«Во всех культурах и цивилизациях должны быть схожие явления. Как, например, университетские и правительственные научные программы на Земле». Высказавшись подобным образом, Дэйн разбил еще одну иллюзию Райэнны — она всерьез полагала, что мир Марша, его Земля, представляет из себя нечто вроде романтического примитивного рая.
Он отвернулся от окна и потянулся к матовой кнопке на стене — и тут нечто, увиденное им до этого, но неосознанное, заставило его остановиться, и он снова устремил взгляд на толпу. Вон какая-то невысокая женщина с сияющими рыжими волосами, а рядом с ней…
Ведь он же видел этих двоих вместе бессчетное количество раз, правда не так долго, как сейчас, и первый раз здесь, в этом мире. Вслед за Райэнной, продвигаясь сквозь праздничную толпу, ко входу в огромное жилое здание пробирался громадный ящер серо-зеленого цвета, и хотя большинство ящероподобных казались Дэйну на одно лицо, в данный момент ошибки быть не могло.
Это был Аратак! Аратак, гигантский ящерообразный, который прошел с ними всю охоту и выжил, чтобы стать свободным и богатым. Аратак — здесь!
Но ведь их Аратак — философ и боец — находился сейчас на другом конце Содружества! Когда они добрались до Спики-4, чтобы выразить близким и друзьям Даллит сочувствие по поводу ее гибели, Аратак покинул их, вернулся к своему народу, чтобы погрузиться в мирное, полусонное существование с размышлениями о Божественном Яйце.
Когда Дэйн думал об Аратаке, он представлял себе друга, находящегося на расстоянии в несколько световых лет, погруженным, в одном из его излюбленных болот, по ноздри в ил, в котором нуждался его кожный покров, и безмятежно размышляющим над философскими законами Яйца.
И что делает Аратак здесь, среди буйных праздничных толп, на центральной планете Содружества? Что могло заставить его оставить свои тихие болота?
Вероятно, какие-нибудь галактические бюрократические формальности. Дэйн никогда не задавался вопросом, какое место занимает Аратак в их общественной иерархии, — хотя ему и было известно, что далеко не последнее, — но Марш полагал, что богатство, добытое на планете охотников, позволяло Аратаку обрести покой, в котором можно предаваться неспешным размышлениям. И вообще Дэйн не ожидал встретиться с Аратаком ни через год, ни через десятилетия, никогда! Но в любом случае мысль о встрече с огромным протозавром, другом и соратником, наполнила его радостью.
Пара уже скрылась из поля зрения, очевидно войдя в здание (впрочем, оно было настолько громадным, что как-то неловко было называть его просто зданием), и теперь поднималась по эскалаторам и лифтам. Затем от входа послышался предупредительный звонок, и дверь бесшумно скользнула в сторону. Вошла Райэнна, а за ней, протискиваясь огромным чешуйчатым десятифутовым телом сквозь дверь, созданную для нормальных человеческих существ, просунув сначала лапы, а затем огромную зубастую морду, появился Аратак.
Когда Аратак наконец проник в помещение — Дэйну представился человек, влезающий в собачью конуру, — обширная комната внезапно показалась тесноватой. Марш озадаченно поразмыслил над тем, что, пожалуй, им следовало бы устроить встречу в более подходящем месте, например на территории космопорта.
Запрограммированная дверь уже стала закрываться за Аратаком, который еще не втащил внутрь длинный хвост, и Дэйну с Райэнной пришлось придерживать ее руками, но все равно ящер получил несколько царапин. Дэйн попытался сочинить подходящее случаю извинение, но не нашел ничего лучшего, чем сказать:
— Разве Божественное Яйцо ничего не поведало на тему трудности посещения друзей, обитающих в мышиных норах?
Аратак, подняв глаза, убедился, что не сможет выпрямиться во весь рост, не ударившись головой о потолок, и потому примирился с удобной позицией на четвереньках на полу. Его глубокий мягкий голос вибрацией отозвался в диске-переводчике, вмонтированном в горло Дэйна.
— Божественное Яйцо, да продлятся мудрые дни его, пока солнце горит, говорит, что, где встречаешь старого друга, там тебе и дом большой, и радость. — Дэйн, уже привыкший пользоваться диском, внимательно прислушивался к шипящим слогам родного языка Аратака, который продолжал: Я рад вас видеть обоих до глубины души. Надеюсь, ваша жизнь здесь полна счастья и богатства?
— В достаточной мере, — без энтузиазма отозвался Дэйн.
— Полна работой, — рассмеялась Райэнна.
— Следовательно, таковая жизнь соответствует вашим требованиям к существованию в этом мире? — спросил Аратак. На его морде застыло то странное выражение, которое Марш никогда не мог понять.
— Как сказать, — медленно проговорил Дэйн, желая быть откровенным с другом, но не собираясь жаловаться, тем более что жалобы эти прозвучали бы глупо, — просто я думаю, что чересчур долго сижу на одном месте. Вот мы и подумываем о том, чтобы нанять небольшой космический корабль и посмотреть, что нового в галактике; ведь есть же неисследованные миры… и хотя этот очень приятный, но…
— А правду сказать, — страстно вмешалась Райэнна, — он просто чертовски заскучал!
— Ну, Райэнна…
— Чертовски, — повторила она с той же горячностью. — Он думает, что я не вижу, но я вижу. Я сама по уши увязла в работе! Я занималась отчетами об охотниках и программе, которую не закончила, когда невольничий корабль мехаров захватил меня. У меня такое ощущение, что, если я увижу еще одну тетрадь для записей или услышу очередной запрос об информации, я взорвусь! Я жду не дождусь, как бы вырваться снова на волю.
— Это в самом деле так?
— Так, — подтвердила Райэнна. — Аратак, хочешь чем-нибудь освежиться?
— Я бы выпил, — признался он. — Эта планета неприятно сухая, и у меня нарушен обмен веществ.
Она подошла к панели, за которой в отдельном отсеке лежали тубы с пневматически запечатанными продуктами питания, и с помощью компьютера стала составлять напиток, приятный для вкуса ящера.
— Дэйн? Вино или чай?
Он подошел и помог ей разобраться с напитками; размеры Аратака не позволяли им свободно перемещаться по комнате, не переворачивая мебель, поэтому они просто стащили на пол диванные подушки, сели на них и оказались как раз на уровне глаз ящера.
— Итак, ты намерена вырваться на свободу, Райэнна? И скажи мне, с чего бы ты хотела начать? Или у Дэйна, может быть, есть какое-нибудь сокровенное желание?
Райэнна сказала:
— Я бы хотела организовать экспедицию на спутник планеты охотников, на тот, что мы называли Красной Луной, и заняться изучением руин, которые мы там обнаружили, и выяснить, какие существа там обитали.
