- Да, давайте рискнем, - предложила я. И, взяв инициативу в свои руки, первой стала, очевидно, говорить невероятное:
- Меня просто дурят.
- Хрум!
- А...
- Хрум!
- Но...
- Хрум!
- Если...
- Хрум!
- ...
- Хрум!
- ХРУМ! ХРУМ!! ХРУМ!!!
Вдруг дверь медленно приоткрылась и в образовавшийся проем протиснулась Ясна в ночной сорочке, сшитой из глубинных перышек.
- Ты что тут делаешь? - спросила я у малышки.
- Йо, я думала, ты кушаешь.
- Кушаю?
- Ну да. Я слышала "хрум, хрум, хрум" и решила, что тебе на ужин не хватило еды из-за гостей, и теперь ты в одиночестве ужинаешь, вот я и подумала, не составить ли тебе компанию, может, чего принести из кухни, вдруг ты стесняешься и боишься разбудить...
- Нет, Ясна, я, как видишь, не трапезничаю. Но почему ты не спишь?
- Заснешь тут. Все думаю.
- О чем?
- О наших гостях.
- И что? Что-нибудь придумала?
- Нет. Абсолютно ничего.
- Жаль.
Я посмотрела на малышку, чей взгляд отчетливо выражал: "Здесь столько интересного, поэтому я отсюда не уйду, что бы ты ни сказала!" Ничего не оставалось, как ввести Ясну в курс дела.
- Знакомьтесь, это моя ученица, Ясна. А это Крайний Помощник и его друг джинн Али Гатор.
- Очень приятно.
- Да, у нас на Востоке говорят... - начал было Али, но мы с Дыком так на него посмотрели, что он аж поперхнулся. - Я всего лишь хотел сказать, что ничего у меня не получается.
- Совсем?
- Абсолютно. Мозговой хрум к этой проблеме не подходит. Нужно придумать что-нибудь порадикальней.
- Что же делать?! - воскликнула я в отчаянье.
- Йо, прости, но... увы, джинны здесь бессильны.
Вдруг подскочила Ясна. Такой подскок на месте без разгона всегда означает у нее неожиданный приступ вдохновения и озарения, неудержимого энтузиазма и пламенного азарта.
- Йо, я вспомнила!
КОНЬ
Слова этого спокойно слышать не могут.
И. Ильф, Е. Петров
- Я вспомнила! - закричала Ясна.
- Что ты вспомнила?
- Я вспомнила имя того, кто может нам помочь.
- Ну? - спросили я, Дык и Али хором.
Ясна сделала торжественную физиономию и медленно произнесла:
- Конек-Горбунок!
- Точно! Молодец! Ты достойная ученица!
- Спасибо за комплимент, Йо!
- Заклинание помнишь?
- А как же. Ты ведь, пока я его не выучила, меня на улицу не пускала!
Дык и Али недвусмысленно хмыкнули.
- Ладно, ладно, произноси заклинание.
Ясна встала на середину комнаты и произнесла заклинание:
- Иго-го!
И в тот же миг в комнате появился...
- А где Горбунок?! - закричала Ясна, увидев перед собой худого, тощего, одетого в пальто коня. - Где Горбунок? - настойчиво повторила малышка.
- Я за него.
- Почему?
- Горбунок наш за бугор мотнул. Ускакал, жеребчик, за лучшим овсом.
- За какой это бугор?!
- Это у нас так, у лошадей, говорится. За бугор - значит, в другой, параллельный табун на заработки подался.
- Понятно. А почему вы в пальто?
- Я до этого в другой сказке был, а там осень, слякоть, мерзость - без пальто никак не обойтись. Правда, - тут неизвестный конь ухмыльнулся своей обворожительной лошадиной улыбкой, - я там так накуролесил, что меня до сих пор, наверное, вспоминают. Я там народным героем стал - Конь в Пальто!
[Image004]
- М-да... - произнесла Ясна в задумчивости.
- Так чего звали?
- Мы хотели...
Но я более не дала малышке вести этот неконструктивный разговор.
- Простите, вас как зовут?
- Росинатрий я.
- Послушайте, Росинатрий, у нас тут такая проблема...
И я уже в третий раз за ночь пересказала эту трагическую (будь она сериалом!) историю. Но не успела я ее закончить, как Росинатрий встрепенулся:
- А, Солей и Лукреций, знаем-знаем, как же! Они уже не одного мага в гроб или в психушку вогнали со своими проблемами.
- Вы их знаете?!
- Конечно! Легенда о Солей и Лукреции, или, как у нас их называют, Пешем и Конном, передается из табуна в табун, из поколения в поколение.
- Вы серьезно?
- Я что, похож на пони?!
- А что это за история?
- Это очень печальная история. Но я могу рассказать, если хотите.
- Расскажите.
- Хорошо. Слушайте.
НЕТ ПОДЛОСТИ ПЕЧАЛЬНЕЕ НА СВЕТЕ
Нервных просят не смотреть!
И. Ильф, Е. Петров
... Было это очень и очень давно, сейчас даже самая старая кляча не помнит, когда, но жили в то время парень и девушка. Они любили друг друга: он любил ее, а она любила его. Но родители их были против такой любви, им не нравилось, что он любит ее, а она любит его. И не то чтобы он любил ее как-то не так, или она любила его как-то не так, а просто не нравилось - и все! А влюбленным это было все равно что о пень горохом: он продолжал любить ее, а она продолжала любить его. И вот, чтобы изменить создавшуюся щекотливую ситуацию, родители стали сватать парню другую девушку, а девушке другого парня. Наивные предки думали, что теперь он не станет любить ее, а она перестанет любить его, но не тут-то было! Необразованные родители не знали сэра Ньютона и его подлый закон о силе действия, равного силе противодействия, и поэтому он от такого морального прессинга стал еще больше любить ее, а она стала еще больше любить его.
Но не буду утомлять вас подробностями, главное не в этом. По нелепой случайности влюбленные покончили с собой.
- Какой кошмар!
- Это не кошмар - кошмар впереди! - многообещающе предостерег Конь в Пальто и продолжил свой рассказ.
... Перед самым последним выдохом, когда они уже поцеловались и сил осталось только разъединить губы, он, который любил ее, поклялся в следующем перерождении снова с ней встретиться, и она, которая любила его, тоже поклялась в следующем перерождении встретить его. Так они и договорились соединиться в грядущей жизни, чтобы он мог без проблем любить ее, а она могла без проблем любить его.
И вот они действительно встретились в следующей реинкарнации, но вся трагедия в том, что он перевоплотился в пешехода, а она - в лошадь, и, естественно, он не мог любить ее, а она не могла любить его. Тогда она, в облике лошадки, столкнула его в бездну и сама в нее же кинулась за ним, надеясь, что в еще одном перерождении они уж точно родятся людьми. Но их опять постигла неудача. Теперь она родилась человеком, а он конем. И история повторилась тем же образом, но наоборот.
Вот с тех пор они перерождаются из века в век с надеждой любить друг друга, но никак не могут договориться о едином облике. Так что уже многие сотни лет он не может любить ее, а она не может любить его.
- Как жалко! - воскликнула Ясна, смахивая со щеки слезинку.
- Но почему в этот раз они оба переродились людьми? - спросила я.
- Договорились, очевидно, но, как всегда, не до конца - возраст не рассчитали.
