Проспал он часов пятнадцать и проснулся уже в сумерках. Рядом сидел Яхан, который принес ему поесть – зеленые побеги и съедобные корешки какого-то растения.
– Плодов-то еще никаких нет, – горестно объяснил он, – а лук у меня отобрали эти болваны, одетые в шкуры. Я поставил несколько силков, да только до ночи в них вряд ли кто попадется.
Роканнон с наслаждением съел зелень, напился из ручья, потянулся как следует, и в голове у него окончательно прояснилось.
– Яхан, а как ты, собственно, здесь оказался?
Молодой ольгья потупился, потом аккуратно закопал несколько оказавшихся несъедобными корешков в песок и смущенно пробормотал:
– Видишь ли, господин мой… я ведь своего хозяина ослушался. Ну и потом решил, что придется мне к Вольным пристать.
– Ты что же, раньше о них слышал?
– Да болтали разное… о таких местах, где ольгьяр сами себе и хозяева, и слуги. Говорят ведь даже, что когда-то только мы, ольгьяр, жили на тех землях, что теперь ангьяр принадлежат; кормились охотой, и никто нами не командовал; а потом с юга пришли ангьяр, приплыли на длинных лодках с драконьими головами… В общем, я набрел на замок Згамы, а его люди приняли меня за беглого, отобрали у меня лук, заставили работать, но ни о чем не спрашивали. Ну а потом я обнаружил тебя. Но даже если б и не обнаружил, все равно бы убежал! Я б тут и правителем быть не согласился, среди болванов этих!
– А ты не знаешь, где теперь наши товарищи?
– Нет. А ты хочешь их разыскать, господин мой?
– Зови меня просто по имени, Яхан. Конечно, я хочу их разыскать! Если на это осталась хоть какая-то надежда. Вдвоем с тобой нам этот континент не пересечь, да еще пешком, без одежды, без оружия.
Яхан молчал; он разглаживал ладошкой песок и смотрел на темную чистую воду, что бежала под низко нависшими лапами похожих на ели деревьев.
– Ты со мной не согласен?
– Если мой господин Могиен меня найдет, то непременно убьет. Это его право.
По законам ангьяр это было действительно так; а уж Могиен-то законы своего племени соблюдал как должно.
– Ну а если ты найдешь себе нового хозяина? Старый ведь не сможет тебя наказывать, верно?
Юноша кивнул и прибавил:
– Да только кто захочет взять в слуги того, кто против прежнего хозяина взбунтовался?
– Ну, это как посмотреть. Если хочешь, можешь принести клятву верности мне, а я стану отвечать за тебя перед Могиеном – если мы его найдем. Не знаю только, какие слова вы произносите…
– Мы говорим, – Яхан почти шептал, – «Господину своему передаю я часы своей жизни и смысл своей смерти».
– А я принимаю твой дар. И вместе с ним еще один – собственную жизнь, которую ты мне вернул.
Шумно струился ручей, небо медленно и торжественно гасило свои огни. Когда стало достаточно темно, Роканнон выскользнул из защитного костюма, лег в холодную воду и позволил ей омывать все тело, унося прочь застарелый пот и усталость, страх и память о том, как плясали у самых его глаз языки пламени. Снятый костюм представлял собой нечто полупрозрачное, почти невидимое и легко умещавшееся в горсти – тончайшая ткань, трубочки не толще волоса, тоненькие проводочки и два прозрачных кубика величиной не больше ногтя. Яхан с тревогой смотрел на него, когда он снова натягивал свой костюм; никакой другой одежды у него все равно не было; самому же Яхану пришлось продать свой плащ ангья за пару грязных шкур.
– Господин мой Странник… – наконец выдавил он из себя, – это же… это та самая кожа, которая не дала тебе сгореть в огне? И… сокровищу тоже?
Ожерелье теперь снова висело у Роканнона на шее в мешочке из-под амулета, одолженном Яханом. Роканнон ответил спокойно:
– Ну да, это, можно сказать, моя вторая кожа. И никакого колдовства. Она прочнее любых лат.
– А белый волшебный посох?
Роканнон глянул на выбеленный морем кусок плавника с сильно обгоревшим концом. Видно, вчера ночью Яхан подобрал палку на том утесе, в траве, как и Згама, считая, что посох – неотъемлемая часть самого Странника. Да и правда, что за волшебник без посоха?
– Ах да, посох, – задумчиво проговорил Роканнон. – Что ж, он довольно удобный, пригодится при ходьбе, если долго идти придется. – Он снова потянулся; есть все-таки очень хотелось; пришлось еще разок напиться как следует холодной темноватой воды из ручья.
Проснулся он довольно поздно, но чувствовал себя полным сил и готов был съесть сейчас что угодно. Яхан куда-то ушел еще на рассвете – должно быть, проверять свои силки, да и потом, холодно было спать в этом холодном сыром логове. Вернулся он с неважной добычей – горсточкой съедобных трав и весьма плохой новостью. Он прошел через весь лес до вершины горы, за которой они сейчас находились, и оттуда видел, что и дальше на юг тоже простирается море.
– Ну, если эти жалкие рыбоеды высадили нас на остров! – прорычал он. От его обычного оптимизма и добродушия следа не осталось, все заглушили холод, голод и мучительные сомнения.
Роканнон попытался вспомнить, как выглядело побережье на картах, которые теперь покоились на дне морском. Там была какая-то река, текущая с запада и с устьем в северной части длинного гористого языка суши; горный хребет тянулся с запада на восток, а между тем полуостровом и материком был обширный залив, которого на карте просто невозможно было не заметить, так что он отлично запечатлелся в его памяти. Может быть, даже сотни две километров шириной…
– Ну и широкий там залив? – спросил он Яхана.
– Очень широкий! – Яхан был мрачен. – Мне не переплыть, я ведь плавать-то толком не умею, господин мой.
– Можно обойти по суше. Эта горная гряда на западе выведет нас на материк. Скорее всего Могиен станет искать нас именно в той стороне. – Теперь ему предстояло все решать самому – Яхан и так сделал больше, чем мог. Но настроение у Роканнона было так себе, особенно при мысли о том, что придется долго идти по незнакомой и враждебной территории. Яхан сказал, что никого в лесу не встретил, но ему попадались хорошо утоптанные тропы; ясно, что здесь полно охотников – дичи совсем нет, все зверье попряталось.
Оставалась, правда, какая-то слабая надежда, что Могиен их отыщет, – если он вообще жив, на свободе и Крылатые при нем, – так что нужно было непременно идти на юг и по мере возможности стремиться на открытое пространство. Могиен, конечно же, станет искать их именно в этом направлении – ведь все их путешествие задумано ради того, чтобы попасть на юг.
– Пошли, – решительно сказал Роканнон, и они двинулись в путь.
Вскоре после полудня с вершины горы их взору открылся широкий, раскинувшийся с востока на запад залив, – сколько мог видеть глаз, всюду была свинцово-серая вода под низкими, мрачными тучами. На самом юге с трудом можно было различить лишь цепочку далеких туманных гор. Ледяной ветер пронизывал насквозь, воем своим заглушая все остальные звуки. Подгоняемые ветром, они спустились к воде и пошли по берегу на запад. Яхан посмотрел на тучи, поежился и похоронным тоном сообщил:
