23
— Сразу не бросайся модифицировать все подряд и проводить эксперименты. Попробуй сначала проанализировать и смоделировать эффект изменений в уже известных интронах, о которых я тебе рассказал. Гены не трогай, это только будет сбивать, и вообще старайся избегать одновременных изменений цепочки в нескольких местах. К сожалению, новая комбинация изменений даже известных иксонов может программировать еще неизвестный или не полностью определенный результат, — Ю взял ручку со стола и начал вертеть ее вокруг пальцев одной рукой, она как будто к ним прилипала или притягивалась невидимой резинкой. — Ты извини, что я не заходил так долго, но сам понимаешь, нужно найти время, разобраться, какие области ДНК вируса могут быть наиболее подходящими для твоих экспериментов. Еще раз советую не увлекаться потому, что пока неизвестно существуют ли сегменты, управляющие адаптацией. Не забывай, это как раз то, с чем тебе придется разбираться самому. Я тебе только передал информацию по известным кусочкам и областям цепочки молекулы, где, мне кажется, потенциально может быть закодировано управление адаптацией. Рассматривай мои советы только как пример метода, который может тебе помочь. Мм… Рассматривай себя что–то вроде компьютерного хакера, который пытается понять код и изменить работу программы. Ты с компьютерами хорошо знаком? Программированием или чем–то в этом роде не занимался в школе или в университете?
— Нет. — Моррис пожал плечами. — Я в программировании не очень. Так, простые программки для себя делал, но ничего про программы и хакеров я не знаю.
— Хм, жаль. Я имел в виду это только как аналогию, похожую на программистов, разбирающихся в машинном коде. Ладно, это не важно, не буду тебя путать. Я просто хотел пояснить подход на примере.
— Да, я понимаю. Большое спасибо, мне надо осмыслить все, что ты сегодня предложил, — несколько разочарованно произнес Моррис и задумался, разглядывая листочки с пояснениями Ю.
Слишком много новой информации трудно переварить, и Моррис пытался вспомнить, что еще он забыл спросить у Ю.
— А, вот еще что. Те материалы, что ты мне прислал, они из разных работ. По многим из них я не смог найти полных версий документов. Я думал, что теперь у меня полный доступ ко всем материалам. У тебя есть полные документы?
— Хм, это тебе надо поговорить с Андреем, — Ю несколько замялся, но потом продолжил. — В принципе, они тебе не нужны. Я дал то, что тебе нужно. Сама по себе информация о тех исследования тебе не поможет. Ты же знаешь, по правилам в «HR» ты имеешь доступ только к информации, непосредственно касающейся твоей работы. Я имею в виду не только тебя, а всех.
Ю положил ручку на стол. Он что–то обдумывал, и в комнате воцарилась неуютная тишина. Моррис тоже молчал.
Он попросил Ю без задней мысли и не ожидал такого ответа. Зная об истинном назначении разрабатываемого вируса УКН375, он теперь осознавал необходимость строжайшего соблюдения коммерческой тайны, но упустил из виду, что у него все еще могут быть ограничения по доступу к информации.
— Э, я не сообразил, — прервал тишину Моррис.
Ю, похоже, тоже смог сформулировать свои мысли.
— Это обычная ситуация даже для самых обычных организаций, а не только таких, как наша. Во всех компаниях у всех всегда есть ограничения по доступу к какой–либо информации. Наверное, за исключением высшего руководства. А вообще–то, если ты считаешь, что тебе что–то нужно, ты поговори с Андреем. Это нормально и часть его работы, кстати. Я тоже, бывает, вынужден обращаться к Рою с подобными вопросами, когда мне что–то нужно из других отделов «HR».
Они разговаривали дольше трех часов, и Ю собрался уходить. Он обещал держать Морриса в курсе, если возникнут другие мысли, и опять посетовал на отсутствие времени поболтать по–человечески. Все о работе, да о работе.
Моррис восхищался и радовался способности Ю излагать все в доступной форме. Он старался формулировать мысли коротко и ясно, но говорил быстро и много. Только после ухода Ю Моррис почувствовал всю нагрузку и усталость от длительной беседы и решил пойти прогуляться. Выйдя из здания, он повернул направо и, не спеша, направился по одной из дорожек, ведущей вокруг всей территории «HR».
Разочарование от беседы с Ю быстро проходило по мере того, как Моррис все лучше начинал представлять всю скрытую грандиозность работы, проводимой в «HR». Впервые он по настоящему почувствовал и по достоинству оценил гений Роя. Особенно, если учесть не только его личный вклад в исследования и сделанные им открытия, а и то, что Рой сумел свести в единое целое совершенно различные разработки. Уже тридцать лет назад Рой предвидел развитие микробиологии, генетики, биохимии и других наук, появление в них технологий, законов и теорий, до конца не изученных до сих пор. Только сейчас Моррис понял, на сколько далеко «HR» ушла вперед в области генетики по сравнению с остальным научным миром. Рой не просто предвидел все эти вещи, он смог сформулировать задачи и построить план своих долгосрочных научных исследований с учетом предполагаемых им будущих работ и достижений других научных институтов. Исследования Роя почти никогда с ними не пересекались, но брали в расчет последующее использование достигнутых ими результатов. Ю рассказал Моррису, как он возражал против закрытия его проекта по расшифровке генома человека, но Рой на этом настоял и переориентировал усилия Ю на исследованиях интронов. В общечеловеческом смысле Рой никогда не пользовался популярностью, но в тот момент Ю был долго на него обижен, как ученый. Рой без всяких церемоний и бесконечных научных споров игнорировал мнение Ю по этому вопросу и сказал, что не собирается тратить время на всякую чушь. Такие работы будут проведены и без их участия, а они просто воспользуются результатами этой нужной, но черновой работы. В то время ни принять, ни понять такую точку зрения Роя было невозможно, а он спокойно и безапелляционно заявил, что главный секрет ДНК совсем не в генах. Гены, это так, данные, закодированные свойства и характеристики клеток, а главное, разобраться, каким образом жизнедеятельность клеток управляется, как кодируются процессы, реакции, как происходит выбор нужной реакций, научиться управлять всеми этими процессами. ДНК не просто набор генов и их включателей, реагирующих на сигналы, а сложная, цельная программа, обладающая блоками, способными выполнять логические операции. Это фундаментальное отличие его теории не было бы серьезно воспринято даже сейчас. Разумеется, если не показывать экспериментальных доказательств, существующих в «HR».
