Судьба дяди Саши волновала всех, и потому открытка с вызывом Егора обрадовала. Немедленно привели в действие родственную машину полезных связей, и с ее помощью исхлопотали недельный оплачиваемый отпуск Егору у его начальства. Племянника снабдили всевозможными инструкциями и благословили на поездку к дяде с целью выявления, а буде действительно — искоренения религиозной ереси. Ну, а Денис напросился сам, поскольку начались весенние каникулы и сидеть в городе ему не хотелось. Егор сильно подозревал, что основной целью поездки сына в действительности было желание посмотреть на настоящего, еще не старого верующего. Сам же Егор ни в какой дядин религиозный психоз не верил и согласился ехать только из родственных чувств и еще потому, что дела его на работе складывались не блестяще и требовалась небольшая передышка.
Теперь до дяди оставались считанные метры, но преодолеть эти метры без машины представлялось почти невозможным. Дорога наводила на воспоминания об армейской полосе препятствий.
Где-то сзади послышался шум мотора. Егор, обрадованный, выскочил из машины, замахал руками. Оранжевый «Москвич-комби», основательно заляпанный грязью, проехал мимо, тормозя и остановился в нескольких метрах впереди. Один из двоих, сидевших в машине, высунул лохматую голову:
— Что, мужик, застрял?
Егор развел руками:
— Да вот, видите, не повезло как! Не поможете?
Тот весело осклабился:
— Хорошо смотришься! А трос-то есть?
Егор энергично закивал:
— Есть, есть, конечно! Сдавайте назад, я сейчас достану!
Он вытащил из багажника трос, обернулся и увидел, что «Москвич» не торопится подъезжать. Сидевшие в нем о чем-то спорили между собой, размахивая руками.
Лохматая голова высунулась снова.
— Слышь, мужик? Некогда нам, спешим. Ты подожди, может, какой трактор идти будет, они здесь часто бегают — деревня! Он и дернет. — И «Москвич», стрельнув синим колечком выхлопа тронулся.
— А… — только и успел сказать Егор, да так и остался стоять раскрыв рот, с бесполезным теперь тросом в руках. — Паразиты! наконец ругнулся он, выходя из ступора растерянности. — Автомобилисту не помочь! Права у таких отбирать надо! — И потащился обратно к багажнику. Неожиданно мелькнула мысль: «Интересно, они тоже с тем психом встретились?»
Он вздохнул, посмотрел на свои уже порядком вымазанные сапожки, потом махнул рукой, сказал Денису: «Я сейчас», — и решительно ступил в лужу.
Егор уже подходил к ближайшему дому, до которого оказалось не так уж и близко, когда обнаружил, что следом за ним по лужам топает сын.
— Ты почему в машине не остался? — напустился он на Дениса, на что получил вполне резонный ответ:
— Ты же сам сказал, чтобы я от тебя ни на шаг не отходил!
Возразить Егору было нечего. Поэтому он взял чадо за руку, чтобы оно ненароком не шлепнулось на скользкой глинистой дороге, и с тихими проклятиями зашагал дальше.
Одноэтажный желтый дом был огорожен только спереди, со стороны улицы. Покосившийся забор казался театральной декорацией, да, в сущности, ею и был. Он ничего не закрывал. Среди старых, почерневших от времени и дождей досок зияли обширные проломы. Диссонировала с общим запущенным видом только калитка. Сколоченная из свежеструганых досок, яркая, бело-желтая, она была просто неуместна. Выглядело это, как будто хозяин взялся ремонтировать весь забор, да передумал, поставив лишь новую калитку.
Егор заглянул во двор — нет ли собаки? Собака была. От будки в дальнем конце двора почти до самого забора тянулась по-над землей проволока. К ней была прикреплена короткая цепь, на конце которой хмуро сидел здоровенный косматый пес.
Егор сильно потряс калитку, крикнул: — Эй, есть кто дома? рассчитывая, что на лай собаки кто-нибудь выглянет.
Собака повела себя удивительно. Она, коротко взвизгнув, подпрыгнула, громыхая цепью по проволоке, метнулась к будке и с разгона нырнула в ее отверстие.
— Какие нервные тут собаки, — заметил Денис, с интересом наблюдавший за происходящим через щель калитки.
— А вот посмотрим, каковы у них хозяева, — сказал Егор и, отодвинув засов, открыл калитку и сделал несколько осторожных шагов к дому, все же опасливо поглядывая на будку: а вдруг пес опомнится после первого испуга и выскочит. Из конуры не доносилось ни звука. Егор теперь уже смело, поднялся по ступенькам.
Дверь была заперта. Он стукнул в нее несколько раз костяшками пальцев и прислушался. В доме что-то скрипнуло, прошуршало, и вновь воцарилась тишина. Егор постучал сильнее, кулаком. Никакого ответа.
Шлепать по лужам до следующего дома только за адресом дяди Саши никак не входило в планы Егора. Надо было добиваться ответа здесь, тем более что в доме определенно кто-то был. И он снова замолотил кулаком в дверь. На этот раз послышались осторожные шаги, и мужской голос спросил:
— Чего надо?
Егор с облегчением вздохнул:
— Ну, слава богу, живые есть. Что у вас тут стряслось? — и подергал нетерпеливо за ручку двери.
Слышно было, как человек с той стороны отпрыгнул, сбил что-то, кажется, ведро, которое с грохотом покатилось, и закричал неожиданно высоким голосом:
— А ну, не трожь дверь! Стрелять буду! — В наступившей тишине действительно послышался металлический щелчок взводимого курка.
Егор, ухватив Дениса за шиворот, рухнул со ступенек и прижался к стене боком, стараясь прикрыть собой сына. Ни одного нормального человека! Сумасшедшее село!
В голосе человека за дверью слышались одновременно и испуг, и такая решимость, что можно было не сомневаться — стрелять он будет и, стреляя, постарается непременно попасть в них. Может, это маньяк какой-нибудь?
Денис стоял тихо, уткнувшись головой отцу под мышку, понимая, видимо, серьезность момента. Вот не повезло пацану — веселенькие каникулы!
Человек за дверью не ушел. Было слышно его шумное, взволнованное дыхание. Тоже, наверное, перепугался. Не часто ведь приходится угрожать человеку оружием.
Егор негромко позвал:
— Эй, послушайте!
— Ну, чего тебе? — откликнулись из-за двери. В голосе все еще был испуг.
— Может быть, поговорим все-таки? — В Егоре начала подниматься злость на этого трусливого человечка, укрывшегося за прочной дверью да еще взявшегося за ружье.
— Не о чем нам с тобой разговаривать! Катись отсюда, а то выстрелю!
— Ты бы хоть послушал меня сначала, придурок, прежде чем ружьем махать! — рявкнул Егор, уже не сдержавшись. Денис хихикнул из-под мышки.
Как ни странно, ругань успокоила собеседника. Уже более ровным голосом он отозвался:
