Вскоре Джон понял — трое, идущие чуть впереди, были несомненно людьми, одетыми в облегающие комбинезоны. Четвертый же, глыбообразный, с заметным трудом волочил массивные ноги, поднимая облако пыли.
Гаррис с удивлением сказал:
— Господи, да они выглядят точно так же, как и мы! Я полагал, за миллионы лет люди должны сильно измениться…
Кеннистон разделял изумление мэра. И все же по его спине пробежал холодок: было нечто сверхъестественное во встрече двух миров — прошлого и будущего.
Он взглянул на своих спутников — их лица были бледными и напряженными. Всеобщее возбуждение горожан, казалось, вот-вот перейдет в истерику.
Пришельцы уже достаточно приблизились. Глыбообразный гигант оставался неразличим в окутавшей его пыли, зато остальные были видны отчетливо. Двое высокорослых мужчин и изящная девушка со светло-золотистыми волосами. Кеннистон не мог оторвать от нее глаз. Ему приходилось видеть более эффектных красавиц, но таких грациозных и вместе с тем властных созданий он не встречал. У Джона возникло ощущение ее подавляющего превосходства — и он занервничал. И все же выражение лица златовласой девушки было дружелюбным — казалось, ее волевой, резко очерченный рот вот-вот готов расцвести в ослепительной улыбке.
Рядом с ней шагал плотно скроенный человек с каштановыми волосами и открытым, дружелюбным лицом. Осанка его была царской, в плавных движениях чувствовалась скрытая мощь.
Другой выглядел по сравнению с ним, несмотря на свой рост, худощавым подростком. В отличие от своих невозмутимых товарищей, он был заметно взбудоражен и жадно разглядывал горожан нетерпеливыми, горящими глазами. Кеннистон невольно почувствовал к нему расположение.
Приблизившись к встречающим на расстояние нескольких шагов, пришельцы остановились. Девушка, улыбнувшись, что-то сказала своим спутникам. Мужчина настороженно кивнул, а юноша горячо произнес несколько фраз — Джон не понял ни единого слова.
Мэр Гаррис нерешительно шагнул вперед. На его лице парадоксальным образом смешались напыщенность и смирение.
— Я приветствую… — начал он и замялся — казалось, не знал, о чем говорить дальше. Блондинка с едва заметной насмешкой взглянула на него.
Худощавый, тщательно выговаривая слова, медленно сказал: «Миддлтаун просит помощи!»
Джон был потрясен, услышав слова, которые он долгие дни произносил в «телецентре», не надеясь на ответ. Его все же услышали — но где? На соседних планетах или, быть может, в далеких звездных системах? Ясно было одно — такой могучий космолет прилетел откуда-то издалека…
Внезапно раздался вопль мэра. И сразу толпа, стоящая у портала, отозвалась криками изумления и ужаса. Бурную реакцию вызвал четвертый член экипажа, наконец, присоединившийся к своим спутникам. Не человек! Гуманоид — но не человек!
Инопланетянин был двухметрового роста, с кряжистой, медведеподобной фигурой, покрытой короткой шерстью. Вместо комбинезона его тело обтягивали широкие полосы материи, чем-то напоминавшие упряжь. Мускулистые руки оканчивались ладонями с цепкими пальцами, плоская голова напоминала звериную морду, круглые уши настороженно торчали. Но наиболее шокирующими были глаза — огромные, с черными зрачками, в которых светился глубокий, проницательный разум.
Мэр обернулся к толпе. Его лицо было белым словно мел. Он панически крикнул:
— Вы видите? Это не человек! Не человек!!
Гуманоид явно не ожидал такой встречи. Он переглянулся со спутниками — они также были смущены резкой реакцией перепуганного мэра. Затем инопланетянин решительно вышел вперед, простер лапообразную руку и произнес несколько громыхающих фраз, обнажив в широкой улыбке два ряда крупных клыков.
Гаррис вскрикнул еще пронзительнее, и его вопль поддержали сотни испуганных голосов горожан. Солдаты, растерявшись, без команды подняли карабины наизготовку.
— Подождите! — воскликнул Джон и, оттолкнув в сторону мэра, встал перед гуманоидом, закрывая его телом от неминуемого залпа. — Бога ради, остановитесь, глупцы! Это же разумное существо!
Гуманоид растерянно взглянул на него и нерешительно улыбнулся.
— Отойдите в сторону, Кеннистон! — заорал мэр. — Дикарь выглядит опасным!
Джон не сдвинулся с места, хотя дула глядели прямо ему в грудь. И в этот момент девушка быстро подняла руку — и тотчас на корабле вспыхнул ослепительный луч света. Словно хлыст, он болезненно ударил в толпу, теснившуюся у портала.
Кеннистон тоже оказался на его пути. Он почувствовал ошеломляющий болевой шок, словно прикоснулся к оголенным электрическим проводам. Лица стоявших рядом с ним Хуббла и мэра также исказили гримасы ужасной боли. Солдаты со стонами выронили карабины из онемевших рук.
Гуманоид подошел к Кеннистону, с трудом передвигая слоноподобные ноги. Его черные бездонные глаза улыбались. Он прогромыхал что-то явно успокаивающее на незнакомом Джону языке, положил мохнатую руку ему на плечо и стал энергично массировать шею. Вскоре боль стала уходить и Кеннистон смог перевести дыхание.
Худощавый тем временем подошел к остолбеневшим солдатам и поднял с земли одну из упавших винтовок. Осмотрев ее, он обернулся к своим спутникам и что-то сказал им гортанным голосом. Вскоре все трое изумленно разглядывали оружие, а затем перевели недоумевающие взгляды на горожан, начавших понемногу приходить в себя.
— Боже, они применили против нас смертоносный луч! — простонал мэр, обретя наконец дар речи. — Они могли нас убить!
— Заткнитесь, — прохрипел Хуббл и закашлялся. — Вы вели себя как осел. Пришельцы пустили в ход парализующие лучи, защищаясь от наших ружей!
Тем временем златовласая девушка обратилась к гуманоиду со словами: «Горр Холл!» По-видимому, это было его имя. Инопланетянин оставил в покое Джона и присоединился к своим друзьям. Он взял в свои огромные лапы карабин и также издал возглас искреннего удивления.
Кеннистон тихо сказал Хубблу:
— Похоже, пришельцы только сейчас начали догадываться, что мы появились из глубокого прошлою…
Девушка опомнилась первой. Она быстро заговорила, обращаясь к худощавому — тому, кто недавно так радостно повторял «Миддлтаун просит помощи!». Джон, затаив дыхание, вслушивался в ее речь, но понял лишь одно — юношу зовут Пирс Еглин.
Еглин не сводил с Джона немигающих жадных глаз, время от времени доброжелательно улыбаясь. «Миддлтаун», — наконец произнес он нараспев. И затем, после паузы, не без труда вымолвил: «Дру-узья-а!»
— Друзья? — радостно воскликнул Джон, не веря своим ушам. — Вы говорите по-английски?
