Преодолевая омерзение, Саманта целовала сопящего мужчину – хотя легче было поцеловать дохлую, разлагающуюся крысу, и его язык, ворочающийся у нее во рту, был как что-то из фильма «Чужие». Грязный ублюдок тискал пятерней ее грудь и давил на плечи, пытаясь опрокинуть женщину на кровать. После минутной борьбы она поддалась. Мужчина навалился сверху и затеребил молнию на джинсах. Тогда рука Саманты скользнула ему за спину, пытаясь нащупать рукоятку. Пистолета не было!
Ублюдок перестал дергать джинсы и осклабился. На Саманту дохнуло вонью.
– Что, сучка, думаешь, я совсем ту…
Договорить он не успел, потому что Саманта из всей силы ударила его лбом в лицо. Мужчина взвыл и свалился с кровати. Из разбитого носа хлынула кровь.
Саманта вскочила и метнулась к двери, но ее ухватили сзади за ногу. Швырнули на матрас. Саманта закричала. Жесткая ладонь сжала горло, и крик оборвался. Затылок ударился об изголовье, в глазах потемнело. Затрещала ткань свитера, со звоном отлетела пуговица с брюк. Рука зашарила у нее между ног. Вонючая мерзкая масса придавила, не давая вздохнуть… и вдруг обмякла. Саманта дернулась, сбрасывая это тяжелое, омерзительное… Неожиданно груз куда-то подевался. Тело Питера отлетело в сторону и грохнулось на пол. На Саманту глядело серое страшное лицо. Женщина вскрикнула и вжалась в спинку кровати – и лишь через секунду сообразила, что это просто полосы краски.
Мартин, в сером комбинезоне, серой куртке и с тускло-серым лицом, стоял над Самантой. Он просто смотрел, не делая попытки помочь. Саманта прижала рукой разорванный свитер, из которого выглядывала грудь. Покосившись налево, она увидела, что Питер лежит ничком, а из затылка у него торчит узкий и длинный нож. Крови вытекло совсем немного. Женщину затошнило, она прижала ладонь ко рту.
– Вы в порядке?
Самые тупые слова, которые Саманта слышала за последние шесть лет, – но сейчас она готова была расцеловать андроида. Тот стряхнул с плеч куртку и протянул ей.
– Прикройтесь.
Целоваться резко расхотелось. Женщина натянула слишком просторную куртку, откашлялась и хрипло спросила:
– Что с мальчиком? Где Сиби?
– Майк внизу. С ним все нормально. Сиби в подвале, и вам лучше ее осмотреть.
Саманта вскинулась:
– Что?
Неужели накликала, своими дурацкими мыслями накликала…
– Я не заметил физических повреждений, – сказал андроид. Голос у него был все такой же ровный. – Но, кажется, она сошла с ума.
– Вам кажется?! – яростно прошипела Саманта.
Она вскочила, едва не наступив на труп, и выбежала из комнаты.
Сиби напряженно работала, стараясь не обращать внимания на всякие странности. Например, ей отчего-то чудилось, что она только наполовину в родном отнорке, а наполовину где-то еще. Складывающаяся под руками Композиция даже ясно показала, где. Это был темный подвал темного дома на темной-темной улице, в городе, где они когда-то были с Хантером, Батти и Колдуном.
По улице несся снег. На крыльце дома стоял человек с винтовкой и курил. Сиби, та, половинная Сиби, валялась на полу в холодном погребе, и руки-ноги у нее были опутаны чем-то липким. Рядом, на перевернутом ящике, сидел другой наземник. Временами он трогал Сиби ботинком, наклонялся ниже, и тогда девочка слышала хлюпанье у него в носу и в глотке. Любопытство наземника было ей неприятно. От него плохо пахло. Рядом на полу стояла тусклая лампа, которая не освещала почти ничего, кроме грязных ботинок человека и ящика, на котором тот сидел.
Потом он вытащил из кармана рацию и спросил:
– Ну что там у вас?
Рация ответила хриплым голосом:
– Все тип-топ.
– Ральф, чертов придурок, ты меня сменишь? – зло сказал наземник. – Мне надо посрать.
– Так сри прямо там, – откликнулась рация.
– Пошел ты. Здесь и так вонь несусветная. Девка в отключке. Я выхожу.
– Ладно, давай ненадолго.
– Тебя не спросил, сколько мне срать.
Тяжело поднявшись, наземник затопал к лестнице.
Тот, что на крыльце, докурил и кинул окурок в сугроб. Развернулся, чтобы идти в дом. Сугроб чуть шевельнулся, но человек ничего не заметил. Сиби стало смешно, потому что наземник был как слепой: не замечал две сжавшиеся за сугробом тени. Одна тень была человеческая, а вторая – канивра, но очень странного канивра. Белого как снег, с черными полосами по хребту. Веки хищника были полуприкрыты, чтобы не выдать хозяина блеском глаз. Его спутник-человек потянулся к поясу и вытащил нож. Одним прыжком он метнулся на веранду и, зажав ладонью рот курильщика, полоснул его лезвием по горлу.
Дверь приоткрылась, выпуская того, кто сидел в подвале и очень хотел наружу. Зря хотел, потому что нож вонзился ему под ребро. Убитый, не вскрикнув, упал. В раскрытую дверь проскользнул странный канивр. Человек с ножом вошел следом…
Все это было очень занятно, и в другое время Сиби с удовольствием бы посмотрела, что произойдет дальше, – но сейчас ей надо было работать.
Внизу, в освещенной керосиновой лампой гостиной, стоял Майк. Он стоял, ухмыляясь, очень довольный. Саманта проследила направление его взгляда и поняла, отчего мальчишка так сияет. На полу в центре комнаты было свалено три мужских трупа. Баба скорчилась рядом с диваном, а над ней скалил зубы странный, черно-белый канивр. В неверном керосиновом свете канивр смахивал на восставшую шкуру полярного медведя.
Сзади заскрипели ступеньки. Саманта обернулась.
Мартин спустился с лестницы и, шагнув к Майку, положил руку ему на плечо. Мальчик поднял голову.
– Пусть Марта ее сожрет.
– Непременно сожрет, – невозмутимо пообещал андроид. – Но чуть позже. Сначала мы ее допросим.
Баба задрожала и что-то забормотала. Канивр тихонько зарычал, еще пуще оскалив клыки. Саманта отвернулась и побежала по ступенькам вниз, туда, где чернел спуск в подвал.
Та Сиби, что исподтишка наблюдала за Сиби-в-подвале, увидела, как по лестнице спускается андроид Мартин. Наклонившись над Сиби-в-подвале, он быстро перерезал липкие ремни. Это очень обрадовало Сиби, потому что она снова могла быть целой. Теперь и вторая половинка вскочила и принялась собирать вещи для Композиции. Мартин – и это очень хорошо, что он оказался таким высокопрофессиональным убийцей и так ловко разделался с противными наземниками, – поймал ее за плечо и что-то спросил. Сиби увернулась и продолжила комкать бумагу и укладывать ее между досок и ветоши. Убийца-Мартин еще чуть-чуть посмотрел, а затем ушел. Сиби облегченно вздохнула. Композиция была почти закончена.
– Сиби! Сиби, что ты делаешь?
