– Отцепись, – сказал я. – Я отвезу тебя на Землю.
Антон отцепился.
– Но не сразу, – продолжил я. – Сначала тебя надо помыть и накормить. Заодно и с женой моей познакомишься. Интересно, небось, настоящую святую увидеть?
Антон попытался состроить на лице непроницаемое выражение, но это у него не вполне получилось, а если честно – вообще не получилось. Думает, я прикалываюсь. Ничего, парень, скоро ты узнаешь, что такое настоящая святая. Я вспомнил, как Лена допрашивала террориста Лечу Ильясова, и непроизвольно поежился.
Не знаю, как Антон истолковал этот жест, но явно как-то неправильно. Он откинулся на спинку сиденья и сказал, сухо и без всякого выражения:
– Поехали.
Подумал, небось, что господь бог ниспослал ему испытание. Испытание, чтобы выбраться из рая – оригинально, не правда ли? Бог – большой оригинал, не Бомж, а истинный Бог с большой буквы, создатель и владелец всех существующих во вселенной миров. Если, конечно, такой субъект существует. Впрочем, Бомж тоже большой оригинал.
При виде Лены Антон немного оттаял. Он, конечно, не поверил, что она святая, он подумал, что она просто милая и обаятельная девушка, но этого вполне достаточно. Когда я во второй раз выезжал со двора, Антон бодро катил в баню тележку, на тележке стояла фляга с водой из ручья, а по пятам за Антоном следовали волчата. Чуть в стороне шел Акела и потявкивал на волчат дабы они не кусали монаха за ноги. Волчата папу тихо игнорировали. Антон переносил укусы стоически, благо зубки у волчат еще маленькие.
Когда я вернулся из бренного мира, выстиранная ряса Антона сушилась на веревке, натянутой поперек двора. Волчата играли в интересную игру – достать рясу зубами и повиснуть на ней. Ничего у них не получалось – ряса висела высоко. Судя по нескольким свежим надрывам, поначалу у них кое-что получалось. А может, они тут ни при чем, может, Антон ее где-то раньше порвал. Рядом с рясой висели синие семейные трусы армейского образца.
Антон сидел за столом, замотанный в банную простыню, перед ним стояла тарелка с пельменями, рядом – рюмка водки. Выше пояса Антон был голый, если не считать скромного золотого крестика, ниже пояса – замотан в банную простыню. Лена вопреки обычной домашней традиции была облачена в купальник. Антон с Леной были увлечены беседой, которая при моем появлении сразу стихла.
– Вот я и вернулся! – бодро провозгласил я. – Лена, разбирай продукты, а я пойду солярку в бак залью.
– Я вам помогу, – заявил Антон, поднимаясь из-за стола.
Мда, ну и мышцы. Хорошо живут монахи. Или это у них сублимация так проявляется, как в фильме «Укрощение строптивого»? Только с учетом современных тенденций – не дрова колоть, а штангу в спортзале тягать.
– Я и сам справлюсь, – сказал я. – А то запачкаешься еще.
– Ничего, – махнул рукой Антон. – Должен же я как-то отблагодарить вас.
Я пожал плечами и пошел к выходу. Антон последовал за мной.
Работал Антон сноровисто и очень аккуратно, за все время он пролил на землю от силы граммов сто солярки. А на себя вообще не пролил ни капли.
Мы составили пустые канистры в угол сарая, вышли на улицу, я достал сигареты и предложил одну Антону. Тот немного помялся и взял.
– С Леной поговорил? – спросил я.
Антон кивнул. В его глазах появился какой-то тревожный огонек.
– Она так и не рассказала, кто вы такой, – сказал он. – Говорит, вы сами расскажете, если захотите.
– А ты уверен, что хочешь знать это? – спросил я.
Антон немного поколебался и кивнул. Я пожал плечами.
– Как знаешь, – сказал я. – Я – антихрист.
На лице Антона появилось обиженное выражение.
– Я не шучу, – сказал я. – Я действительно антихрист. Конец света был запланирован на весну. Вероятно, Бом… гм… бог собирался приурочить его ко дню весеннего солнцестояния. За несколько недель до дня Д в мир явился антихрист, а еще через некоторое время – новое воплощение Христа. А потом процесс пошел вразнос. Знаешь, почему?
Антон недоверчиво хмыкнул с вопросительной интонацией.
– Потому что мы полюбили друг друга, – сказал я. – Бог заставлял ее убить меня, а она не смогла. Она отреклась от бога, бог отрекся от нее, пророчества нарушились и мир продолжает существовать после отмеренного срока. Из этой истории могла бы получиться замечательная священная книга. О том, как любовь побеждает добро и зло.
– Издеваетесь, – печально сказал Антон.
– Лена! – крикнул я. – Ты воду в вино превращала?
– Да иди ты! – отозвалась Лена из дома. – Я тебе не фокусник.
Я взмахнул рукой, откуда ни возьмись появился белый голубь с оливковой ветвью в клюве, сел на протянутую руку, выплюнул ветвь и начал чиститься.
– Не убеждает? – спросил я.
Антон издал нечленораздельный горловой звук.
Я указал рукой на холм у горизонта, земля вздрогнула и из вершины холма в небо ударил столб дыма.
– Хочешь, сейчас лава потечет? – спросил я.
Антон испуганно помотал головой.
Столб оторвался от земли, клубы дыма сформировали облако, которое вдруг из черного стало белым. Я обернулся и увидел, что на пороге стоит Лена.
– Вечно вы, сатанисты, всюду гадите, – констатировала она. – А потом убирай за вами…
Антон издал неясный шипящий звук, прокашлялся и осторожно спросил:
– Лена… гм… то, что сказал Сергей… правда?
– А что сказал Сергей? – переспросила Лена. – Что он раньше был антихристом? Это правда. А про то, как он был вампиром, он не рассказывал?
Антон изумленно вытаращился на меня. Я широко улыбнулся и Антон испуганно отступил на шаг. Думал, небось, что сейчас во рту клыки появятся. Не дождетесь! В вампиризме есть определенные плюсы, но в целом это как наркотик, раз попробуешь – потом не отвяжешься.
– А она не рассказала, как вылечила меня от вампиризма? – спросил я Антона. – А про то, кто дал ей силы стать мессией, она тоже не рассказала?
Антон переводил взгляд с меня на Лену и обратно, и на лице его было написано «Они меня разыгрывают!»
– Но вы же перекрестились, тогда, в машине! – воскликнул он.
Мы с Леной хором рассмеялись.
– Это просто жест, – сказал я. – Вот, смотри.
И перекрестился еще раз.
– А рай – просто место? – спросил Антон.
– Совершенно верно, – кивнул я. – Параллельный мир. Его открыл в конце марта тот, кого я называю Бомжом, Лена – Хозяином, а ты – Богом. Только не надо путать его с богом-творцом, это совсем разные понятия.
Антон перекрестился.
– Сходи, водки выпей, – посоветовал я. – Помогает. И вообще, я с тобой поговорить хотел. Ты, вроде, Иисуса Христа живьем видел?
– Видел, – подтвердила Лена. – Он в субботу устроил экскурсию по раю для православных священников. Участвовало около ста человек, включая самого патриарха. Хозяин лично явился к каждому и велел на субботу ничего не планировать. А в назначенное время переместил всех сюда и провел часовую экскурсию. Антон от счастья хлопнулся в обморок, все ушли, а его забыли. Так и остался здесь, бедненький.
– Тебе еще повезло, – заметил я. – Пошел бы в другую сторону, плутал бы по райским кущам всю оставшуюся жизнь.
Антон попытался что-то сказать, но поперхнулся. Я заметил, что у него снова стали трястись руки.
– Я пошел на запад, – все-таки выдавил из себя Антон. – В библии сказано, что Эдем был помещен на востоке.
– Головастик – молодец, – сказал я, обращаясь к Лене. – Удачно она разместила свой вход – точно на запад от центра рая. Помнишь, в библии сказано, что Эдем был помещен на востоке? Я не удивлюсь, если Головастик предчувствовала что-то подобное.
– Или сама устроила, – нахмурилась Лена.
Я помотал головой.
– Вряд ли, – сказал я. – Только не рядом с Бомжом – он бы почувствовал.
– Головастик – это кто? – спросил Антон. – Са… эээ…
– Э, – подтвердил я. – Адский Сатана собственной персоной. Только вообще-то ее зовут Тиаммат. Она раньше была древневавилонской богиней. Приятная женщина.
Лена скорчила брезгливую гримаску.
– И честная, – добавил я. – В отличие от Бомжа.
– И от тебя, – добавила Лена.
– А что делать? – развел я руками. – Если бы я тогда тебя не обманул, вы бы с Антоном сейчас проводили перепись райского населения после страшного суда. Нет уж, Земля мне дорога как память.
– И вот этого гада я люблю, – констатировала Лена.
– Пойдем, Антон, водочки выпьем, – предложил я. – Все равно твоя ряса еще не высохла.
– Пойдем, – обреченно согласился Антон.
Антон быстро наклюкался и завалился спать – перенервничал, бедняга. Интересно, если его в таком состоянии погрузить в машину, отвезти в нормальный мир и выгрузить на обочине, что он подумает, когда проснется? Решит, небось, что привиделось, что это Сатана ему видение наслал.
Мои мысли прервал шум двухсотсильного мотора «хаммера». Хорошо что Антон уже отключился – увидеть лицом к лицу самого Сатану, да еще в раю, стало бы для него слишком большим потрясением.
