- Договорились, очевидно, но, как всегда, не до конца - возраст не рассчитали.
- Росинатрий, но почему вы называете их Пеший и Конный? Пеший - это понятно, но вот Конный? Конный - это же не лошадь, это тот, кто ездит на ней.
- Да, это так. Но так уж у нас повелось - Пеший и Конный. Я так думаю, это связано с тем, что один всадник у нас уже был. Есть у лошадей такая легенда. У одного нашего собрата был наездник, совершенно бестолковый, невменяемый и безнадежный абсолютно. Ох, и досталось нашему соотечественнику. А за бестолковость наездника так и прозвали - Всадник Без Головы. Так что Пеший и Конный - такова традиция. У вас, у людей, я слышал, тоже говорят - "безрукий", но это же не значит, что он без рук, ведь так?
- Логично.
- Так, значит, они просчитались? - спросила Ясна.
- Может, и просчитались, а может, ошибка природы, случайность.
- Случайность - это непознанная подлость! - услышали мы голос Трататуна, который неожиданно появился в комнате.
- Ты что тут делаешь? - спросила я.
- Я услышал разговор и решил проверить, что тут происходит, и вот пришел как раз на самое начало легенды, просто вы меня сразу не заметили.
- Понятно, у меня достойные ученики.
- Да, вот такая история, - закончил Росинатрий свою речь. - И никто не может помочь, так и мучаются, бедняги. А вот теперь к их страданиям прибавилось еще и это.
СВОБОДА! РАВЕНСТВО! И БРАК!
Что вы знаете о жизни и о жертвах? Вы думаете, что если вас выселили из особняка, вы знаете жизнь? И если у вас реквизировали поддельную китайскую вазу, то это жертва? Жизнь, господа присяжные заседатели, это сложная штука, но, господа присяжные заседатели, эта сложная штука открывается просто, как ящик.
И. Ильф, Е. Петров
- Йо, - застенчиво позвал Трататун, - кажется, я могу тебе помочь.
- Мне?
- В смысле Лукрецию-Солей и Солей-Лукрецию.
- Правда? И как?
- Ну... Давай я лучше сначала попробую, а уж потом скажу, как у меня это получилось.
- А почему ты не хочешь говорить?
- Боюсь сглазить.
- Да-а, ты прирожденный маг.
- Так ты разрешаешь?
- У меня есть выбор?
Ясна и Трататун позвали наших гостей. Те, войдя в комнату и увидев такое количество гостей, засмущались и прижались друг к другу, как два голубка.
- Внимание, Солей-Лукреций и Лукреций-Солей, сейчас вам будет оказана волшебная помощь. Приготовьтесь.
- Вы правда нам поможете?
- Да. Вот это, - я указала на Трататуна, - мой ученик. Он сделает все в лучшем виде!
- Да?
- Да!
И Трататун, действительно, все сделал В ЛУЧШЕМ ВИДЕ!!!
* * *
Мы стояли на краю холма и видели, как за горизонт удаляются два влюбленных кентавра. Теперь он может вечно любить ее, а она может вечно любить его.
МАМА МОЖЕТ ВСЕ!!!
Лучше всего, конечно, было рассказать про свои страдания нежной морщинистой маме. Она бы пожалела.
И. Ильф, Е. Петров
ПРИГЛАШЕНИЕ НА КАРНАВАЛ
А на самом деле в уездном городе N люди рождались, брились и умирали довольно редко. Жизнь города N была тишайшей.
И. Ильф, Е. Петров
Тихий зимний вечерок, когда за окном метет метель, а в доме горит камин, доверительно потрескивают поленья, и приятная дремота и шерстяной плед обволакивают тело. Что еще можно желать в такой идеалистический вечер? Разве чтобы наконец умолкла Ясна и не кудахтала надо мной, как беременная курица, - все ей не терпится поделиться со мной какими-то новостями. Так и носится вокруг меня, пританцовывает и размахивает перед лицом утренней газетой "Тамтам".
- Ну что ты вертишься, как шило... в мешке?! Зафиксируйся на одном месте и объясни толком, что там у тебя за неотложное дело, из-за которого ты не даешь мне возможность предаться всей душой созерцательности.
- Йо, послушай, только внимательно.
- Хорошо, я просто впитываю каждое твое слово.
Ясна развернула газету и стала зачитывать:
- "Внимание! Внимание! Директор Центрального гастрогнома нашего славного края через три дня объявляет Карнавал! Угощение за счет заведения! Будут танцы! Будут конкурсы! Конкурс на самый лучший костюм! Конкурс на самый неправдоподобный рассказ! И самое главное - конкурс на самое волшебное чудо! Непревзойденных мастеров ждут потрясающие, никому не снившиеся до сего дня призы и награды! Спешите! Призы такие, что... Впрочем, приходите и сами увидите, а если повезет, и унесете домой! Участников ждут поощрительные призы - поцелуи в щечку от Короля и Королевы Карнавала, а также от клоуна Рыжего Бодрячка! Спешите! Спешите! Вход и выход бесплатный! Все на Карнавал!!!" Представляешь, Йо?! - закончила свою тираду Ясна.
- Что представляешь? Ты предлагаешь мне поучаствовать в этом сомнительном муроприятии?
- Да.
- Интересно, это в какой номинации? Ты, наверно, мечтаешь о том, чтобы я приняла участие в конкурсе на самый неправдоподобный рассказ, где я смогу прочесть свои произведения?
- Твой юмор неуместен! - по-взрослому ответила малышка, демонстративно задрав свой курносый носик к потолку...
- Так что тогда?
- Я предлагаю участвовать в конкурсе на самое лучшее и необыкновенное чудо!
- Ах, вот оно что. А зачем? Чтобы получить в приз какого-нибудь утешительного резинового поросенка или праздничный набор погремушек? Нет уж, уволь меня от этого щенячьего восторга - стоять на провинциальной сцене и пускать слюни от мысли, что на тебя смотрят все село и гости...
- Да нет же! - перебила меня Ясна. - Ходят слухи, что будет разыгрываться волшебный сундучок самого Ричарда Оторви Мое Сердце!
- Ты уверена?
- Как в себе самой.
- Это-то меня и настораживает.
Но, тем не менее, я призадумалась - приз был действительно стоящим, ради такого можно было и поступиться своим отдыхом и принципами. Но для начала, думаю, стоит сообщить читателю кое-какие подробности.
Во-первых, на данный момент я нахожусь в гостях у своего дядюшки Друда Ухта, который любезно пригласил меня в свой небольшой домик на окраине Дубового Леса в деревне Верхние Пенки.
Цель приглашения проста и прозаична - нужно помочь дядюшке разобраться в себе самом и его архиве, который за последние триста лет пришел в совершенно спонтанное, хаотичное и пыльное состояние, впрочем, как и сам дядюшка.
Дядюшка - маг-теоретик, плюс долгожитель, минус холостой, поэтому бюрократ жуткий. А так как кроме меня и его из живых в нашем роду занимаемся магией только мы - выбор пал на мою персону. Конечно, я не против, отказаться от такого предложения было бы просто глупо.
Дело в том, что после своих последних приключений я слегка устала и потеряла жизненный тонус: одним словом - двумя словами не скажешь. А работа с дядюшкиным архивом - это не работа, а сплошное (или, как сказала Ясна, "пунктирное") удовольствие. У дяди Друда есть одна характерная для него привычка - в свои бумаги он часто запихивает чужие книги и рукописи, как правило, библиографические редкости. И вот, когда днем я сижу в его архивном подвальчике, перебирая кипы бумаг, чертежей, оберток от конфет, писем, счетов и рисунков, то нахожу массу интересных книг, явно не принадлежащих моему дяде, как, например, книга "Секретная Доктрина", подписанная неким Махахахатом: "Маленькой глупышке от ее старшего брата, со всеми пожеланиями и остальными тонкостями. Помни, моя лапушка, ничего нет выше крыши!" Да, вряд ли кто-нибудь так подписывал Друду Ухта книги, маловероятно, что он хоть для кого-то был маленькой глупышкой.
