— К землянам во всех Пяти Мирах довольно настороженное отношение, — без тени эмоций произнес шолиец.
— Мы всего–навсего выполняем свою работу, — возразил Пэдди. — Рождаются ли люди или умирают, мир ли, война ли, мы должны зарабатывать свой хлеб. И мы были бы вам очень признательны, если бы вы замолвили за нас словечко.
Офицер обвел кабину пристальным взглядом.
— Не многие журналисты с Земли прибывают на Шол в подобных лодках.
— Вот это да! — воскликнул ирландец. — Значит, мы первые? Выходит, наши конкуренты из «Печатного Листка» у вас не появлялись?
— Нет, — холодно отрезал офицер, — вы первые. — Он вернулся к анкете. — Как долго вы собираетесь пробыть на планете?
— Ох, предположительно неделю, пока не будем удовлетворены проделанной работой. Затем мы планируем посетить Лористан и Котон.
— Упыри, — еле слышно пробормотал охранник и протянул приезжим пропитанную чернилами губку. — Оставьте отпечатки пальцев, пожалуйста.
Фэй и Пэдди аккуратно прижали подушечки пальцев к белому листу.
— Теперь, — шолиец принялся что–то писать, — получите ваш регистрационный номер и передайте мне ключи и рычаг сцепления. Ваш корабль временно конфискуется. Когда захотите покинуть планету, вам надо будет обратиться за разрешением в двенадцатую комнату в здании Аэропорта.
— Это незаконно, — запротестовал Пэдди. — Что если нам понадобится осмотреть планету?
— Простите, — сдержанно произнес офицер, — но в государстве введено чрезвычайное положение, и пока ситуация не урегулируется, мы вынуждены принимать меры предосторожности.
— Что ж, — с легким беспокойством вставила Фэй, — мы готовы смириться с некоторыми неудобствами, если в конце концов, нам позволят заниматься нашей работой.
Офицер в это время переписывал данные с лицензии на корабль. Наконец он поднял глаза от блокнота и протянул приезжим две плоские коробочки.
— Пожалуйста, возьмите временные респираторы — воспользуйтесь ими, пока не приобретете постоянные. А теперь, прошу вас, проследуйте за мной: от всех приезжих землян требуется выполнение небольшой формальности.
— Что еще такое? — потребовал объяснений Блэкторн. — Возвращаемся к старому режиму закрытых космических границ? Я хочу, чтобы вы отдавали себе отчет: я гражданин Земли и Ирландии и…
— Извините, — отклонил офицер протесты Пэдди, — я только выполняю приказ препровождать всех землян, независимо от их виновности или невиновности, на психографию. Если вы не преступники, то вам нечего и беспокоиться. Если вы ими являетесь, с вами поступят согласно закону.
— Психография не применяется к честным гражданам, — негодовал Блэкторн. — Какое бесчестие! В таком случае я немедленно покидаю планету и предпочту потратить мои деньги на Лористане.
— Это невозможно, — возразил шолиец. — Я сожалею о доставленных вам из–за чрезвычайного положения неудобств я настоятельно прошу вас следовать за мной.
Ирландец пожал плечами.
— Как вам угодно. Однако примите к сведению, что я категорически протестую.
Охранник оставил реплику без внимания и молча смотрел, как Пэдди и Фэй надевают респираторы. У девушки дрожали губы и, когда она взглянула на Блэкторна, на ее глаза навернулись слезы. Пэдди двигался с угрюмой решимостью.
Офицер предоставил им места в джипе и подвез к бегущей дорожке, ведущей в расположенный под взлетным полем зал Аэропорта.
— Комната В, пожалуйста.
В комнате В они обнаружили еще троих землян — двух негодующих пожилых женщин и мальчика шестнадцати лет, — которые ждали своей очереди на психографию. Их приглашали во внутреннюю комнату, и вся процедура занимала не больше минуты. Наконец шолийская медсестра обратилась к Фэй.
— Вы первая, пожалуйста.
Девушка поднялась и потрепала Пэдди по щеке.
— Жаль, что все закончилось именно так, — с нежностью произнесла она и исчезла.
Через минуту к Блэкторну подошел служащий и пригласил его проследовать в кабинет.
Кабинет был абсолютно пуст, если не считать стола, стула и психографа. Врач подождал, пока командный чин в блестящей военной форме занял место за столом перед экраном прибора. Затем он окинул землянина испытующим взглядом, посмотрел Пэдди в лицо и обернулся к начальнику.
— Этот подходит под описание. Лицо, волосы и глаза отличаются, но, конечно… Присядьте, пожалуйста. — Врач жестом указал Блэкторну на стул.
— Минуточку, — перебил Пэдди. — Я преступник?
— Именно это мы и собираемся выяснить, — насмешливо ответил доктор. — В любом случае, это простая формальность.
— А это что? — Землянин кивнул на экран и прикрепленную к нему психограмму — причудливый график, напоминающий погодную карту, нанесенную на план рельефа Гималаев.
— Это, мой друг, — невозмутимо произнес доктор, — психический портрет Патрика Блэкторна — самый причудливый из всех, какие мне доводилось видеть. Его невозможно с кем–либо спутать. Поэтому вероятность того, что пострадает невинный, невысока. А теперь садитесь на стул и позвольте мне прикрепить к вашей голове эти клеммы.
— Я сам справлюсь, — проворчал Пэдди и прилепил Контакты к затылку. — Начинайте ваши бюрократические процедуры.
Врач щелкнул включателем. Блэкторн услышал легкое потрескивание и ощутил неожиданную сонливость.
— Вот и все, — объявил доктор и вопрошающе взглянул на офицера.
— Странно, — пробормотал тот. — Подойдите, доктор…
Доктор изумленно уставился на психограмму землянина и покачал головой:
— Очень странно.
— Что странно? — спросил Пэдди.
— Ваша э… психограмма… она очень нетипична. Можете идти. Спасибо.
Пэдди вернулся в приемный покой и увидел Фэй, нервно ходившую из угла в угол.
— Пэдди! — едва слышно воскликнула девушка.
Служащий внимательно следил за парой землян, и ирландец почувствовал, как его колени слабеют под пристальным взглядом шолийца. Глаза Фэй подернулись влагой. Она покраснела, взяла Блэкторна за руку и потащила в большой гулкий зал.
— Пэдди, — зашептала она — как тебе удалось выбраться? У меня сердце ушло в пятки. Я каждую минуту ждала, что вот–вот в кабинете раздадутся крики и звуки ударов…
— Ш–ш, — остановил девушку Пэдди. — Не так громко! Я расскажу тебе отличную шутку. Однажды в драке мне проломили череп. Доктор залатал дыру большой платиновой пластиной. С тех пор плевать я хотел на все их психографии. Металл экранирует токи, и еще ни разу у меня не получалось двух одинаковых графиков мозговой деятельности.
Фэй ощетинилась как дикобраз.
