Блез нахмурился.
– Я убью его, если увижу его сальную рожу хотя бы еще раз, – объявил он громко. – И для этого мне не нужно твое разрешение, Блоут.
– Блез, – начала Келли примиряющим тоном. – Губернатор…
Блез обернулся к ней, подняв кулак. Я чувствовал неистовство, текущее сквозь его разум как расплавленная лава.
– Стоп! – крикнул я, и ярость в моем голосе заставила арбалетчиков опустить оружие. Блез излучал внезапный страх. Я чувствовал его жар на своем лице, когда крикнул: – Тебе чертовски понадобится разрешение. Рокс – это я. Без моей Стены все натуралы будут роиться здесь как черви на трупе сбитой собаки. Они похоронят тебя прямо тут. Я знаю, что ты думаешь. Ты думаешь, я слаб. «Блоут не убивает, его можно не принимать в расчет», – я слышу это.
Я взглянул на джокеров, наблюдавших за перепалкой. Я слушал их мысли. Они были так же озлоблены, как и джамперы. Я знал, что должен пресечь это немедленно, или кто-нибудь сделает что-то по-настоящему глупое.
– Кафка, – сказал я. – Блез должен поклониться мне, прежде чем уйдет. Я хочу слышать, как он благодарит меня за время, уделенное его проблеме. – Я замолчал на минуту. – И если он не сделает этого, вышиби ему мозги.
Блез смешался. Рот его открывался и закрывался беззвучно. С минуту он раздумывал, не взять ли под мысленный контроль моих джокеров, но нас было слишком много вокруг, и внезапно он понял, что не уверен, сможет ли удержать всех.
– Ты блефуешь, – забормотал он, – ты этого не сделаешь. Это не в твоем духе.
Все это было лишь белым шумом.
Я хихикнул.
– Испытай меня. Давай. Ну же, если ты умрешь здесь, КейСи, возможно, придется заняться джамперами, и это все, что может случиться. Я бы поставил на то, что КейСи будет даже рада, если конкурентов станет поменьше.
КейСи посмотрела на меня угрожающе, я проигнорировал ее взгляд.
– Я ничего не теряю, убив тебя, Блез. Совсем ничего.
Блез помедлил, мысли его метались. Я действительно не был уверен, как он поступит. Мои джокеры ждали с терпением и некоторой чрезмерной надеждой. Думаю, именно выражение их лиц повлияло на Блеза больше, чем что бы то ни было.
Он вновь шагнул ко мне и нехотя опустил голову.
Я хихикнул.
– Ты все проделал весьма неплохо. Но этого недостаточно.
Грозный взгляд. Нахмуренные брови. Перекошенное лицо.
– Благодарю, – слова были едва различимы. Внутри него все кипело: «Имел я тебя, ублюдок».
– Меня не очень-то привлекают мальчики, – сказал я ему. – Я не Прайм. Даже если бы ты был таким же симпатичным, как Келли.
Блез залился краской, точно так же, как и Келли. Приподнявшись на носки, Блез резко и зло развернулся и пошел, печатая шаг, прочь, туда, где раздавался смех джокеров. КейСи обернулась, в последний раз взглянув на меня, Келли посмотрела долго и пристально (бедняжка) и последовала за ним.
Слаймбол тоже смеялся до тех пор, пока Арахис не взял его за руку и не подтолкнул к груде дерьма.
– Приступай к работе, – сказал он.
И мы все расхохотались над Слаймболом.
Джокеры имеют право смеяться над джокерами.
Кафка вскинул взгляд, посмотрев на меня. Дети. Все вы ругаетесь словно дети. Человек-насекомое вздохнул. Он сказал мне нечто, претендующее на мудрость. Может, это и была мудрость.
– Блеф – это очень опасная игра, – сказал он. – Особенно когда дело касается Блеза.
Я вспомнил эти слова позже.
Джон Дж. Миллер
И надежда умереть
По этим гнусным улицам должен пройти человек, который выше этой гнуси, незапятнанный и незапуганный.
Раймонд Чандлер
Бренан проснулся внезапно, хотя ночь была тиха и Дженифер спала рядом, непотревоженная. Он спросил себя, что могло его разбудить, когда снова уловил слабый запах жира и ружейной смазки, и вскочил, потому что ночь взорвалась громом и огнем.
Он столкнул Дженифер с диван-кровати вправо, а сам скатился влево, когда пуля обожгла его бок, а другая разорвала верхнюю часть бедра. Он стиснул зубы, не обращая внимания на боль, пронзившую ногу, когда он, обнаженный, нырнул в темноту. Первой его мыслью было – отвести огонь от Дженифер. Второй – достать стрелявшего ублюдка.
Это была проблема. Бренан больше не держал оружия в доме. Все оно было заперто в сарае на заднем дворе – так он отказался от жизни, которой жил когда-то. Он пожалел об этом своем решении, пока поток пуль преследовал его на пути из спальни в глубь дома. Раздался звон бьющегося стекла, и колючий зимний ветер ударил Бренана, когда убийца вломился в окно спальни и последовал за ним в дом.
Бренан ринулся в кухню, остановился и пересмотрел свои планы, когда услышал, как второй убийца ломится во входную дверь. Он обернулся к двери, ведущей на задний двор. Его единственная надежда, понял он внезапно – выбраться наружу, туда, где он сможет использовать свои охотничьи навыки, чтобы нейтрализовать численно превосходящего, хорошо вооруженного противника.
Бренан бросился в заднюю дверь, увернувшись влево и перекатившись по земле. Еще один убийца поджидал его, но Бренан проскочил слишком быстро, чтобы тот успел точно прицелиться.
Бренан стиснул зубы, преодолевая боль, пронзившую ногу, когда он ринулся прямиком через свой тщательно прочесанный граблями песчаный сад, разрушая спокойствие искусственно созданных волн отпечатками следов и пятнами крови. Убийца был слишком медлителен, чтобы поймать его в прицел, и череда выстрелов взрыла землю под пятками Бренана, когда он нырнул в густой кустарник, окружавший его стоящий на отшибе деревенский дом.
Дыхание, срываясь с губ Бренана, застывало в холодном ночном воздухе, пока он стоял, обнаженный, на ледяной земле. Его голые ступни расплавили снег под ногами, бедро дергало от боли с каждым ударом сердца, но он едва ли чувствовал это, когда присел на корточки среди заметенных снегом кустов.
Еще одна одетая в черное фигура присоединилась к тому, кто поджидал его в засаде на заднем дворе. Они говорили тихо и неразборчиво, один из них указывал в лес, куда-то туда, где скрылся Бренан. Никто из них, казалось, не горел желанием идти под его темные своды.
Бренан поморщился, заставляя себя мыслить рационально. Его самой большой проблемой было время. Его противники могли позволить себе подождать. Он же скорчился, обнаженный, посреди ледяной зимней ночи, уже вытягивавшей тепло из его костей. Ему нужно было пробраться к сараю за теплицей, прежде чем он превратится в неподвижный кусок застывшего мяса.
Едва Бренан смог заставить себя двигаться, к убийцам присоединилась третья фигура: она включила мощный фонарь, направив луч в лес, прямо слева от Бренана. Бренан потерял всякую надежду. Теперь выбраться было почти нереально. Стрелок увидит его в луче света и снимет, как только Бренан пошевелится. Но если он останется неподвижен, он замерзнет, сэкономив им выстрел.
