— " Страшное существо…", — произнес он, глядя на то, что осталось от их командира. От того осталась лишь куча кусков металла, разбросанных вокруг.
Не задерживаясь возле останков командира, "танк" поспешил в коридор. Куда направились остальные "танки", он не знал, но они должны были продолжить движение вглубь уровня, и "танк" направился в том же направлении. Он шел, вслушиваясь в каждый доносившийся до него звук. Царапающих звуков приближения того монстра слышно не было и "танк" продвигался вперед. Он шел по коридору, прижавшись к стене, и постоянно поглядывал то на потолок то назад, проверяя, нет ли кого там. Существо, видимо, еще не догнало убежавших "танков", так как стрельбы слышно не было. Впрочем, оно могло бы и без шума убить их, но и скрежета разрываемого металла также не было слышно. Либо оно не хочет больше охотиться. Ведь, именно охоту напоминал стиль нападения у этих киборгов. Они вообще вели себя как живые организмы, как хищники. Кем бы они ни были, их следовало уничтожить. Таково было задание у "танков" — уничтожить всех, кто будет находиться на этом уровне, и они должны его выполнить.
"Танк" дошел до поворота коридора и остановился. Что-то, находящееся за углом ему не понравилось. Он этого не видел, но ощущал присутствие этого там, на уровне подсознания. У "танков" была странная особенность. У них, в отличие от обычных солдат и поколения "зомби", было сильно развито предчувствие. Они ощущали возможные неприятности, даже при отсутствии биологических органов чувств. Как это происходило, не могли ответить даже их создатели. Многие из них предполагали, что это связано с тем, что в отсутствии необходимости следит за функциями организма и его состоянием, биологический мозг киборга направлял всю свою энергию на совершенствование нефизического восприятия окружающей его действительности. Лишь немногочисленные ученые и инженеры, причастные к созданию "танков" были иного мнения об этом феномене. Они придерживались более классической гипотезе, что электронный мозг, подключенный к биологическому, для усиления скорости обработки получаемой им информации, со всем набором загруженной в него информацией о всевозможных тактиках и стратегиях ведения боевых действий, просто напросто просчитывал все возможные в данных условиях варианты развития событий. Эта гипотеза имела больше шансов быть принятой, но у неё был один серьезный изъян — киборги даже без загрузки такой информации, могли предчувствовать проблемные ситуации. Как это происходило, объяснить эта гипотеза не могла. Но отказываться от нее полностью, никто не собирался, потому что киборги с загруженной такой информацией лучше обнаруживали возможные засады и чувствовали неприятеля даже за стеной при выключенных системах обнаружения. Однако способностью предчувствовать была не у всех "танков", лишь у единиц, и то, она не всегда проявлялась в нужные моменты. Причину этого не могла объяснить ни та, ни другая гипотезы.
Так или иначе, но "танк" почувствовал, что за поворотом коридора его что-то ожидало. Что именно это было, он не мог понять. Но притаившееся там было явно настроено агрессивно по отношению к нему. Прижавшись к стене, "танк" медленно приближался к её краю. Подобравшись к самому углу коридора, он почувствовал резкое изменение отношения к себе. Из агрессивного он перешло в полное безразличие. "Танк" услышал знакомый скрежет металла по бетону. То, что поджидало его, начало удаляться, потеряв к нему интерес.
Когда скрежет удалился достаточно далеко, "танк" выглянул из-за угла. Коридор впереди был пуст, лишь царапины на полу свидетельствовали о былом присутствии здесь.
"Танк" осторожно вышел из-за своего укрытия и медленно двинулся в сторону, куда вел коридор. Он не заглядывал в попадавшиеся по пути двери. Настроенная на максимальную чувствительность акустическая система не воспринимала никаких звуков, но сознание киборга чувствовало, тот, кто поджидал его за углом, не ушел далеко. Он лишь сменил позицию, временно потеряв интерес к добыче из-за её неподвижности. Сейчас, когда "танк" вновь начал двигаться, интерес у него появился, даже усилился. Киборг ощущал, как, по мере его приближения к затаившемуся противнику, у того растет заинтересованность к охоте. Тот, кто его поджидал, уже предвкушал момент атаки, выжидая удобный момент для неё. Пытаясь упредить засевшего где-то здесь в засаде охотника на него, "танк" решил пустить перед собой струю пламени из огнемета, установленного на нем как запасное оружие. Пламя вырвалось из ствола огнемета на десяток метров вперед. Включать оружие на полную мощность киборг не стал, не было необходимости. Как только он выплеснул вперед струю огня, настрой засевшего впереди по отношению к "танку" вновь изменился. "Танк" своим поступком только усилил его желание напасть на него. Поняв свою ошибку, киборг не стал отключать пламя, дабы не дать тому возможности подобраться ближе. В том, что пока перед ним бушует огненный столб, к нему никто не приблизится, "танк" был уверен. Впереди чувствовалась некоторая неприязнь к бушующему пламени, охлаждавшая пыл засевшего там противника. Понимая, что пока горит пламя, он в относительной безопасности, "танк" двинулся вперед, навстречу засевшему там неизвестному противнику. В ближайшие десять минут, именно настолько хватит топлива в баллонах огнемета, киборг мог не беспокоиться о возможном нападении в лоб. Однако его тыл оставался на это время беззащитным. Поворачиваться на все триста шестьдесят градусов с включенным огнеметом в тесном пространстве коридора было для киборга чревато собственным повреждением. Поэтому, чтобы иметь представление о том, что творится у него за спиной, "танк" перевел часть камер на обзор пространства позади себя. Там ничего не происходило, никто не следовал за ним.
"Танк" прошел почти весь коридор, оттесняя того, кто был впереди. Двигался он в полной темноте — лампы не выдерживали жара, создаваемого огнеметом, и взрывались. Дальше, если верить карте, находился переход в другое крыло уровня. По стандартному протоколу защиты он должен был быть закрыт во избежание заражения исследуемым материалом этого крыла уровня. Был ли он закрыт на самом деле, киборг увидеть не мог — пламя огнемёта перекрывало весь обзор того, что находилось впереди. Если двери были закрыты, то находившемуся впереди неизвестному охотнику было некуда деваться от пламени и ему придется атаковать, прыгнув через него. Без соответствующей защиты для него это будет очень опасным поступком. Однако настрой на атаку не изменился, лишь немного убавился интерес к этому, но не пропал полностью, не сменился пониманием необходимости броска сквозь пламя. Объяснением этому могло служить, как думал "танк", либо открытая дверь между крыльями уровня, либо безразличие охотника к собственной жизни. Киборг больше склонялся к первому варианту, ведь даже они, понимая, что теоретически бессмертны, боялись погибнуть. Как не старались специалисты из центра подготовки рекрутов для киборгизации, полностью лишить этих рекрутов инстинкта самосохранения и страха перед смертью они не могли. Всё, чего они добивались, так это блокировки страхов. Но здесь, в этом комплексе, они прорвались наружу, взломав психологические барьеры в личностях "танков", лишив тех возможного преимущества над противником, который, если верить загруженной им информации, не подвергался блокировки "опасных психологических процессов". Эти "опасные психологические процессы" в переводе на обычный язык означали тревогу, страх, агрессию и другие эмоции, мешающие принятию рациональных решений.
