— Привет, — отозвалась та с воинственным видом и, заметив столик с кофейником и кружками, решительно направилась нему.
— Ну, как ты? — попробовала разговорить ее Пэт-1. — Давай выкладывай. А то мы сгораем от нетерпения. Что тебе сказали врачи?
— Что я беременна, — ответила Пэт-5, налила себе в кружку кофе и положила туда четыре или пять ложек сахару. — Они пытались уложить меня в больницу для обследования. Я послала их к чертовой матери. Можно подумать, в Нью-Йорке нет больниц. Вот вернусь домой, тогда посмотрим. И вообще я соскучилась по работе.
— Я тоже, — откликнулась Пэтрис. — Пока мы торчали в этой чертовой камере, я только и думала, как будет здорово вернуться в родную обсерваторию… — Неожиданно она осеклась в явной растерянности. — Черт, как же я раньше не подумала… Послушайте, нам с вами придется тянуть жребий.
— Какой еще жребий? — не сразу поняла Хильда. Пэт — на сей раз «настоящая» Пэт — пояснила:
— Кому выходить на работу в обсерваторию.
Все Патриции дружно приуныли, а Пэт мрачно добавила:
— Вряд ли он выпадет мне.
— А почему нет? — полюбопытствовала Пэтрис.
Канада вправе претендовать
на оборудование орбитальной станции
Мы не должны забывать, что Канада имеет самое непосредственное отношение к экспедиции на орбитальную станцию «Старлаб» — именно на канадской территории совершил посадку шаттл с экипажем, вернувшимся из космического плена.
«Глоб энд пейл», Торонто
Пэт с упреком посмотрела на Хильду.
— Потому что эти люди говорят мне, что я приманка. Вот почему. У меня в голове сидит какая-то штуковина, и, если им верить, стоит показаться на людях, как меня обязательно схватят и попытаются открутить голову.
— А, ты о передатчике, — понимающе кивнула Пэтрис. — Так он и у меня есть.
Хильда тотчас навострила уши.
— И у тебя тоже?
— А как же. И у Пэтси тоже был — у той, которая погибла. И, разумеется, у всех, кто вернулся с первой группой. У вас двоих, — кивнула она «настоящим» Пэт и Даннерману, — у Джимми Лина, у Мартина, у Рози. Это шпионский «жучок».
«Настоящий» Даннерман открыл было от возмущения рот, но Хильда опередила его.
— Прошу пояснить мне, что вы имеете в виду под словом «шпионский»?
Ответ оказался несколько неожиданным. «Жучки» в их головах представляли собой крошечные передатчики. Нет, в этом еще ничего удивительного — так в принципе они в Бюро и предполагали. В том-то все и дело, что это оказались не простые передатчики звуковых волн. Если надеть на голову специальный шлем, служивший чем-то вроде принимающего устройства, то можно было попасть внутрь сознания другого человека.
— И тогда ты в буквальном смысле становишься этим другим, — рассказывала Пэтрис, — переселяешься в его шкуру. Пэт, я побывала в тюремной камере, где содержали тебя. Я видела все собственными глазами, вернее, твоими глазами. Словно сама там находилась.
Бородатый Даннерман поспешил подтвердить сказанное.
— Дэн, однажды я был в твоей голове в тот момент, когда ты проснулся с похмелья. Мартин рассказывал, как он служит на Куру, а Джимми навестил себя на родине, в центре космических исследований. А однажды с ним вообще произошел комичный случай — его угораздило проникнуть в своего двойника, когда тот трахался с какой-то бабенкой. По его словам, чувство такое, будто сам кончил. Все ощущения — вкус, запахи, звуки, прикосновения — как настоящие. Вот такая виртуальная реальность, только в тысячу раз ярче и взаправдашнее всего, что я видел.
Все наперебой принялись обмениваться впечатлениями, чем разбудили Чудика.
— Нельзя ли потише? Никакого уважения! — пожаловался он, недовольно глянув из-под распушенного хвоста.
Никто не обратил на него ни малейшего внимания.
— Ты хочешь сказать, — переспросила Пэт дрожащим голосом, — что чувствовала и видела то, что и я? Буквально всё?
— Только когда нам давали надеть шлем, — успокоила ее Пэт-1. — Кроме того, мы могли «переселяться» лишь в самих себя. Мы с девочками — в тебя, Дэн-Дэн — в Дэна и так далее. Только Чудик мог следить за кем угодно — собственно говоря, поэтому вам и вставили в головы эти штуковины. Нам же он этого не разрешал.
Пэт только покачала головой.
— Слава Богу, я не натворила ничего, за что бы мне пришлось краснеть. А теперь мне бы хотелось избавиться от этой дьявольщины.
— Даже если это стоило бы тебе жизни? Чудик зевнул — ну вылитый кот.
— Как, однако, вы любите тратить время на пустопорожние разговоры, — капризно мяукнул он. — С чего вы взяли, что операция по извлечению передатчика может причинить вам вред? Кстати, поскольку вы уничтожили канал связи с орбитальной станцией, данное устройство теперь совершенно бесполезно. Один из моих носильщиков получил медицинское образование. Он без всякого ущерба для вашего здоровья произведет операцию по извлечению ненужного устройства.
Пэт от удивления открыла рот.
— Ты серьезно?
— Разумеется, серьезно. Он же сам их вам и вживил.
Даннерман по опыту знал, что такое попасть в больницу, так как бывал там не раз. Загреметь туда можно в два счета. Например, банда наркоторговцев или группировка религиозных фанатиков, — куда еще попробуй внедрись, а если они вычислят, что ты федеральный агент, переломают тебе все ребра. А оказавшись на больничной койке, можно утешаться тем, что, слава Богу, люди в халатах тебя подлатают.
На этот раз все было не так. Даннерман еще ни разу не ложился в больницу, будучи практически здоров, а тем более для того, чтобы позволить какому-то мяснику-хирургу просверлить у себя в голове дырки. Одно неправильное движение, и от мозгов останется овсяная каша.
Что еще хуже, этот мясник-хирург, который должен вонзить скальпель в его спинной мозг, даже не человек, а какой-то там пришелец более чем двухметрового роста, у которого рук больше, чем того требуется для нормальной жизни, и вообще неизвестно откуда взявшийся. Кстати, этот урод даже не удостоил Дэна взглядом, а просто стоял себе как истукан, когда его посадили в служебный фургон. Он вообще ни на кого не смотрел, вернее, никого вокруг себя не замечал, словно находился в полной отключке. А воняло от него так, что даже вспомнить противно.
Чтобы отправиться в Уолтер Рид, пришлось прождать до самого вечера. Но и темнота еще не служила гарантией безопасности. Что мешает профессионалу включить инфракрасный обзор и наблюдать за происходящим, словно средь бела дня? Единственное, от чего спасал покров ночи, так это от какого-нибудь досужего репортера или случайного прохожего, захотевшего поглазеть на странный кортеж, за которым захлопнулись ворота неприметного особнячка на тихой улочке.
