обреченную попытку поймать кота на логических противоречиях.
— Это еще с чего? — удивленно вытаращился на меня Беляш. Все верно — где кот и где логика?
Посадив кота в капюшон толстовки и захватив похудевший рюкзак, я поспешил на завтрак, логично предположив, что служащие отеля больше не представляют для кота опасности. И то верно — главная угроза, которой они стращали меня вчера, за ночь превратилась в тыкву. Сложно пугать человека выселением из отеля, если он и без этого собрался его покинуть.
Стоящий на входе в расположенную в цоколе столовую охранник было заерепенился, начав играть с котом в гляделки. Но пропустил нас, отойдя в сторону, стоило мне прошептать театральным шепотом: «Только не кидай меня в терновый куст и всё такое…»
Завтрак для немногих постояльцев был сервирован на столике, забавно смотрящемся в огромном, похожем на храм, пустом зале столовой. И был, естественно, континентальным.
Жареный хлеб, бекон, яичница, оранжад. Все континентальные завтраки, которые я съел во всех бесчисленных отелях, давно слились у меня в памяти в один бесконечный завтрак, отличаясь только особенностями исполнения — в египетских отелях вместо оранжада был разбавленный «Юпи», в израильских вместо бекона была куриная ветчина, на Хрельхе вместо тостов были чипсы.
Положив несколько полосок ветчины на тарелку, я поставил её на пол. Обнюхавший её Беляш что-то недовольно пробурчал и брезгливо отряхнул лапку. Я никак не отреагировал на его демарш — опыт подсказывал мне, что, высказав всё накопившееся недовольство, кот сожрет бекон и попросит добавки.
Я медленно вымакивал глазунью жареным хлебом, раздумывая о своём. О главном. О наболевшем. О том, как решить проблему за имеющуюся в наличии пару выходных. Свой отпуск я уже потратил, спасая Хрельх.
Кое-какие наработки у меня уже были — перед сном я хорошо прошерстил местную сеть и имел предварительные намётки возможного решения проблемы с засухой. Висящее над планетой Ледяное кольцо замерло в неустойчивом, искусственном равновесии — во всех смыслах этого слова. И в прямом — Корпорация тратила огромные ресурсы на предотвращение столкновений ледяных глыб. И в переносном — стороны не могли пойти на попятную, предпочитая откладывать решение на завтра. В надежде, что завтра не наступит никогда.
Так что нужно было всего лишь сдвинуть процесс с мертвой точки. Заставить людей принять решения. Которые заведомо будут лучше, чем существующее положение. Просто потому, что уже хуже некуда.
Осталось осуществить этот первый толчок. Нужно совсем немного — смелого пилота на вертком истребителе будет достаточно. Защищающая кольцо система безопасности является системой мирного времени. Её и поставили, как я подозреваю, для галочки. Основной защитой кольца является неотвратимое и жестокое наказание, которому подвергнут любого нарушителя. Местное правосудие скоро на пожизненные приговоры без права пересмотра.
Вот только лично меня этот пункт ни разу не пугал. Думаю, что все понимают почему — решетки меня не удержат, оковы меня не скуют. Точнее не меня, а Никсель. Но не суть.
Осталось сущие пустяки. Найти где-то денег на приобретение этого самого истребителя. И дюжины торпед — виртуозно пилотировать я за оставшееся время вряд ли успею научиться, так что нужно будет использовать умное оружие. Класса выстрелил-забыл.
И истребители, и торпеды тут продавались свободно — большая часть покупателей являлись ксеносами с сотен разных миров вне человеческой юрисдикции. Но была и заковыка — оружие требовалось именно купить. Просто украсть я не мог — взлет и посадка на планету производились под контролем автоматический системы пилотирования, которую даже местные умельцы обманывать не научились.
И с этим был полный затык. У меня осталась всего пара тысяч эргов. И быстро заработать деньги я не мог — местная экономика коллапсировала. В этом случае все возможные ниши заполнены отчаявшимися людьми — это я хорошо знаю по современной мне экономике России.
Несколько минут я раздумывал об альтернативных способах заработка — ограблении банка, похищению ради выкупа и прочем криминале. Но все эти способы были связаны с насилием, что совершенно для меня неприемлемо. А приемлемые для меня с моральной точки зрения способы вроде кражи денег у местной мафии или чиновников и без меня активно реализовывались местными жителями. Обыватели обычно пускаются во все тяжкие. Когда экономика на спаде.
Так что мне остается? Применить какую-нибудь необычную схему кражи? И я в очередной раз пожалел, что у меня нет суперспособностей. Без них задача выглядела неразрешимой.
Даже авторы земной фантастки были поразительно единодушны: если они и начинали свою повесть с описания обычного человека, то быстро вручали бедняге рояль — его кусал радиоактивный паук, он находил базу предтеч, на нем ставили бесчеловечные эксперименты нацисты. После чего прокачавшемуся герою завидовали даже тамошние боги.
Несколько минут я обдумывал, как получить сверхсилы, старательно не вспоминая вчерашнее фиаско с имплантатами. Самым реалистичным был план с условным названием «Червь» — так назывался великолепный роман Джона Маккрея, в котором рассказывалась история девушки, получившей сверхъестественную способность управлять насекомыми. И сумевшей поразительного многого добиться.
Подобный контроль над насекомыми в реальном мире, конечно, невозможен. Но и не нужен — у меня как раз есть знакомая колония разумных таракашек. Которые будут выполнять мои команды без мысленного контроля — если мы, конечно, договоримся.
И у меня даже есть, что этим таракашкам предложить! Бьюсь об заклад, Бумажный Человек — попаданец. Слишком сильно он выбивается даже из этой межпланетной реальности. У меня на это глаз наметан — я уже в дюжине миров побывал. И если вчера до меня это не дошло, то сегодня, когда мозг рассортировал и упорядочил за ночь впечатления, это казалось очевидным. А что хотят все настоящие попаданцы? Вернуться домой, естественно.
И именно это я и могу обеспечить без особого труда. По сети Омни я мог переместиться в любую существующую реальность, найдя её по номеру в спирали, и уже в ней найти нужный мир по номеру планеты в тентуре. Оба этих адреса я могу узнать, обратившись к оракулу, живущему при дворе принцессы Пич. Самое трудное во всем мероприятии — уболтать Никсель совершить пару лишних перелетов.
Не откладывая дела в долгий ящик, я вытащил Скрепыша и, отхлебнув остывший за время раздумий кофе, попросил соединить меня с Бумажным Человеком.
— Денег больше нет, — отрезал мой собеседник,
