– Здесь воняет, хуже, чем в свинарнике. Наверное, у вас в постели стоит такой же запах.
Филипп сказал это, чтобы немного позлить разводящего и караульных, хотя понимал, что лучше не делать этого. Сержант усмехнулся.
– Раз ты такой чистолюбивый, мы проведем санобработку.
Какую санобработку приготовил ему сержант, Филипп узнал очень скоро. Через несколько минут дверь карцера распахнулась, и под ноги Филиппу караульный вылил ведро с какой-то жидкостью, после чего дверь закрылась. Узник принюхался, хотя особой необходимости в этом не было – запах хлорки распространился моментально по крошечной камере. Глаза заслезились, во рту жгло, но Филипп понимал, что никто ему не поможет, а потому он, чтобы не доставлять удовольствия своим мучителям криками о помощи, молча опустился на корточки и закрыл глаза.
Сколько он так просидел, неизвестно. Голова кружилась, и тошнота подкатывала к горлу липкими волнами. Филипп со стоном поднялся, размял затекшие ноги и попытался открыть глаза. Опухшие веки не поднимались.
"Может, это и к лучшему – смотреть здесь не на что, только глаза окончательно разъест", – подумал Филипп.
– Эй, ну как ты? – раздался голос из-за двери.
– Спасибо, неплохо. Во всяком случае, мои раны продезинфицировались. Здесь все микробы подохли. – Филипп помолчал и закончил: – Чего и вам желаю.
– Смотри-ка, а он еще может острить! Значит, не перевоспитался. В таком случае, посиди еще, подумай, скажем, о смысле жизни.
– Подумай лучше сам об этом, потому что когда я отсюда выйду, у тебя на это не останется времени.
– Ну-ну, – только и сказал голос, и послышались удаляющиеся шаги.
Филипп скрипнул зубами от бессильной злости и приготовился ждать. И он ждал, задыхаясь от запаха хлорки, в маленькой, провонявшей камере размером метр на метр. Через двое суток камеру очистили от хлорки, а еще через неделю его выпустили из карцера ослабленного, голодного, с воспаленными глазами и слизистой оболочкой рта и обозленного на всех и вся. У входа в здание комендатуры Филиппа встретил сержант Паркер, улыбающийся хмурой улыбкой.
– Хорошо начинаешь службу, солдат. Хвалю.
– Не понял? – щурясь от яркого света, спросил Найкель.
– Молодец, говорю, что не раскололся перед Швецом.
– А-а, – понимающе протянул Филипп. – Сдрейфил тогда?
– Слушай, солдат, не доставай меня! Ты забыл про меня, я забыл, что ты мне прикладом подъехал, на том и остановимся, хорошо?
– А я и не забыл ничего.
С этими словами Филипп коротко без размаха ударил Паркера в подбородок. Тот рухнул, как подкошенный. Филипп запоздало оглянулся по сторонам – к его счастью никого рядом не было. Он достал сигареты и, прикурив, сел рядом с Паркером, ожидая, когда тот очнется. Наконец сержант застонал и приподнялся.
– Я тебя под трибунал отдам, – прохрипел он.
– Только попробуй, и тебя на родину отправят в цинковом гробу!
Паркер злобно посмотрел на Филиппа, но промолчал.
– Веди меня в роту, да не вздумай фортели выкидывать, иначе…
Филипп не договорил, но в его голосе было столько угрозы, что Паркер ужаснулся. Он молча поднялся, отряхнулся и пошел в расположение части механиков. Филипп, прихрамывая, зашагал следом.
"Ты еще горько пожалеешь, что десять дней назад решил зачислить меня в вашу роту".
Григорий Шумский, он же – Грег Лисий хвост, он же – Гришка Робин Гуд, выписывался из военного госпиталя. Через час его должны были забрать отсюда. Грег почесал шрам на голове, оставшийся от пули полицейского, которая чуть не отправила его на тот свет. Череп остался цел, а вот от осколков разрывной пули левое ухо Грега превратилось во что-то непонятное. Да и причёска теперь стала несколько… однобокая. Хорошо хоть глаза не повредило. Грег потянулся, хрустнув всеми суставами. Он снова был в форме.
Походив по палате, Грег принялся разминаться, потом попробовал вести тренировочный бой с тенью. Результатом явилась разбитая декоративная вазочка, ненароком задетая. Пока он смотрел на дело своих рук, точнее ног, в палату вошли врач и майор в черной форме Легиона. Майор посмотрел на разбитую вазочку и на Грега.
– Ну, доктор, кажется, ваш подопечный уже не нуждается в медицинских услугах. А вы, Шумский, зачем портите казенное имущество?
– Я не хотел. Случайно вышло, – сказал Грег, незаметно пытаясь ногой задвинуть осколки вазы под кровать.
Майор кивнул, словно соглашаясь, и сказал доктору:
– Спасибо за заботы. Что бы мы без вас делали?
Доктор рассмеялся.
– То же, что делаете сейчас. Ладно, до свидания.
– Нет уж, лучше с вами не встречаться подольше. Собирайтесь, Шумский. Нас ждут. Сейчас идем в кладовку, заберете свои вещи, хотя я думаю, они вам уже не нужны.
– Гм, а мое вооружение?
– Если вы имеете в виду те побрякушки, которые у вас отобрали при аресте, то скоро вы будете работать с гораздо лучшим оборудованием. Что же касается вашего комбинезона, то наши спецы очень им заинтересовались. Так и не смогли сообразить, из чего он сделан. Собственный секрет?
Грег пожал плечами.
– Секрет, но не так, чтобы очень. Я сам случайно обнаружил…
– Замечательная вещь. Нам такие пригодятся, да и вам тоже.
Грег понимал, что дальнейшая карьера грабителя банков ему уже не светит, а потому сказал:
– Комбинезон я сделал из шкуры торканского хамелеона. Ну, помните, Торкан, алмазы…
– А-а, – понимающе протянул майор, – это одна из закрытых планет, если не ошибаюсь. Спасибо за информацию, наши спецы займутся этим.
Они покинули палату.
– Я читал ваше личное дело, – сказал майор уже по пути к госпитальной кладовой. – Должен сказать, что для нашей команды вы кажетесь подходящим кандидатом. Кстати, я еще не представился. Я командир спецотряда "Вихрь", майор… э-э Мюллер. Вы будете служить под моим командованием в течение довольно-длительного времени. То есть, конечно, если вас где-нибудь не убьют или не искалечат. Тогда вас спишут на "гражданку" с положенной пенсией. Если же вы по каким-либо причинам не согласны работать в нашей команде… что ж, возможно ваш контракт будет аннулирован.
– Аннулирован? И?
– И вас отвезут на Коррин, – невозмутимо ответил Мюллер.
Всё понятно. Грег и раньше не питал иллюзий, но теперь ему открытым текстом заявили, что с ним будет, если откажется. Впрочем, он уже не думал ни о побеге, ни об отказе. Всё ещё немного ошеломленный, Грег переспросил:
– Я буду служить в спецназе?
– Ну да, именно так я и сказал.
– Смешно, – улыбнулся Грег, – свою… гм, скажем, изымательскую деятельность я постоянно совмещал с большим риском. Большую часть этого риска представляли собой отряды спецназа, а вовсе не полицейские силы, как можно подумать. А теперь мне предлагают стать самому спецназовцем.
