Общение (при необходимости) с господином Карреро тоже входило в мои предварительные планы, только я намерен был осуществить его позже, наведя кое-какие дополнительные справки. Поэтому я продолжал свой путь к двери, ведущей на улицу, но тут господин Карреро окликнул меня.
- Прошу прощения, - сказал он и направился ко мне, оставив на полу сумку-джонни. - Мое имя Луис Саманта Карреро.
Он протянул мне руку, я пожал ее и не сразу отвел взгляд от этой руки. От этой поросшей черными волосами крепкой руки с бледной, словно не поддающейся загару кожей.
- Еще раз прошу прощения, но я видел, что вы только что были в палате моей жены. - Он показал на экран у барьера. - Вместе с господином Кастальесом. Что там случилось? Почему меня не пускают к Дике?
Катрин оторвалась от визио и через плечо посмотрела на него. А я посмотрел на левое запястье господина Карреро. Запястье было тоже волосатым, с выступающей под кожей округлой костью, и не было на нем никакой полосы. Ни серой, ни черной.
- Ей стало хуже? У нее приступ? - продолжал допытываться Луис Карреро. - Скажите, ради Бога, а то от этой, - он пренебрежительно кивнул на консьержку, - ничего не добьешься: "подождите" да "подождите" - и никаких объяснений. Вы коллега доктора Кастальеса?
"А ведь вы ее очень ревнуете к кому-то, господин Карреро, - подумал я. - Или ко всем сразу. Окружили аппаратурой слежения... Ревность - темное чувство, одно из мытарств души, и силу имеет немалую..."
- Я не коллега доктора Кастальеса, - сказал я, глядя на его красивое, хотя и слегка обрюзгшее лицо с тенями под глазами. - Я сотрудник полиции. Вашей жене сейчас оказывают помощь. Думаю, все обойдется.
Я не стал уточнять, что являюсь невольным виновником происшедшего господину Карреро это нисколько бы не помогло. И мне тоже.
- Ах, вы полицейский? - с досадой воскликнул Луис Карреро. - Значит, продолжаете биться лбом о стену? Крепкие же у вас головы, господа полицейские! Но учтите, стена еще крепче. Я ведь уже говорил вашим...
- Что-то я не понял насчет голов, господин посетитель, - прервал я его ледяным тоном, ощущая быстро растущую неприязнь к этому холеному красавчику. - Смею вас заверить, у меня с головой все в порядке. А что и кому вы говорили, мне неизвестно. Я занимаюсь этим делом по несколько иной линии.
На бледном лице Второго Искусителя показался едва уловимый румянец.
- Приношу свои извинения, я не хотел вас обидеть, господин... - Он вопросительно замолчал.
- Грег, - лаконично отрекомендовался я.
- Вы из городского управления или окружного?
- Нет, - отрезал я. - Но тоже подключен к следствию.
Взгляд мой то и дело натыкался на его волосатые руки. Этими руками он ласкал свою жену. Этими руками он перебирал ее волосы, притягивал к своим узким губам ее нежное лицо... Эти руки могли заставить временно ослепнуть и оглохнуть совершеннейший "Комплекс-плюс", а затем восстановить его работоспособность. И между прочим, вся информация о наблюдении за загородным домом семьи Карреро была получена Валентином из одного-единственного источника: из накопителя приват-пользователя господина Луиса Карреро, не передавшего эти данные в общую сеть. Кажется, в кромешном мраке обозначилось хоть что-то, похожее на просвет. Это вдобавок к "Орфею".
- Я объяснял там, в городском управлении, - пригородная зона тоже относится к ним, - что расследовать ничего не надо, потому что все будет напрасно. - Луис Карреро произнес это с таким видом, словно у него вдруг заболел зуб.
- Полиция выполняет свои обязанности независимо от мнения частных лиц, - жестко сказал я. - А почему, собственно, вы считаете, что бесполезно надеяться на успех?
Капитан-директор печально вздохнул, посмотрел на закончившую сеанс Катрин и предложил:
- Давайте выйдем отсюда, господин Грег. Не возражаете, если мы побеседуем в моем авто?
Я пожал плечами. Почему бы и не поговорить, коль он сам напрашивается на разговор? А если потом у меня появятся какие-то дополнительные вопросы думаю, я его найду.
Мы вышли на улицу, и Луис Карреро подвел меня к своему щегольского вида белоснежному каплевидному авто. В салоне было просторно, прохладно и мягко, пахло лесом и морем, оставшаяся снаружи улица исчезла, сменившись медленно чередующимися горными пейзажами. Никакие внешние шумы сюда не залетали и можно было без напряжения представить, что ты находишься в уютном домике в глубине горной страны, вдали от городской суеты. Просто отличное авто было у капитан-директора лидер-секции "Карреро А", обладателя густого волосяного покрова на руках и изумительно красивой жены Эвридики Карреро...
Но обладатель шикарного авто был отнюдь не весел. Он сидел напротив меня, монотонными движениями потирая щеки, и говорил, а я внимательно слушал его, не задавая никаких вопросов. И чем дольше длился монолог господина Карреро, тем больше я убеждался, что его история совершенно бесполезна для следствия. Потому что если принять версию господина Карреро, то следствие можно прекратить. Прямо сейчас. Поэтому я незаметно прервал запись и выключил лежащий в кармане вок-диск, хотя получил согласие капитан-директора на фиксирование нашего разговора.
Луис Карреро поведал мне о системе слежения "Комплекс-плюс", не подозревая, что я уже знаю о ней от Валентина. Капитан-директор не сомневался в надежности своей системы и поэтому был твердо убежден в том, что на жизнь его жены покушался не человек. Эвридика Карреро, по его словам, действительно подверглась нападению призрака.
Это была довольно давняя история. Юная Эвридика беззаботно жила в небольшом городке Ди-Аликанте на берегу Средиземного моря, в семнадцатом округе планеты Журавлиная Стая. Она встречалась с одним юношей, и все окружающие, в том числе и родители юноши, и родители Эвридики, считали, что дело непременно должно закончиться свадьбой. Юноша был счастлив, и счастлива была Эвридика, но на беду юноше снежной февральской порой занесло в Ди-Аликанте набирающего силу предпринимателя Луиса Саманту Карреро. Он увидел Эвридику на местном празднике... и забыл обо всех своих предпринимательских делах.
Господин Карреро не посвятил меня в подробности своей кампании по завоеванию сердца Эвридики - не это было главным. А главным было то, что из Ди-Аликанте Луис Карреро уехал не один, а с красавицей Эвридикой. Вскоре она стала хозяйкой его дома в Мериде-Гвадиане. Эвридика не стала объясняться с обманутым юношей - она жалела его, и не хотела бурных сцен...
А юноша разыскал их в Мериде-Гвадиане и однажды вечером буквально ворвался в их дом.
Он проклял их и пообещал, что никогда и ни за что не даст им покоя, даже после своей смерти. А потом тут же, на глазах растерявшихся молодоженов, принял яд; как потом выяснилось, это было неведомо какими путями раздобытое им снадобье под названием "зеленый огонь", которое не оставляло ни малейших надежд на реанимацию.
