И действительно, когда я подкатил к ржавым воротам, на пороге стоял Йози, улыбающийся загадочно, как бронзовый Будда.
— Доброе утро! Отличная погода сегодня! — поприветствовал он меня.
— Йози, давай пропустим вступительную часть про погоду, птичек, цветочки и прочее, а? И мотор отлично работает, спасибо. И я себя хорошо чувствую. И вообще всё зашибись. Вы мне хотели что-то показать? Показывайте.
— Нервничаешь? — ухмыльнулся Йози.
— Есть немного, — признался я.
Отчего-то мне действительно стало не по себе. Предчувствие, что ли, какое. Хотя насчёт всей этой мистики я тугой, как трансмиссионный ручник, — проверено. Как-то раз один мой приятель попал под влияние каких-то доморощенных колдунов, которые убедили его, что я его астральный враг. Приятель сначала общался через губу, потом вовсе пропал с горизонта, но я особого внимания не обратил — мало ли, какие у человека причины. А потом выяснилось, что он целый год вёл со мной отчаянную астральную битву, насылая на меня проклятия и несчастья со всем энтузиазмом колдуна-неофита. Чуть ли ни кошек в полночь на перекрёстке трёх дорог под моим портретом ощипывал, — или что там положено делать у этих любителей пентаграмм. Так вот, я за тот год даже не чихнул ни разу. Хреново у меня с астральной чувствительностью. А тут прям как-то занервничал на ровном месте.
— Не переживай, я пойду с тобой, — ответил мне Йози.
— Вот знаешь, Йози, теперь-то мне стало по-настоящему сцыкотно! Куда это ты со мной собрался? Речь была про «показать»…
— Вот пойдём и посмотрим! Да ладно тебе, всё будет нормально.
Происходящее нравилось мне чем дальше, тем меньше. Однако давать задний ход на ровном месте было как-то не с чего. Действительно — пойдём, посмотрим. Подумаешь, фигня какая.
Когда мы с Йози прошли вовнутрь, мне стало окончательно нехорошо — все эти «люди грём» при виде нас бросили свои занятия, встали, кто сидел, повернулись и уставились. На меня. И пока мы шли по скудно освещённым помещениям, я начал чувствовать себя супергероем, которого сейчас отправят спасать человечество. С таким примерно выражением на лицах смотрели на меня все эти низкорослые и щуплые люди с грязными руками и чумазыми лицами. Как на того, кто должен решить все их проблемы, каковы бы они ни были. Эй, ребята! Данунафиг! Не надо на меня так смотреть! Вы меня с кем-то путаете! У вас, вон, Йози есть — герой-харизматик, мускулистый красавец с голливудской улыбкой. Пяльтесь на него. А я так, посмотреть на что-то пришёл. Посмотрю, покиваю, скажу: «Да-да, зашибись, всё очень круто», — и пойду себе.
— Дите сда! Дите стрей! — отвлёк меня от панических рефлексий невесть откуда выскочивший Сандер, радостный, как щенок. Как, бишь, его? Глойти? Это, интересно, должность, звание или профессия?
Схватив меня за рукав, он буквально втащил нас в помещение склада. На этот раз в огромном кирпичном подвале врубили, по-видимому, все освещение — под высоким сводчатым потолком горели яркие ртутные лампы в алюминиевых кожухах-тарелках, и белый свет заливал просторное помещение с неприятной хирургической отчётливостью. От торцевой стены помещения отодвинули стоявший там в прошлый раз стеллаж с каким-то железом, и за ним обнаружилась ниша с дверью. Обычной такой дверью, хотя несколько чужеродной для окружения — ей бы пристало стоять на каком-нибудь сарае для тяпок в дачном кооперативе. Реечно-фанерная, крашеная белой масляной краской в несколько слоёв, причём верхний уже слегка облупился и пошёл кракелюрами, с обычной дешёвой никелированной ручкой и без замочной скважины. Нормальная дверь, если не считать того, что её косяк был не вделан в стену, а приделан к ней. Такое ощущение, что никакого дверного проёма за ней нет, а просто дверную коробку прислонили к стене и закрепили в таком положении вбитыми в кирпич стальными скобами. Возле двери нас ждал Старый. На лице его не было обычного плохо скрытого ехидства, он был серьёзен и несколько обеспокоен. Рядом с ним стояли ещё несколько мужичков вида пожилого и важного, но ни меня им, ни их мне никто представлять не стал, соответственно, и я на них решил внимания не обращать.
Сандер, подбежав к Старому, буквально приплясывал возле него, заглядывая в глаза, но тот кивнул мне и заговорил с Йози.
— Ты уверен, что хочешь пойти?
— Мы же ненадолго, ничего страшного, — ответил ему Йози.
Хренассе! Ничего, значит, страшного. Если, значит, ненадолго. А если задержаться, к примеру, то что? Етицка сила, куда ж я встрял-то?
— Ну что, готов? — обратился Старый уже ко мне.
Я хотел было спросить со всем возможным сарказмом, к чему именно мне следует быть готовым, но промолчал и пожал плечами — чего уж теперь-то. Всё равно ж полезу, заднюю включать поздно.
— Пшли, пра! — засуетился Сандер.
Ну, пора так пора. Пошли так пошли. Надо полагать, в эту дверь. Она тут не зря в фокусе событий, вон как мужички важные серьёзно на неё пырятся. Каким-то, кстати, недовольством от них в мою сторону веет. Я тот ещё физиономист, но не рады они мне, и со Старым чего-то серьёзно не поделили. Однако Старый их нагнул, и они терпят. Терпят, но с монтировкой за пазухой. Я б на его месте спиной к ним не поворачивался. Да он и сам не дурак, я думаю.
Я уж было сунулся к двери, но Старый придержал меня за плечо, кивнув на Сандера. Тот, поймав его разрешительный жест, метнулся к двери и ухватился за ручку, на секунду завис, как бы припоминая, в какую сторону она открывается и аккуратно потянул на себя. У меня внезапно возникло странное тянущее чувство внутри — как будто в животе что-то повернулось. Накатила неприятная слабость, на секунуду потемнело в глазах, ноги задрожали… Но практически сразу прошло.
Из щели повеяло сквозняком, запахом дождя и даже слегка заложило уши, как в самолёте на снижении. Шаг вперёд, и решительный Йози буквально втолкнул меня в тёмный проём. Дверь за нами закрылась.
В помещении было темно, и пыльно.
— Ожна, ама, — прошипел Сандер.
— Яма тут, не провались, — перевёл Йози, но я и сам уже научился понимать Сандера, по интонациям.
Мы были в пустом гараже. Через некоторое время глаза привыкли, и света, попадающего в щели ворот, стало достаточно, чтобы разглядеть замызганные стены, пыльные пустые стеллажи и открытую слесарную яму посередине. Гараж как гараж, близнец моего и ещё сотен таких же. Единственное отличие — та самая фанерная дверь, которая тут торчала чужеродным пятном в торцевой стене напротив ворот. И здесь она тоже имела вид приколоченной к стене вместе с коробкой, только скобы были другие — из оцинкованных монтажных пластин, закреплённых в стену на дюбель-гвоздь. Кажется, она даже той же стороной была повёрнута, хотя за это не поручусь. Можно было бы, не особо напрягаясь, предположить, что мы просто прошли подземелье Старого и вышли там же, в Гаражищах, но я уже понимал, что это было бы слишком просто. Я где-то в глубине себя уже всё понял, но этому пониманию надо было ещё прорасти на поверхность сознания и стать частью реальности. Пока что с ощущением взаправдошности происходящего были некоторые проблемы. Как в кино.
— Сейчас открою, погодите, — сказал Йози, возившийся с воротами, — заржавело всё…
Скрипнули противно железные петли, в воротах открылась небольшая дверца, впустив тусклый пасмурный день, шум дождя и запах сырости. За воротами гаража шёл мелкий унылый дождик, и, видимо, уже давно. Никакого солнышка, провожавшего меня на той стороне. Первым вышел, отряхивая руки от ржавчины, Йози, за ним выскочил бодро Сандер, а потом уже и я.
Ну что вам сказать за другой мир? Да та же, в общем, фигня, что и наш. Я как-то сразу, с первыми каплями дождя на лице, принял мысль, что мир другой, и никакой это не фокус. Вокруг было, в принципе, то же Гаражище, но как будто заброшенное лет этак с пару десятков назад и в силу этого факта здорово поусохшее.
Собственно, в открывшемся пейзаже осталось полторы линии заросших матёрыми кустами гаражей, половина из которых были с просевшими крышами и снятыми воротами, а остальные имели вид одичалый и неприютный. Растительность давала понять, что ворота не открывались годы и годы. Разумеется, такую заброшку можно, при желании, найти и у нас, но город, видневшийся в некотором отдалении, снимал все вопросы. Город был совершенно другой и непохожий ни на что виденное мной ранее. Нет, никакого кубофутуризма или висящих в воздухе эстакад из фантазий тех времён, когда фантасты ещё писали про счастливое будущее. Просто город. Но это был очень другой город.
