Алмаз не стал досконально обшаривать ангар - главная задача была выполнена досконально. Да, и, новые впечатления не принесли никаких положительных эмоций, подталкивающих к дальнейшему шмону. Замурино, как и Суровцы, перестало существовать.
По-прежнему ощущая сквозь ткань рукава, пряный аромат мертвечины, Алмаз вернулся к выходу, почти пробежав метры, отделяющие его от скрипучей двери ангара. Шатун бдил, как первоклассная система слежения, и возле его ног не лежало ни одного ушатанного монстра, что позволяло немного перевести дух. Что бы не резвилось в этой местности, обходясь с замуринскими так же, как асфальтовый каток обходится с брошенной под него лопатой горячего асфальта: сейчас его здесь не наблюдалось. Иначе бы, скорее всего, глинистая почва в Замурино пополнилась бы ещё двумя рытвинами...
Напарники сноровисто, хотя и с отчётливым ощущением того, что Шатун доходчиво охарактеризовал как "очко жим-жим, но стыдиться как-то не тянет...", добрались до "Горыныча". Алмаз с ходу продемонстрировал добычу, перекинул её Лихо, и, плюхнувшись на сиденье, начал яростно жестикулировать, в довесок к короткому "уматываем!", давая Знатоку понять, что не хочет задерживаться здесь ни одной лишней секунды. Ни за какие разносолы, "кляксе" их в любую область!
Герман не стал перечить. На лицах Алмаза и Шатуна, всё было отражено гораздо впечатлительнее, чем это можно было выразить словами. "Горыныч", работающий на холостых, рванул с места, набирая скорость: и через полминуты Замурино уже скрылось за деревьями. Оставив о себе только память, безумную память, в которой было место только рытвинам, на стенках которых подсыхала слизь, с преобладающими оттенками багрового и красного. И витающего в воздухе, запаха чего-то пряного, неузнаваемого, способного с этого времени, вызывать только одну ассоциацию...
- Что там было? - Спустя несколько минут затянувшегося молчания, спросила Лихо. - Да не молчите вы, мать вашу дырявым ведром по шнобелю! Быстро, встрепенулись и, выложили! Всё, раскрыли душу, процесс пошёл!
Алмаз, не вдаваясь в подробности, сжато, в несколько фраз, описал всё увиденное. И, вдобавок - унюханное. Без животрепещущих метафор, без излишних подробностей. Но предельно точно.
- Я с таким ни разу не встречался... - Герман смотрел вперёд, на дорогу, но взгляд иногда растерянно рыскал, потухал. - А уж я повидал - мама, не куксись. Это что-то новенькое Сдвиг из загашника притопырил. Век живи - век удивляйся. Особенно, если треть этого века приходится на такие вот мутные пертурбации...
- Логично. - Лихо скорбно пожевала губами, её глаза тоже поблёкли, но без той сероватой дымки, обычно предшествующей обнаружению лжи. - Сколько ещё нам открытий дерьмовых, сделать дано на пути... Я, вроде бы девочка не из пугливых, а - пробирает. Честно. Даже не то - что произошло, а - то, что мы не знаем, что это было. И, каким хитрожопым закидоном, этому полтергейсту личность рихтуют. Вот что мерзко...
- М-да... - Глубокомысленно изрёк Книжник. - Подписываюсь под каждым словом.
Лихо ничего не ответила на очередную видимость того, что в коллективе царит полное и законченное единомыслие. "Горыныч" двигался вперёд, пожирая расстояние бывшей федеральной трассы, за эти годы превратившейся в нечто, характеризующееся сплошь непечатно. По дословному выражению того же Знатока - "Сдвиг бы по этой непроходимости разок прокатить на отечественном автопроме, он бы устыдился, испугался, и поспешил откланяться...".
Неизвестно, как в действительности обстояли дела с отечественным автомобилестроением до Сдвига, но "Горыныч" не шибко пасовал перед разбитой четырёхполоской, разменивая километр за километром. Не сильно заморачиваясь как минимум пятидесятипроцентным отсутствием дорожного покрытия.
- Ладно. Панихиду справлять будем, когда точно поймём, что анусом дышать, ну, никак не выходит... - Герман шустро завертел "баранку", объезжая особенно похабную ямищу, способную сконфузить и полноприводного монстра, созданного оборонкой. - Есть вопросы более насущные. Всё-таки не на чахлый променад в полсотни кэмэ подписываемся. Пять тысяч вёрст - и то, если по прямой, да с попутным ветродуем. До Байкала пилить - дело серьёзное. Да что я вам ушлого географа леплю? - сами примерно уже скумекали, что доехать до конечного пункта, и показать омулю задницу без шрамов - это уже фантасмагория... Будут шрамы, а может и не только они...
Книжник преданно смотрел на него, каменно твердея скулами, готовый хоть сейчас бежать босиком до обозначенной точки.
Лихо грустно усмехнулась. Несмотря на все различия в жизненном укладе, между ней и очкариком, она без труда узнавала в нём себя. Ту - восемнадцатилетнюю, готовую, если прозвучит хриплый рёв боевого рога - загрызть последним зубом "камнереза", выйти с "розочкой" против "свистопляски". Чтобы рвать, ломать, бороться. Но, ни в коем случае - не отступать.
- Есть какие-то инициативные предложения? Пожелания? Конструктивная критика? - Знаток прибавил скорости, дорога пошла относительно приличная. - Давайте, вносите общий вклад в великое дело - не мне же одному серым веществом вибрировать на предельных мощностях... И вообще - ничего, что я тут вроде как больше всех воздух сотрясаю? Для пользы дела, конечно же: но вдруг кому это поперёк тонкой душевной конституции? Я же всё-таки человек сторонний. Это вы друг к другу аурами, и всеми сопутствующими тонкостями притёрлись. Или мне лучше заткнуться, и не вносить дисгармонию в ваши стройные ряды?
- Если бы меня в последние несколько часов хоть чуточку торкнуло. - Лихо улыбнулась самым уголком рта. - Я бы тебя из-за руля собственноручно выкинула ещё в Замурино. Чтобы шёл на все триста шестьдесят градусов одновременно, мелкими шажками. Или там - вприпрыжку, как тебя больше устраивает... Считай, что ты в команде, если, конечно, у тебя нет других планов на будущее.
- Я, конечно же, слишком стар для всего этого дерьма... - Герман сделал шутливо-плачущее лицо. - Но ввиду того, что все мои планы пребывания в Суровцах откладываются по вине форс-мажорных штучек-дрючек... Короче - согласен на должность массовика-затейника, причём сугубо за харчи, и овации развлекаемых. Оцените мою сговорчивость. Остальное - по обстоятельствам. Договорились?
- Если бы я знала индивидуума, с которым бы ты не договорился... - Лихо улыбнулась чуть явственнее. - Я бы ему самолично небо в брюликах показала. Всеми возможными способами.
- Короче, договорённость вступила в силу?
- Точно.
- Вот и ладненько! - Герман усмехнулся, и посерьезнел. - Лирика кончилась, началась работа. Точнее, она началась ещё тогда, когда этот хмырь из параллельного, передо мной шмякнулся в позе подстреленной на лету примадонны "Лебединого Озера". Ещё раз спрашиваю - есть какие-то предложения, доводы, ещё что-то? У нас ведь теперь только один вариант - бодаться до упора, и молиться, чтобы упор не треснул. Нам ещё основательно повезло, что за пределы Материка выбираться не надобно. Вот бы где была пахота, и почти стопудовое протягивание нижних конечностей. До бывшей первопрестольной сначала добраться надо, потом - Урал, Сибирь. Места исторические. Жаль только, что к досдвиговой, эта история никакого отношения не имеет.
