— Ну и что? — возразил Джим. — У нас ведь два ножа, так? А мы с ними не родились. Просто хорошо иметь что-нибудь про запас.
— Но отсюда нельзя управлять Кораблем, — заметил Джо. — Отсюда ничего не видно. Если бы нужен был второй набор панелей управления, его бы поместили на Капитанском мостике. Откуда видно звезды.
— А это что? — спросил Джим, указывая на стеклянную стену.
— Подумай головой, — посоветовал брат. — Она смотрит не в ту сторону. Она повернута внутрь Корабля, а не наружу. И устроено все не так, как в Рубке; нечем отражать звезды на эту поверхность.
— Может быть, мы просто еще не во всем разобрались.
— Даже если так, ты кое о чем забыл. Как насчет маленького Конвертора?
— А что насчет него?
— Он должен иметь какое-то предназначение. Он здесь не случайно. Могу поспорить, что вот эти огоньки как-то с ним связаны.
— Почему?
— А почему бы и нет? Зачем они здесь?
Хью нарушил озадаченное молчание. Все, что говорили близнецы, кажется, имело какой-то смысл, даже их возражения. Что-то смущало его. Этот Конвертор, маленький Конвертор…
— Слушайте! — выпалил он.
— Что?
— А что если… Вдруг эта часть Корабля движется?
— Ну да. Весь Корабль движется.
— Нет, нет, я совсем не то имею в виду. Вдруг она движется сама по себе? Тут есть панели управления и маленький Конвертор — возможно, она может двигаться отдельно от Корабля.
— Совершенно невероятно.
— Вполне вероятно… Если это так, то это и есть выход.
— Что? — сказал Джо. — Ерунда. Здесь тоже нет двери наружу.
— Но она появится, если эта часть отделится от Корабля — мы вошли сюда через нее!
Две головы разом повернулись к нему, будто их дернули за одну и ту же веревочку. Потом они взглянули друг на друга и начали спорить. Джо-Джим повторил свой эксперимент с панелью управления.
— Видишь? — говорил Джо. — «Запуск». Это означает «начать что-то», «заставить двигаться».
— Тогда почему же ничего не движется?
— «Шлюз открыт». Это, видимо, та дверь, через которую мы вошли. Все остальное закрыто.
— Давай попробуем закрыть.
— Сначала придется запустить Конвертор.
— Хорошо.
— Не так быстро. Вдруг мы выйдем и не сможем зайти обратно. Умрем от голода.
— Хм-м… лучше подождать.
Хью слушал их спор, обследуя панели управления и пытаясь в них разобраться. Под крышкой стола обнаружился ящичек; он пошарил в нем и что-то нашел.
— Посмотрите!
— Что такое? — спросил Джо. — А, книга. Там, в комнате рядом с Конвертором, их полно.
— Давай посмотрим, — предложил Джим.
Но Хью уже открыл ее и начал читать:
Вахтенный журнал,
Космический Корабль «Авангард».
2 июня 2172 г. Полет нормальный…
— Что? — завопил Джо. — Дай-ка сюда!
3 июня. Полет нормальный.
4 июня. Полет нормальный. Совещание у Капитана по вопросу награждений и взысканий в 13.00, см. Бортовой журнал.
5 июня. Полет нормальный…
— Дай сюда!
— Подожди!
6 июня. В 04.31 начался бунт. Вахта узнала об этом по видеофону. Унтер-офицер Хафф вышел на связь с рубкой и приказал вахте сдаться, называя себя «капитаном». Вахтенный офицер приказал ему считать себя арестованным и сообщил в каюту Капитана. Ответа не было.
04.35. Связь прервана. Вахтенный офицер выслал наряд из трех человек, чтобы известить Капитана и помочь в аресте Хаффа.
04.41. Конвертор не дает энергии; свободный полет.
05.02. Унтер-офицер Лейси, посланный в составе группы из трех человек вниз, вернулся один. Устно доложил, что двое других, Малькольм Янг и Артур Сирс, мертвы, а ему разрешили вернуться, чтобы предложить вахте сдаться. Бунтовщики назначили крайний срок 05.15.
Следующая запись была сделана другой рукой:
05.45. Я приложил все усилия к тому, чтобы установить связь с другими службами и офицерами Корабля, но безуспешно. В данных обстоятельствах считаю своим долгом оставить пульт управления без приказа и попытаться восстановить внизу порядок. Возможно, это ошибочное решение, ведь мы не вооружены, но я не знаю, что еще предпринять. Джин Болдуин, пилот третьего класса, вахтенный офицер.
— Это все? — спросил Джо.
— Нет, — ответил Хью.
1 октября (примерно) 2172 г. Я, Теодор Маусон, бывший рядовой службы снабжения, был сегодня выбран Капитаном «Авангарда». Со времени последней записи в этом журнале произошли огромные изменения. Смута была подавлена, или скорее умерла, однако трагической ценой. Погибли или считаются погибшими все пилоты и инженеры. Меня не выбрали бы Капитаном, если бы остался хоть один специалист.
Примерно девяносто процентов персонала мертвы. Не все они погибли в первой стычке; после смуты не был выращен урожай; запасы продовольствия подходят к концу. Среди несдавшихся смутьянов, похоже, начинается людоедство.
Сейчас моя первейшая задача — восстановить хоть какое-то подобие порядка и дисциплины среди Экипажа. Нужно посадить злаки. Необходимо наладить постоянную вахту у дополнительного Конвертора, который поставляет нам все тепло, свет и энергию.
Следующая запись была без даты.
«Я слишком занят, чтобы аккуратно вести этот журнал. Честно говоря, я не знаю даже приблизительной даты. Часы на Корабле больше не работают. Возможно, причина этого в неправильных действиях с дополнительным Конвертором, возможно, в излучении из космоса. Антирадиационной защиты вокруг Корабля больше нет, потому что не работает Главный Конвертор. Главный Инженер утверждает, что его можно запустить, но у нас нет астронавигатора. Я попытался разобраться в книгах, но математика слишком сложна.
Примерно один из двадцати новорожденных имеет отклонения в развитии. Я ввел спартанский кодекс — таким детям не дают права на жизнь. Это сурово, но необходимо».
«Я уже совсем стар и слаб и должен подумал о преемнике. Я последний член команды, рожденный на Земле, но и я мало что помню — мне было пять лет, когда родители взошли на борт. Я не знаю своего возраста, но некоторые признаки говорят, что недалеко то время, когда и я отправлюсь в свое Путешествие в Конвертор.
С моими людьми происходит странная перемена. Поскольку они никогда не жили на планете, с течением времени им все труднее понять что-либо, не связанное с Кораблем. Я перестал говорить с ними об этом — в любом случае это не милосердно, ведь я не могу надеяться вывести их из тьмы. Их жизнь и так трудна; они выращивают урожай, а его разворовывают преступники, все еще процветающие на верхних палубах. Зачем же возбуждать бесплодные мечты?
