- Полная виктория! - радостно сказал Мягков и дозволил взглянуть в трубу брату, а затем и любопытствующему Остерманну. Тот долго смотрел в трубу, потом повернулся к Мягкову. Лицо его было бледным и восторженным.
- Колоссаль! - сказал немец.
В то же самое время на борту "Посланника" капитан
Бреннеманн учтиво говорил французам, потрясенным внезапной гибелью своего корабля:
- Les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne
sont jamais coupables! Никогда не следует курить поблизости от порохового склада, господа!
2. ДАНИЕЛЬ ДЕФО. ТАЙНАЯ ДИПЛОМАТИЯ
- Ваше появление здесь для меня неожиданно, - сказал Остерманну его собеседник. - Все так загадочно - пустынный берег, вечер и вы, появляющийся из ниоткуда, подобно привидению.
Остерманн безмятежно достал свою табакерку, сделал щедрую понюшку в одну ноздрю, затем в другую и с неожиданным для самого себя облегчением чихнул.
- Тем не менее лучшего места для нашего рандеву найти было трудно, сказал он. - Можете не представляться, я и так про вас знаю довольно.
- Неужели? - Брови его собеседника поднялись к локонам парика.
- Разумеется. - Остерманн радушно предложил собеседнику свою табакерку, тот жестом отказался.
- Любопытно, - пробормотал он.
- Ничего любопытного, - строго заметил Остерманн. - Разумеется, что я подготовлен, Даниель. В сорок семь лет пора уже стать несколько меркантильным. Вы ведь на службе у Ее величества, не так ли?
- На секретной службе, - с коротким смешком уточнил его собеседник. - Но ведь и вы стали Андреем Ивановичем из определенных соображений, верно?
- Разумеется. - Остерманн расслабился. - Я на службе у российского государя и выполняю, если можно так выразиться, его деликатные поручения.
- Вроде встречи со мной? - уточнил Дефо.
- Это гордыня, - заметил Остерманн. - Разумеется, речь шла о встрече с компетентными лицами, но нигде не подразумевалось, что это будете именно вы.
Даниель Дефо засмеялся. Полноватое лицо его стало более приветливым. У него были внимательные с живой цепкостью глаза. Чувствовалось, что он не привык прятать глаза от собеседника - важная черта для того, кто служит в разведке.
- А жаль, - сказал он. - С большою симпатией наблюдаю я за Петром Алексеевичем и не раз уже желал тайно донести его деяния и мысли до английского читателя.
- Кстати о читателях, - сказал Остерманн. - Вы уже закончили свой роман о бедствиях моряка Селькирка? Дефо весело хмыкнул.
- Тут вы меня уели, - без особого удивления сказал он. - Знать, что я пишу такой роман... Но скорее у меня это собирательный образ, нежели сам Селькирк. Право, я в затруднении, как мне назвать моего героя.
- А назовите его Робинзоном, - безмятежно сказал Остерманн. - Славное имя - Робинзон Крузо... Попугай на острове кричит ему: "Бедный, бедный Робинзон Крузо!" Представляете?
Дефо помолчал.
- Откуда вы взяли это имя? - спросил он.
- Да так. - Остерманн потянулся за табакеркой, но остановился. - Глупое дело, моего мясника в Петербурге так зовут.
- Буду счастлив презентовать вам мой труд по выходу его из типографии, сказал Дефо.
- Знать бы только, где вас найти...
- Знать бы только, где я к тому времени буду! - ответствовал собеседник.
Они негромко, но с чистосердечием посмеялись.
- Поговорим о деле, - предложил Дефо.
- Почему бы и нет? - ответно усмехнулся Остерманн.
- Не буду лукавить, союз с Россией Англии был бы очень выгоден, становясь серьезным, заметил англичанин. - И в торговых отношениях с вами многие в достаточной степени заинтересованы. Нам нужен корабельный лес, нам нужна пенька, деготь, медная и железная руда. Впрочем, России мы тоже могли бы ответно поставить достаточно нужного и ценного для нее. Но! - Дефо поднял палец. - Среди политических партий, парламента и правительства у россиян и Петра Алексеевича немало союзников и еще больше врагов. Думается, что будущий союз еще долго будет оставаться в проектах. Тот же Мальбрук, черт бы его побрал, ведет двойную игру.
- Притворяется другом, будучи по натуре змеей, - понимающе кивнул Остерманн.
- У вас образный язык, - заметил Дефо.
- Писать не пробовали?
- Где уж, - уныло сказал Остерманн. - Русские моего немецкого не разумеют, соотечественники же русского моего не понимают.
- И все-таки я вижу в нашей встрече определенные резоны, - сказал Дефо. Пока государи меж собой сговариваются, подданные их делают державы сильными и могучими. Я уполномочен сделать вам определенные предложения.
- Я тоже, - сказал Остерманн.
Они снова посмеялись. Англичанин достал из дорожной сумки пузатую фляжку, обтянутую прутковым каркасом, и предложил Андрею Ивановичу выпить.
- Старый добрый эль, - сказал он. - Греет тело и душу.
- Благодарствую, - сказал Остерманн и подношение принял без лишней щепетильности и стеснительности.
Эль действительно грел и тело, и душу. Он даже кости согревал. Выпив еще немного, тайные дипломаты почувствовали друг к другу особое расположение, которое, как правило, вызывается откровенностями беседы и общностью нечаянных пороков.
- Так вот, - сказал Даниель Дефо. - Может случиться так, что договор так и не будет подписан. Разумеется, что мы многое потеряем, если судьба разведет нас в разные углы европейской квартиры. Но мы можем противостоять этому.
- Что предлагаете вы? - поинтересовался немец, снова принимаясь нюхать табак.
- Информацию, - сказал Дефо. - Поставки оборудования через третьих лиц, включая и то, что годится для горного дела. Корабельное оснащение, карты... Металлургическое оборудование...
- Все?
Дефо засмеялся.
- Mein lieber Freind, - сказал он. - Откроем карты. Я всегда считал, что чрезмерная осторожность порождает ненужную подозрительность. Если уж мы заочно хорошо знакомы... Наше соглашение, разумеется, будет касаться и сотрудничества тайных служб. Скажем, внедрение российской агентуры через третьи страны, обмен разведывательной информацией, взаимная тайная дипломатия...
- Что вы потребуете взамен?. - поинтересовался Остерманн.
- Пшеницы, пеньки, льна, корабельного леса, дегтя, - принялся деловито загибать пальцы англичанин. - Разумеется, что русским купцам будет обеспечен режим высшего благоприятствования.
- Любовь со взаимностью, - сказал Остерманн.
- У нас неплохие позиции в Порте, - сказал англичанин.
- Звучит неплохо, - признал посланец русского государя. - Пожалуй, мы можем договориться.
- Главное, не обращайте внимания на маневры политиков, - предупредил англичанин. - Политики часто губили многие благие начинания. Остерманн согласно кивнул головой.
- Вы не призываете нас отозвать из Англии своих шпионов, - с легкой усмешкой сказал он. - Это радует.
