Глава восьмая
Между тем совещание шло сегодня не только в этом зале. Далеко отсюда, в городе людей, в конференц-зале резиденции правительства собралось четыре человека. Конференц-зал представлял собой довольно уютную комнату со стенами, отделанными деревянными панелями. Здесь было не так мрачно, как в зале для аудиенций во дворце Матери сарнов, и солнечные лучи весело плясали на светлых деревянных панелях, привезенных сюда со всех континентов Земли.
Огромный дубовый стол посреди комнаты был отполирован ладонями сорока поколений представителей людей, а толстый ковер — протерт их ногами.
Но, как и в огромном зале сарнов, здесь тоже было искусственное освещение, обесцвечивавшее лучи заходящего солнца. Четыре человека сидели за столом совещаний, они жестикулировали, напряженно глядя друг на друга. Но все это проходило в абсолютном молчании.
Во главе стола сидел Грайт, избранный и всеми признанный представитель человечества, завоевавший почет и уважение тем, что мужественно отстаивал интересы людей. Рядом сидел Бартел, представитель Северной Америки, близкий друг Грайта, который стоял с ним плечом к плечу перед грозными очами Матери в тот день, когда появился Эзир.
По другую сторону от Грайта сидел Карон, командир легиона мира — единственной военной организации, разрешенной людям. Легионеры, являвшиеся по сути полицейскими, были вооружены лишь резиновыми дубинками и газовыми пистолетами. Выстрел из такого пистолета мог лишь на некоторое время вывести человека из строя.
Напротив Грайта сидел его помощник — Дарак, рассеянно рисовавший закорючки на листе бумаги. Его должность не была выборной, Грайт назначил на нее Дарака, и тот прилежно выполнял свои обязанности, но особого рвения не выказывал. Из-за вечно скучающего лица и вялого характера у него было мало друзей, зато много времени для самообразования.
Опытный психолог, Дарак не нуждался в Покрове Матери, его собственный покров, созданный по законам не физики, а психологии, был не менее эффективен. Люди не видели Дарака. Его никто не знал и не мог запомнить его лицо.
Четыре человека, сидевшие за старинным столом, сегодня были свободны — насколько вообще можно быть свободными в мире, где правили сарны. У каждого на плаще поблескивала эмблема, означавшая его положение в обществе. Каждый на голове носил обруч с эмблемой принадлежности к низшей расе. Такой обруч — символ подчинения человечества сарнам — надевали на голову любого человека по достижении им восемнадцати лет.
Но Уэр сделал небольшие изменения — соскоблив часть серебра, он поместил в обручи крошечные ментальные усилители. Благодаря этому сегодня и проходило первое молчаливое совещание, участники которого общались между собой на ментальном уровне.
Телепатия сделала бесполезными подслушивающие устройства, с помощью которых сарны могли прослушать любую беседу людей на протяжении тысячи лет. Грайт усмехнулся, подняв глаза на хрустальную люстру под потолком, где был спрятан подслушивающий кристалл сарнов. Такие же устройства находились в других местах конференц-зала. То, что говорили представители человечества в течение тысячелетия, в то же мгновение становилось известно сарнам — сенсоры на их головах улавливали радиоволны, передаваемые подслушивающим устройством.
— Нас четверо здесь, в этой комнате, — мысленно сказал Грайт своим товарищам. — Но если сарны что-нибудь и слышат, то только шелест бумаги. Они могут заинтересоваться странной тишиной.
Широкое мужественное лицо Карона скривилось в усмешке:
— После того как тысячу лет здесь звучали голоса, услаждая слух сарнов, немного тишины им не помешает. К тому же Правительница станет сейчас показывать зубы. Я думаю, встреча с Эзиром ее напугала.
— Мать сарнов в данный момент проводит совещание, — все «услышали» мысль, пришедшую откуда-то издалека. — Я давно пытался научиться читать мысли сарнов, но пока мне доступны лишь отдельные фрагменты. Я сейчас чувствую, что Правительница устала, ее раздражает тупость и упрямство Матерей городов. Но сарны мыслят иначе, чем люди, к тому же я нахожусь на значительном расстоянии от Матери, так что больше уловить ничего не могу. И мне уже пора идти: я и так считаюсь во дворце сарнов самым усердным техником. Странно, что они еще не заподозрили меня…
— Ты прав, Уэр, иди сейчас же домой, — поспешно ответил ему Грайт. — И не делай во дворце сарнов ничего, что не входит в обязанности обычного электротехника. Будь осторожен!
* * *
Через некоторое время совещавшиеся вновь услышали ментальное послание Уэра:
— Вы пришли к какому-нибудь заключению? Я лег спать, когда вернулся домой, и проснулся только несколько минут назад. Всю дорогу я думал, как достать побольше металла, необходимого мне для опытов. Вот если бы мне удалось проникнуть на один из заводов сарнов, я бы достал все, что мне требуется для воплощения моих замыслов! Технически-то это осуществимо, с математикой я разобрался, — Уэр вдруг рассмеялся, — благодаря одному очень старому мудрому сарну. К нему на подсознательном уровне пришла мысль, вернее, уравнение, и мне удалось его «считать». Пока неприметный техник крутился неподалеку от него со своими изоляционными трубками, он обдумывал это уравнение. Сарны владеют некоторыми математическими методами, которыми не владеем мы, и возможно, их не знали и наши предки. У меня еще не было возможности их освоить, а тут такая удача! Карон, если у тебя когда-нибудь зачешутся руки проломить череп старому Рату Ларгуну, то лично я прошу тебя — пощади его, оставь его нам!
— А ты можешь использовать его снова? — с улыбкой спросил Карон.
— Мне придется. Он очень старый и уже слегка не в себе. Я думаю, ему около тысячи лет — он стар даже для сарна, а тем более для мужчины. Поскольку он мужчина, то пользуется меньшим доверием у своего народа, чем того заслуживает, я же считаю его самым сильным математиком сарнов. А поскольку он слегка тронулся умом, то теперь мыслит исключительно уравнениями.
— Хорошо, — кивнул Грайт. — Уэр, у Карона в легионе мира есть семь техников, которые могут достать то, что тебе требуется. Они вызвались сделать это добровольно.
— Но я не говорил, что мне нужно из металлов, и не скажу, — отозвался Уэр. — Любой техник, пойманный на воровстве металла, будет немедленно казнен. Вряд ли стоит кому-нибудь рисковать своей жизнью ради того, что я должен достать сам. Нам еще понадобятся и техники, и боевики. Основная масса людей не имеет опыта боевых действий, и солдаты из них пока никудышные. И только легионеры Карона — единственные тренированные и опытные воины. А если они к тому же и техники, нам надо беречь их… Грайт, ты сказал Дараку, что он должен сделать, и отдал ему диски? — внезапно сменил тему Уэр. Он сделал это потому, что Карон не знал, какие именно металлы нужны технику, — если бы он знал, то наверняка уже предпринял бы попытку их достать.
