– Выпей, пожалуйста, моя дорогая, – мягко и меж тем повелительно сказала Вещунья Мудрая, и, не дожидаясь, когда девочка начнет пить, принялась с силой вливать в приоткрытый ее рот отвар.
Торопливо сделав несколько глотков, Влада, наконец, обрела свои губы… А немного погодя, когда отвар докатившись упал в желудок осознала, что она насквозь мокрая, кругом кроме царицы и ее сподвижницы никого нет и костер уже почти потух, лишь кое-где еще выпускал голубоватый дым вверх.
– Ей уже лучше, – тревожно протянула Знахарка Прозорливая и подала царице одеяло. – Укрой ее оррар, иначе она застудится.
Вещунья Мудрая торопливо подняла на ноги юницу, и, обтерев одеялом, укутала вместе с головой, да сызнова усадив теперь уже на бревно, подала братину с напитком.
– Пей, девочка моя… надобно как можно больше выпить, – полюбовно протянула она, стараясь тембром голоса и поглаживанием спины снять всякое напряжение с Влады.
Отроковица отрешенно взглянула на братину, все-таки с трудом воспринимая речь, как таковую и нежданно в блеснувшей крупинки лунного света упавшего на бурую поверхность воды увидела ту самую искру, закручивающую на себя рыже-огнистое облако.
– Пей же. Пей моя милая, – еще более тревожно произнесла царица, ощупывая холодный лоб девочки.
Однако, Влада была не в состоянии, что-либо выполнять, так как все еще видела пред собой незабываемое видение чего-то вельми масштабного и явно не доступного человеческому разуму.
Глиняная братина не просто уткнулась в губы, она, раскрыв их, полезла в рот и вновь начала изливать в глубины организма девушки отвар, вкус которого немного погодя стало возможным ощутить. И та нестерпимая горечь мгновенно переполнила рот Влады да резкой, жаркой волной вдарила в голову. Порывчато дернувшись из удерживающих рук царицы вправо, отроковица выплюнула тот горький настой на землю, а после принялась рывками рвать.
– Знахарка Прозорливая, – проронил трепыхающимся голосом Липок, вынырнувший из мрака ночи. – Я принес еще воды.
– Хорошо, – откликнулась сподвижница царицы, стоявшая малость позади девушки и махнула рукой в сторону, повелевая в шаге от костра поставить деревянное ведро.
Девочка закрыла рот рукой и тяжело вздрогнула всем телом, ощущая новые позывы требующие освободить переполнивший тем горьким отваром желудок.
– Не стоит себя сдерживать, Владушка, – удрученно сказала Вещунья Мудрая и утерла лицо юницы углом одеяла.
Царица поколь поглаживая девочку по голове, не торопко поднялась с присядок, и, развернувшись в сторону стоявшего недалече мальчика, нерешительно сжимающего в руках плетеную веревку удерживающую ведро, гневливо на него воззрилась. Она тем пронизывающим взглядом, словно жаждала истеребить Липка. Пару минут спустя все также неспешно Вещунья Мудрая убрала руку от головы юницы, сделала шаг вперед и наполненным металлическим дребезжанием голосом молвила:
– Липок, расскажи мне о мухоморе и настое из него.
– Мухомор, – немедля стал говорить мальчик и задергался не только его глас, но и весь он сам. – Это чудодейственный гриб, подаренный великим Зиждителем печищи Димургов, из какового ведуны рода белоглазых альвов делают отвар и воспевают песни: «Мы выпили суру и стали бессмертны. Мы достигли света и нашли там Богов». Выпив того настоя ведун достигает особого состояния и может заглядывать в будущее, узнавать о грядущих бедах, тем самым помогая и спасая людей от болезней и горестей. Неможно использовать тот настой не подготовленным людям, не ведунам, ибо таковые порой заканчивают слабоумием и смертью.
Липок смолк, а ко рту Влады сызнова подкатила рвота, которую уже не удалось сдержать. Судорожно выплюнув пустую и весьма горькую воду себе под ноги, девочка надрывчато качнулась. Знахарка Прозорливая поддержав ее под спину, тотчас присела подле и заботливо утерла влажным ручником лицо, губы, обильно покрывшиеся потом.
– Хорошо знаешь, Липок. Молодец! – произнесла раскатисто царица, и теперь ощутимо послышалось в ее тоне раздражение. – Однако как я погляжу, ты нарушил нерушимые правила ведунов, и подверг опасности не только жизни и умы мальчиков, но и бесценную для Богов жизнь Владушки.
Отрок наново порывисто сотрясся, а вместе с ним, словно ощутив его страх содрогнулась и девушка, чувствуя скрученность и тянущую боль в мышцах рук, ног, пальцев и меж ребер, появившуюся только, что.
– Ты, нарушил то, чему тебя учила Знахарка Прозорливая, – глухое эхо исторгнутое устами Вещуньи Мудрой отозвалось в голове девочки и одновременно заклекотали соколы, парящие в ночной вышине, будто посылая тот зов в само ее ухо.
– А… а… а… – простонала Владелина и обхватила руками болезненно затрещавшую голову.
Знахарка Прозорливая не мешкая вскочив на ноги, убрала руки девушки от ее головы. Много нежнее она оплела голову девочки своими руками, положив длани на лоб и затылок, и слегка потянула ее вверх, вроде испрямляя спину и снимая тем напряжение и боль в теле, томление в недрах самого мозга.
– Нарушил нерушимые знания, каковые тебе дарят, – продолжила сказывать царица, стремительно обернувшись назад на стон девочки, а узрев лечащую ее сподвижницу, много ровнее задышала. – А посему я повелеваю Знахарке Прозорливой наказать тебя, так как это положено у нас белоглазых альвов. Иди домой и собери все, что надо для того.
Лицо отрока дернулось, не только черты на нем исказились, но и тонкие губы изогнулись дугой, еще верно мгновение и он бы разревелся.
– Вещунья Мудрая, – вступилась за мальчика Владелина, она хоть и не видела его, абы сидела к нему спиной, но слышала пронзительно-свистящие дыхание того. – Липок… он…
Несмотря на то, что после лечения под руками сподвижницы голова девушки стала многажды яснее и лишилась, какого бы то ни было, томления, слова все еще плохо ей подчинялись, впрочем, как и язык, будучи вяло-неповоротливым.
– Помолчи, пожалуйста, моя милая, – немедля отозвалась царица, сказав то дюже мягко и одновременно удрученно. – Ты, по-видимому, забыла, что тебе говорил Зиждитель Небо о встрече… о том, как она важна, и, что надобно себя поберечь. С тобой будет толковать Зиждитель Дивный погодя… как только тебе станет легше… А, ты, Липок, – теперь Вещунья Мудрая опять сердито глянула на мальчика суетливо поставившего ведро себе под ноги. – Выполняй, что я велела, твоя наставница придет следом.
Отрок едва зримо сотрясся всем телом и данное трепыхание девочка сызнова ощутила, вторив ему колыханием конечностей. Он медлил совсем чуток, а затем склонив голову в поклоне, быстро побежал в поселение, вскоре пропав в темноте.
