраны на затылке, представляя взору длинную чувствительную шею. Тайлеру захотелось поцеловать ее и услышать, как Амелия удивленно вздыхает, а потом тихонько стонет от нахлынувших ощущений.
Подойдя, он встал позади Амелии и взялся руками за поручни по обе стороны от нее. Он положил подбородок на ее плечо, вдыхая ее запах.
– Как красиво, – прошептала она.
– Это ты красивая, – возразил Тайлер и обнял ее за талию.
Амелия прислонилась к нему, вздыхая от удовольствия, пока их маленькая кабина поднималась все выше и выше. Вид был захватывающим, но чем дольше они прижимались друг к другу, тем меньше Тайлера интересовал ландшафт.
Он прижался губами к ее шее. Амелия ахнула и наклонила голову набок. Он касался ее шеи губами, зубами и языком. Как только Тайлер прикасался к ней, его охватывало сильное вожделение. Он с трудом сдерживал желание овладеть своей женой.
