"Младшая Эдда".
...Падишах Азрака... велел водою залить землю, а небо поджечь. И залилась земля водою, небо пламенем озарилось.
Башкирский эпос "Урал-батыр".
...Потоп был вызван драконом Кун-Кун. Он ударил головой о небесный свод, отчего поддерживающие его столбы свалились и все небо рухнуло на землю, заливая ее водой.
Китайская легенда.
...Шел огненный дождь, земля покрылась пеплом... Камни и деревья были раздроблены... С неба сорвался Великий Змей... и на землю упали его кожа и куски его костей... Нахлынули ужасные волны. Небо вместе с Великим Змеем рухнуло на землю и затопило ее.
Кодекс "Чилан-Балам" из Чумайэля (Мексика).
...Много столетий назад Луна упала в море. Это вызвало потоп: даже горы на материке были залиты водой.
Легенда ягана - жителей. Огненной Земли.
...Потоп вызвала Чиа, злая жена доброго бога Бочика. Тогда бог, рассердившись, забросил ее на небо, где она и осталась до сих пор. Ее можно видеть каждый вечер. Это луна.
Колумбийская легенда.
...Своим оружием - очиром - бог-охранитель Очирвани ударил по океану, и от этого на небе появился месяц.
Монгольский миф,
...Вскоре после потопа взошла красная Луна, окруженная пеленой облаков, которые рассыпались и падали на землю, вызывая разрушения. Страна осталась без людей...
Ирландский миф.
...Могучие сделали гору мутовкой,
А Васуки, длинного змея, веревкой.
И стали, желая воды животворной,
Сбивать океан беспредельно-просторный.
...Из пасти змеиной, шумя над волнами,
Вздымались и ветры, и дымы, и пламя,
И делались дымы громадой летучей,
Обширной, пронизанной молнией тучей.
...И месяц возник, словно друг задушевный,
Излил он лучи над простором безбрежным...
"Махабхарата" (Индия).
...Тела, вращающиеся по небосводу вокруг Земли, отклоняются от своих путей, и потому через известные промежутки времени все на Земле гибнет от великого пожара... Когда же боги, творя над Землей очищение, затопляют ее водами, уцелеть могут волопасы и скотоводы в горах, между тем как обитатели... городов оказываются унесены потоками в море.
Платон. "Тимей".
XIV
Вирайя ужинал вдвоем с Аштор. Молча, механически, лишь бы чем-нибудь заниматься, они жевали, резали, приправляли соусами, церемонно поднимали бокалы...
Каменный шар, изрытый оспой, прошел над миром, волоча за собой хвост ураганов, гигантских землетрясений и цунами; голодным ревом приветствовали пришельца вулканы, земная кора дыбилась ему вслед новыми, черными от подземного жара хребтами; чуть ли не выше гор кипел приливной вал, слизывая бешеные тучи. Бог-разрушитель стремился уйти в бездну, породившую его, - но изувеченная Земля, словно желая отомстить, остановила чудовище и сделала своим вечным пленником. Теперь новый Диск является в небе после ухода дневного божества. Он безобиден. Только волны морей в память о былом слегка волнуются при его появлении и заливают отлогие берега, чтобы отхлынуть наутро. Он сияет волнующим кровь, возбуждающим светом. Сначала Диск был идеально круглым, потом выщербился, начал таять, иссох до тонкого ломтика, погас вовсе - и снова зажегся дужкой, начал толстеть.
"Черные стрелы" рыщут над Землей, привозят новости, которым невозможно поверить. Большие населенные острова погибли в Восточном океане; на равнинах Великого материка стоит вода, мелкая и соленая, до самых отрогов гор юго-востока, и по ней плавают трупы людей и животных. Между Землей Черных и Великим материком словно кто-то вогнал топор; теперь их разделяет узкое и глубокое, как рана, море. Цветущие берега Внутреннего моря опустошены полностью; на дальнем севере тает ледяной барьер, топя мамонтовые стада; фронт пресной холодной воды соединился с южным морским мелководьем. По краю длинной Земли Красных остроспинным извилистым драконом вьются новые горы; дракон изрыгает лаву в океан, стена пара не дает "стрелам" пробиться к центру сектора. Большое убежище, построенное неподалеку от Восточного океана, уничтожено полностью; осталось лишь пустое плато, сплошь расчерченное лопатами бульдозеров, да часть дорожек грузового аэродрома среди каменного хаоса. Далекий материк крайнего Юга - свирепая черепаха под белым панцирем, мать морозных ураганов - тоже окутан паром, его панцирь стремительно тает. Пелена пара, пыли и вулканического пепла стоит надо всем миром, окрашивая в багровый цвет изменившиеся созвездия...
Родина, как и предсказывал старик-иерофант, перестала существовать. Многие острова поглощены морем, с уцелевших почва сорвана до голого камня, Черный Остров раздроблен попаданием одной из глыб, прилетевших в свите разрушителя. Вирайя вначале подивился тому, как легко восприняли в убежище весть о гибели Архипелага Блаженных, Страны Избранных, Оплота Священной Расы - как только не называли эту цепочку ухоженных, полных роскоши островов! Собрание в центральном зале; косноязычное обращение живого бога через динамик - "истинная родина в сердцах Избранных"... И все! Плеолай стал подбирать гарем из детей рабов, - теперь его не интересуют те, кто старше десяти лет. Раван Бхагид так и не вышел из глубочайшего запоя, начавшегося еще перед катастрофой. Священные продолжают ставить свои опыты, интриговать, развратничать, совершать ритуалы...
Позже архитектор понял, в чем дело. Если Страна Избранных была намертво изолирована от всего мира, то Орден давно обитал точно в бункере посреди самой страны, и все гимны Священной Расе воспринимались в Круге как чистая словесность, поскольку не касались его дел. В сущности, черные адепты не видели разницы между рабом-коротконосым и посвященным Внешнего Круга, при всей своей обеспеченности, богатстве - бесправным, суеверным и запуганным. Так о чем же, о какой родине им жалеть, о каком погибшем народе?
Зато Аштор, получив трагическую весть, рыдала и грызла пальцы, била посуду или сутками лежала в прострации, вспоминая родных, подруг, улицы, танцзалы и стадионы, какую-то свою полудетскую любовь; один раз накинулась на Вирайю, крича, что он изверг и что лучше бы она умерла вместе со всеми. А он, успокоив ее как мог, запирался в кабинете, перелистывал свои книги и порой тихонько, как тяжелобольной, стонал сквозь зубы от душевной боли.
Прошло и это. Вирайя чувствует, что предел горя еще не достигнут. Сгущается, нависает беда.
Журчание вина, звон вилок.
- Аштор, переперчишь!
- Я люблю острое.
Робкий гудок - сигнал из зала ожидания. Рука Вирайи судорожно смяла хлеб: "Вот оно, вот!" Так было теперь с ним при каждом звонке телефона, при позывных экстренного сообщения в динамике. Сердцебиение, мгновенная сухость в горле.
Он ответил с выносного пульта двумя гудками: "Разрешаю". (Такие пульты были в каждой комнате). Скрипя ремнями, вошел черный Вестник. Раньше они только вытягивались в струнку, рапортуя, - теперь, как положено, молодец бухнулся на одно колено, поднял жезл и боднул себя подбородком в грудь:
