Землю, проносившуюся под ними, все еще покрывала сеть рек, расчертившая темную зелень живой природы. Над поверхностью против вращения бежала белая полоска. Луису показалось, что он знает, что это такое, но «прокол» в основании планеты был неизмеримо важнее.
– Причетник?…
– Вижу пробоину. Но не вижу никакой заплаты.
– Я тоже ничего не обнаружил, - сказал Хануман. - Слишком малый размер. Мелодист, ты с нами?
– Задержка на полчаса, - напомнил ему Луис. - Шестнадцать минут в каждую сторону, сигнал идет со скоростью света.
И это защитник? Правда, произведенный из животного. Кто бы мог подумать, что защитник способен что-то забыть… а Хануман, к тому же, привык, что им руководит Мелодист.
Причетник подпрыгнул на трансферном диске. Магнитные подошвы щелкнули. Стоял он очень неуверенно.
– Мой отец как-то пытался рассказать мне о невесомости, - сказал он. - Не думаю, что он хоть раз испытывал страх перед ней.
С опозданием на шестнадцать минут до них наконец дошел голос Мелодиста.
– Я отправил бригаду ставить усовершенствованную метеоритную «заплату». Скажите, что вы видите, все трое. Можете перебивать друг друга, я все равно различу ваши голоса.
Над мишенью зажегся осветитель.
Он был не ярче уличного фонаря, но его размеры… Луис зажмурился от яркого света.
– Там что-то развернулось. Мелодист, это похоже на спаривание огненных саламандр или на накачанный баллон… который увеличился в объеме и принял форму, подобную спасательному средству для морских судов. Или это реактивные двигатели, разогревшиеся до температуры плавления. Так что там у тебя, Мелодист?
Причетник не отставал от Луиса:
– Оно оседает. Но медленно. И формой напоминает тор. Оно гораздо шире, чем «прокол». Ты это хотел услышать?
Хануман:
– Основание из скрита, которое удерживает всю структуру кольца, демонстрирует непревзойденную устойчивость на растяжение. Я уже делал подсчеты. Силы, которые связывают элементы скрита в прочную структуру, в случае распада этого материала, возможно, вызовут кварковый ливень. Камера, сделанная из скрита, могла бы выдержать термоядерный взрыв. Риск всегда есть, Мелодист, но в нашем случае он оправдан.
Причетник не удержался:
– Оно опускается…
Луис:
– … окружая «прокол». Отверстие в основании Мира-кольца сейчас напоминает яблочко на мишени. Я полагаю, что высота твоего «баллона» - пятьдесят миль, так что он будет удерживать атмосферу до тех пор, пока будет стоять сам.
Хануман:
– Мелодист… Насколько надежна преграда из такого материала, как скрит? Мы же не заметим, если из него начнет утекать энергия? Когда скрит достаточно охладится, он разрушится. Оболочка будет пропускать воздух, потому что земля под ней неровная.
Ответа не последовало. Мелодиста отделяло от них расстояние, равное диаметру Мира-кольца.
Прозвучавшие слова были произнесены шестнадцать минут назад.
– Следите за второй «упаковкой», - сказал защитник. - И сообщите, если она опустится внутри кольца.
– Я ничего не вижу. Луис? Хануман?
Луис:
– Метеорные хвосты отсутствуют…
Причетник:
– Ракета! Судя по цвету, термоядерная. Я вижу ее. Медленно тормозит у края отверстия. Опускается.
Луис:
– Мы слишком далеко. Я больше не вижу «прокол».
Хануман перегнулся через край.
– Я за ним послежу. Следующий трансферный диск находится в районе тридцатиградусной отметки по окружности Мира-кольца. Готовы?
И они переместились.
Мир-кольцо снова плыл под ними. Они «перемахнули» по дуге на тридцать градусов, что составило почти пятьдесят миллионов миль. Луис, неотрывно глядевший вперед, обнаружил полосу белой массы шириной в несколько планет, а над ее центром еще одну, более яркую линию.
– Вот он, - подсказал Причетник. - Но мы не можем разглядеть никаких деталей, Мелодист. Ведь нельзя же висеть над отверстием целых полдня.
Луис:
– На наших лицевых пластинах имеются средства электронного увеличения. Мелодист, но я не вижу никаких изменений. Твоя «заплата-баллон» все еще раздувается. Вокруг нее - сплошной туман. Мы уже потеряли… по-видимому, несколько процентов Мира-кольца.
По краям отверстия земля была словно бы опустошена ударными волнами, пронесшимися прямо сквозь воздух, море, грунт и скритовое основание. Наветренные рисунки, должно быть, тоже снесло… Луис не унывал. Он предполагал, что Мелодист закроет отверстие и остановит утечку.
Одно время он оценивал население Мира-кольца в тридцать триллионов, причем с множеством самых разных биологических видов человекообразных, занимавших подходящую для них экологическую нишу. Внизу широкое поле тумана представляло собой мельчайшие капли воды, конденсировавшейся от сильного сжатия. Все живое под этим туманным одеялом было обезвожено и задохнулось. Очень скоро вокруг этого места начнутся опустошающие климатические изменения.
Но это только в том случае, если Мелодист сотворил чудо.
– Наверное корабль, находившийся в стазисном поле, врезался в «прокол», двигаясь против вращения Мира-кольца, - сказал Луис, - но этого отсюда не видно.
– Мы не можем находиться в пространстве больше половины дня, - сказал Хануман. - Отправляемся домой.
Спустя минуту (и еще четверть часа) они были на борту «Иглы».
Через некоторое время появился и Мелодист.
– Хануман, докладывай, - сказал он.
– Твое приспособление запустилось. Оно продержится несколько дней, но утечка останется. А чего ты ожидал?
– Я отправил туда восстановительную систему, чтобы произвести дополнительное количество скрита. Фундаментом этого проекта стала нанотехнология, позаимствованная у конструктора автодока «Иглы». Это комплексная программа. Моя система должна восстановить не только основание, но и сверхпроводящую сеть внутри него.
– Есть такие биологические виды, чьи бридеры развивают высокий интеллект. А их защитники бывают достаточно сообразительными, чтобы помочь тебе в решении подобных проблем.
– А еще им может хватить сообразительности и для того, чтобы спорить, и держать Мир-кольцо заложником ради потребностей собственного генофонда. Луис, расскажи, что ты видел, касательно сбитого космического корабля.
– Только полосу, - сказал Луис.
– Отличающуюся от остальных полос?
Он был очень настойчив в расспросах. Луис вспыхнул.
– Мы наблюдали это с очень большого расстояния, но… Я сам попал на Мир-кольцо на корабле, находящемся в стазисном поле. «Лживый ублюдок» имел горизонтальную составляющую скорости порядка семисот семидесяти миль в секунду, и это выглядело, как если бы кто-то провел по Миру-кольцу мягкой щеткой. Мы оставили за собой полосу расплавленной лавы и голый скрит. Вот и сейчас я видел нечто очень похожее. Мне кажется, в тот момент, когда один корабль взорвался, другой должен был просто упасть.
